Последний Серафим: Катастрофа шестнадцатилетнего Глена Ичиносэ

— Я не могу, Maхиру. Если я сделаю это, у меня не останется причины жить дальше.

И Махиру спросила, глядя на него своими алыми глазами:

— Что? В чем смысл жизни? Глен… В чем значение жизни?

Затем он услышал голос, доносящийся из-за его спины. Это был голос Гоши.

— Глен. Мы восстановились. Я снова могу сражаться.

Глен не ответил. Он раздумывал над тем, что ему следует сказать в ответ на вопрос Maхиру. В чем заключается смысл жизни? Вдруг заговорил Шинья, подобравшийся к нему:

— Мы больше не можем вести бой, используя построение «Тэнка». Давай попробуем «Сэншин».

В этом построении сильнейший отступал в арьергард, в то время как остальные члены команды сражались изо всех сил, атакуя врагов. В конце концов, все члены отряда жертвовали своими жизнями как приманкой, чтобы дезориентировать противника, оставляя последний добивающий врага удар сильнейшему. Разумеется, это боевое построение использовалось исключительно для победы. Без жертв невозможно было одолеть Maхиру. Она сказала:

— Отличный выбор. Шинья всегда выбирает правильный путь. Что ж, мы снова будем сражаться?

Но тут же Шинья, коротко усмехнувшись, посмотрел на Махиру, полуприкрыв свои голубые глаза. Ее бывший жених, слабо улыбаясь, обратил на нее холодный взор.

— Я знаю, что предложил единственный эффективный вариант, но Глен — дурак, и поэтому он не примет построение «Сэншин». Ты ошеломлена, а он явно пытается выбрать неправильную тропу. Ты смущена его нелогичным выбором, раздражена, но тебя влечет к нему, в этом не может быть ошибки. Тебе нравится Глен лишь потому, что он неправ? Какой заяц бежит со слезами на глазах? Находиться на правильном пути так утешительно. Потому что в этом и состоит правда. Признай это, Maхиру. Ты не плачешь. Ты просто ступаешь по верной тропе. Признай то, что Глен привлекает тебя. Даже если это не так, он все еще живет с одной-единственной целью. А ты свою не выбрала. У тебя не было возможности выбрать, Maхиру. Не пытайся теперь сделать выбор. Правильный путь… Глен уже выбрал его.

На это Maхиру ответила:

— Говоришь, ты тоже сделал верный выбор? Шинья…

Шинья немедленно произнес:

— Ага. Я выбрал Глена. Тебе кажется, что это глупо? Смейся. Можешь смеяться надо мной. Думаешь, я завидую тебе? Нет.

— Что ж.

— Пока еще не поздно. Еще есть время. Рождество еще не настало. Правильный путь состоит в том, чтобы принять свою слабость…

Но тут же Махиру ринулась к нему.

— Заткнись, Шинья, — очень тихо прошептала она. Тем не менее, он услышал это. Махиру возникла перед ним словно из ниоткуда и в следующий миг руками пробила грудь Шиньи. Это произошло за долю секунды. Всего за один миг. В мгновение ока Махиру уже стояла рядом с ним. Изо рта Шиньи фонтаном брызнула алая кровь.

— Шинья! — заорал Глен. Взмахнув мечом, он попытался оттащить Maхиру от него, но она просунула руку еще глубже в рану, крутанувшись вместе с ним на месте. — Остановись, Maхиру!

— Глен.

— Пожалуйста, остановись, Maхиру!

Но она не останавливалась. Он должен был спасти Шинью любой ценой. Он позвал Ною, обитающего в его сердце. Он попросил у него силу, чтобы спасти Шинью и его друзей, он хотел этого. Тогда Ноя сказал:

— Пожалуйста, прими меня полностью.

Сделай это. Просто прекрасно. Все будет в порядке. Сила, чтобы спасти Шинью…

— Ни за что. Шинью не спасти. Он умрет. Если поспешишь, то остальные…

Почему-то Ноя замолчал. Голос его, отдающийся эхом в голове Глена, затих. Тело Шиньи взлетело в воздух. Maхиру отшвырнула его и бросилась в сторону Глена. Но за спиной Глена не было никого, кто мог бы вовремя среагировать на ее молниеносные движения. Поэтому, безусловно, определенно, без всякого сомнения, ей нельзя позволить прорваться через авангард. Глен оглянулся, сжимая рукоять меча с Ноей, чтобы спасти хоть кого-нибудь, он сразится с ней в полную силу… Но все уже было кончено. Головы Саюри, Шигурэ и Мито были оторваны и лежали на полу. Maхиру схватила Гоши за шею. Гоши смотрел на Глена, страх застыл на его лице:

— Гле…

И тут же Maхиру с необычайной легкостью в один момент оторвала его голову. Как будто Гоши был хрупкой куклой.

— Я спрошу еще раз, Глен. В чем смысл жизни? — сказала она.

Глен молча смотрел на все это. Глядя прямо на нее. Он не мог ни о чем думать. Он не мог говорить. Его переполняли гнев и ненависть. Он громко закричал, и неизбывная печаль, желание убивать, одни лишь отрицательные эмоции волной всколыхнулись в его груди и вырвались воплем.

— Ах, давай воспользуемся этой болью.

— AAAAAAAAAAAAA!!!

Проклятие поглотило его. Оно овладело его телом. Сердцем. Разумом. Всем.

— Понимаешь, Глен… В конце концов, слабость ничего не дает. Я с давних времен хотела, чтобы ты сам убил своих друзей. Тогда тебе не было бы так больно. Вот и все. Ты еще можешь кого-нибудь спасти. Может быть, меня? Еще не слишком поздно. Ты сильный. Очень сильный. Невероятно сильный. Самый сильный. Сильнейший… Стань сильным демоном. Прямо сейчас ты с легкостью потеряешь рассудок, Глен. Все верно. Стань демоном.

Он лишь горестно выл от боли. Все, все, что у него осталось, было охвачено желанием. Так проще. Если отказаться от слабости, будет легче. Отлично. Он понял это. Нужно попросить. Пожалуйста, пусть он освободится. Пусть он потеряет свою вменяемость. Глен искренне желал этого. Он искренне надеялся, он должен был…

— Ха-ха, — в отдалении раздался чей-то голос. Он принадлежал его другу. Он был еще жив и слышал голос своего друга. И благодаря этому голосу Глен сдержал свое безумие.

— Шинья! — закричал он и обратил взор в его сторону. Шинья жив. Шинья жив! В его груди зияла дыра, но он еще дышал. — Я все еще могу помочь тебе!

Глен бросился к нему. Он бежал так быстро, как только мог, а затем приблизился к лежащему на полу Шинье. Он обнял его. Рана на его груди была ужасной, и кровь текла из нее. Удерживая руку на ране, Глен отчаянно пытался остановить кровотечение. Но рана не затягивалась. Он не мог остановить кровь.

— Остановись. Остановись. Остановись, остановись, остановись. Давай же! Умоляю!

Шинья посмотрел на него, лицо его было белым как мел, и он выплевывал кровь.

— Ах, черт возьми, — пробормотал он. — И на этом игра закончится?

— Молчи! Тебе нужна вся твоя сила, чтобы излечить…

— Глен…

— Заткнись!

— Глен, пожалуйста, выслушай.

— Закрой рот!

Но рана на груди Шиньи не заживала. Повреждения были слишком серьезны. Он схватил Глена за руку и сказал:

— Я умру.

— Нет.

— Я умираю.

— Нет!

— Мне было весело. Ты… познакомиться с тобой и со всеми остальными. Мы играли в приставку и…

— Просто заткнись!

Но Шинья продолжил говорить. Он слабо улыбнулся Глену, словно ребенок. Как будто всем своим сердцем он чувствовал это, будто он хотел сказать, что время, проведенное с ребятами, было самым веселым. Как будто сейчас ему было весело.