Последний Серафим: Катастрофа шестнадцатилетнего Глена Ичиносэ

Но Шинья оборвал ее на полуслове и заявил:

— Неа, не хочу сидеть за первой партой.

— Эм…

— Я предпочел бы это место. Итак, могу ли я поменяться?

— Я имела в виду… Но что…

Глен слышал непрекращающиеся многочисленные перешептывания вокруг, словно означающие прибытие сюда самого короля. Казалось, что наконец-то здесь появился единственный носитель крови Хираги. Глен поднял глаза и оглядел классную комнату. Но он будто застыл, пораженный увиденным. А увидел он, что этот парень был тем, кто сегодняшним утром с талисманом напал на Глена у школьных ворот.

Белые волосы. Униформа со стоячим воротником. Несмотря на ухмылку на его лице, в глазах его был проницательный блеск, а его улыбка сияла самоуверенностью. Как оказалось, этот парень был никто другой, как Хираги Шинья.

«Хах, мне даже не стоило просить Шигурэ разузнать о нем», — подумал Глен.

В завершении всего этот самый Шинья подошел к Глену. Ухмыляясь, он обратился к девушке, сидящей рядом с Гленом.

— Привет. Я хочу сидеть здесь. Не против поменяться со мной?

Девушка остолбенела на мгновение и затем бешено затараторила:

— Ах, конечно! Разумеется, пожалуйста, присаживайтесь!

Увидев это, классная руководительница заметила:

— Но это место рядом с крысой…

Шинья заткнул ее, лишь полуприкрыв глаза.

— Учитель, разве подобает преподавателю называть своего ученика крысой?

— Ох, я…

— Мы все в одном классе и должны ладить друг с другом.

— Конечно.

Девушка, сидевшая рядом с Гленом, встала и пересела.

— Спасибо, — улыбнулся ей Шинья и сел за Гленом. — Прошу прощения у каждого за то, что прервал учителя. Пожалуйста, давайте продолжим урок.

После того, как Шинья сказал это, классная руководительница шагнула назад на возвышение у доски, покраснев неподобающим учителю образом, и возобновила свою речь. Она говорила о правилах проведения школьной церемонии поступления, о том, почему их магическая школа так называется, и о том, какие предметы они будут изучать. Шинья слушал ее с легкой усмешкой на губах, Глен снова стал смотреть в окно. В следующую минуту Шинья негромко позвал его.

— Эй! Ты Ичиносэ Глен-кун, верно? Можно я буду звать тебя просто Глен?

Глен медленно развернулся, глянул на Шинью, все еще ухмыляющегося, устремил взор прямо в его лицо и ответил:

— Ты со мной разговариваешь?

— Ну да. А у тебя проблемы с вежливостью? — подтвердил Шинья и снова улыбнулся ему.

— С самого детства мне крепко вдолбили в голову, что я не имею права бросать вызов членам рода Хираги.

— Правда?

— Да.

— Понятно. Как скучно.

— Мне очень жаль.

Глен чуть склонил голову. Шинья больше ничего ему не сказал, и Глен снова начал смотреть в окно, но парень опять к нему обратился:

— И вот теперь мне стало ясно, поэтому ты принял на себя мою атаку утром?

Глен молчал.

— Я поражен. Почему ты так поступил? Может, потому что ты скрываешь свою истинную силу? Разве это подобающее для тебя поведение? Твои амбиции такие очевидные, ты знаешь об этом?

Черт. Кажется, он действительно видел его насквозь. Глен зыркнул на него и молвил:

— Насчет этого… Я действительно сожалею.

— Ох, то есть ты признаешь, что для тебя это было бы слишком легко?

— Однако, я не признаю того, что Вы сказали о моих амбициях. Просто я воспитывался в доме, где мне внушили, что я не могу не повиноваться людям Хираги или навлекать их гнев на себя. И, в результате, это правда, что я принял Вашу атаку, потому что не хотел устроить себе проблемы. И я вовсе не пытался скрыть свою настоящую силу.

— Ого. Вот как.

— Именно так.

— Понятно.

Шинья, усмехаясь, бросил тяжелый, долгий взгляд на Глена и наклонился к нему чуть ближе. Он максимально приблизился к нему и шепнул ему на ухо, немного понизив голос:

— Глен. Прекрати так скучно врать.

Парень сузил глаза, заслышав такое, и сосредоточенно посмотрел на Шинью.

— Я не…

Но Шинья оборвал его, продолжив говорить.

— Ладно, это неважно. Я просто надеюсь, что на протяжении всего этого времени мы с тобой будем настоящими товарищами, понимаешь? Мы ведь оба ненавидим род Хираги, ты и я. И я на самом деле думаю, что мы сможем объединиться и тайком от всех делать множество интересных вещей вместе. Кстати, во мне не течет кровь Хираги. Я приемный сын. С тех пор, как я был ребенком, меня растили так, чтобы я соответствовал их ожиданиям и присоединился к дому Хираги. Вот почему я ненавижу их род. Другими словами, мы с тобой товарищи, Глен.

Так он и сказал.

Глен уже слышал подобное раньше. Для того, чтобы усилить мощь колдовства и способности у потомков своей родословной, род Хираги искал способных детей, учил и воспитывал их, и после процедур отсеивания других и выбора лучших среди них, семья Хираги усыновляла тех, кто выжил, как своих приемных детей. Потом они могли жениться или выходить замуж за кровных наследников и заводить потомство. Слухи об этом ходили довольно долгое время. Но Глен не знал наверняка, был ли Шинья действительно приемным сыном дома Хираги или нет. Важнее было то, что даже если слова Шиньи были правдой, у Глена не было причин показывать ему свои истинные мысли и намерения. Таким образом, Глен хотел ответить ему что-то вроде: «Ты все неправильно понял». Он хотел возразить ему: «Я не тот человек, как ты мог подумать.» Однако, прежде чем он раскрыл рот, Шинья снова заговорил.

— Кстати, моя партнерша — Махиру. Хираги Махиру. С тех пор как я родился, я воспитывался для того, чтобы стать ее партнером.

В одно мгновение Глен среагировал на это. Шинья это заметил. Понимая недвусмысленность взгляда Глена, Шинья заулыбался.

— Ох, твоя истинная сущность легко себя обнаружила.

— Что ты имеешь в виду под словом «партнер»?

— Эй-эй, не переживай об этом. Я как раз и не ожидал, что мы сможем подружиться прямо с сегодняшнего дня. А ты знаешь, что Махиру тоже поступила в эту школу? Она действительно потрясающая, и поэтому ее выбрали для произнесения речи от лица первокурсников, как их представителя. Разве это не поразительно? Твоя бывшая девушка…

Только услышав эти слова, Глен отозвался, но не изменил выражения своего лица.

— Махиру-сама и я никогда не имели никаких отношений…

— Так ведь она моя невеста.

В мгновение ока Глен замолчал, бросая волевой взгляд на Шинью. От него это не скрылось, и на его красивом лице с правильными чертами снова появилась ухмылка. Он произнес ядовитым тоном:

— Что? Ты раздосадован?

— Вовсе нет.

— Хах, твое лицо… Все твои стремления полностью расписаны на твоем лице. И почему мы не сможем поладить? Я просто сказал об этом, но Махиру и я совсем не находимся в таких близких личных отношениях, так что не волнуйся. Даже если я и ношу фамилию Хираги, я все еще остаюсь просто их приемным сыном. Я всего лишь грязное отродье низкого происхождения. В главном роду ко мне все относятся так же, как и к тебе здесь и сейчас. И, разумеется, меня это чертовски бесит, поэтому я и собираюсь уничтожить их всех, — произнес он.

Он сказал такую вещь, что его немедленно бы казнили за это, если бы кто-то снаружи услышал их. Это ловушка, или этот парень действительно замышляет восстание против дома Хираги? Глен не знал. Несмотря на то, что он по-настоящему не знал этого, ему казалось, что Шинья — не тот человек, что мог бы вовлечь его в подобную авантюру. Поэтому Глен решил изменить свой подход к нему. Он поднял глаза, отводя их от Шиньи, и сказал:

— Тсс, ты реально болтливый парень. Мои цели отличаются от твоих. Я не знаю, чего ты там хочешь добиться, но не втягивай меня в это.