Последний Шаман 3

Сквозь пелену перед глазами вопросительно смотрю на Майкла, колдующего над экранами, и тот ловит мой взгляд.

— Семён, нас за тягловые двигатели зацепили! На подъёмных идём! Освободите нас, скорее!!! — торопит он испуганным голосом и тут уж конечно повод подняться убедительный.

Тело моё ватное, но я заставляю себя встать, чтобы дотащиться до края, где держит оборону Анатолий. Буря над нами продолжает разгонять мошкару и крылатых тварей, но вот творящееся внизу серьёзно так внушает опасения.

Да, наш манёвр сработал и отогнал от поместья арахнидовых солдат. Теперь они вовсю нарезают круги под нами в тщетной попытке дотянуться до нас или хотя бы допрыгнуть. И всё бы ничего, летим и ладно, но проблема заключается в том, что за нас зацепилось склизкое шипастое щупальце одного из гадов и не даёт высоко подняться. Более того, оно тянет нас вниз и только за счёт постоянного огня Анатолия и скачков Баржи удаётся хоть как-то держаться от земли подальше.

Своими выстрелами Толик пытается как-то срезать это канат из плоти, да только попытки его тщетны. У Одержимого, похожего на крупного краба, длиннющее щупальце восстанавливает ранения быстрее, чем Толик успевает их наносить. При этом своими когтями тварь зарывается в грунт и на каждый дёрг Баржи, делает ответный подтяг. Борт нашего судна скрипит, рывки наши всё слабее и вечно так продолжаться не может.

Потому я достаю из храназа наконечник белого копья, свешиваюсь за край и в четыре размашистых удара сношу щупальце, тем самым нас освобождая. При этом потраченные на это действие силы ой как сказываются и я снова падаю на пол, аккурат с тихо хрипящей Эурлиэль.

Как бы это двойственно не звучало, сейчас мы с ней в одной лодке. Глядя в измученное бледное лицо нашей пленницы, я очень хорошо её понимаю. Энергетическое истощение чертовски неприятная штука, сродни похмелью, умноженное в пять раз. Такое только врагу желать, но не себе любимому и потому я извлекаю ещё один энергетический камень и закидываю его себе в рот. Силы приходят, но самочувствие лучше не становится.

Скорее всего, лимит по употреблению допинга мной всё таки достигнут.

— Фуух, вроде оторвались. Семён, ты как?! — крепкая рука Анатолия помогает мне принять сидячее положение.

— Жив-не-тужив, чай не сахарок, не расплавлюсь, — благодарно кряхчу в ответ и в руки мои Толик даёт уже открытую флягу. Прикладываюсь к ней и сладкая газировка тут же возвращает стремление к жизни. — Увввх, хорошааа. Ну что там, как…

— Держитесь!!! — перебивает меня Майкл и наша баржа ухает вниз так резко, что я чуть зубы о горлышко фляжки не выбиваю. Пара секунд падения и гудение под днищем вновь заставляет всех жёстко коснуться палубы. — Простите, Семён! Это повторится! Мы тягловые потеряли, сейчас только на подъёмных идти можем. Ну, точнее прыгать.

Да уж, неприятная история. Ну хоть прыжками, хоть катаньем, а быть подальше от поверхности, кишащей Одержимыми, всяко лучше, чем находиться на ней. И потому я велю прыгать к поместью, попутно спрашивая у Толика, что вокруг происходит, ибо сил подняться попросту нет.

— Да вроде как пока все живы, Семён, — говорит он стирая пот с лица и одиночными сшибая парочку увязавшихся за нами крылатых тварей. — Ты как копья бросил, эти жирные загорелись сразу. Вроде как до сих пор горят. Их остальные твари тушить бросились, а нас тот краб своим щупом подбил. Из-за него и упали. Но Майкл с Чарли молодцы, корыто сумели поднять. Вот на чуточку с тварями разминулись, а там уже и ты проснулся.

— А что с манёвром-то? Удалось их отвлечь? — спрашиваю самое важное и получаю утвердительный ответ.

— Да. Вроде как тварей у поместья не видно.

И это прекрасно.

Выиграть время это пусть и маленький, но шажок к победе. И нет, я поганой метлой гоню от себя мысли, что лишь отсрочил нашу гибель, ведь шансы ещё есть. Определённо есть.

И покуда продолжается наше прыганье вверх-вниз, в котором мне с трудом удаётся удержать только что выпитое, мыслями я погружаюсь в анализ. В частности, в анализ себя самого, так-как столь катастрофический упадок сил в мои планы уж точно не входил и не входит. Причина этому просто обязана быть и я её тут же нахожу, стоит мне только погрузиться тонким зрением глубже обычного.

Мои энергетические жгуты как и в основе своей, так и на концах, изъедены и разорваны. В них зияют мелкие бреши и из мест разрывов сочится и сочится получаемая из камня энергия. Вот оно значит как. Большой прилив сил дал большое давление и моя внутренняя структура просто напросто не выдержала.

Хотя, если быть точным, то она выдержала, но измочалилась в край. То ли у этих кристаллов есть некий разъедающий эффект, то ли действительно моя пропускная способность не сошлась с моими амбициями. В любом случае, драться я смогу на полшишечки, да и то со скрипом. В обморок не упасть, и то подвиг.

Особенно, когда от подъёмов в небо и резких падений вестибулярный аппарат протестует и требует немедленно прекратить эту пытку. И когда одно из таких падений знаменуется ударом о лестницу поместья, моё сердце ликует. И пофиг, что жопой под конец ушибся так, что аж звёзды перед глазами. Ведь хоть немного, но их свет мне освещает путь!

Вразвалочку, не без помощи Толика, я наконец спускаюсь на землю близ Поместья и слышу недоброе. С гулким грохотом наземь падают высокие створчатые двери, изрезанные когтями Одержимых. За ними ошалевшие от пережитого люди с удивлением выходят и встречаются с нами взглядами.

— Семён? Анатолий? Всё закончилось? Мы победили? — раздаётся отовсюду и рад бы я их обрадовать, да только не могу.

— … боюсь, всё только начинается, — отвечаю им честно и Толик сгружает меня на ступеньки. Сажусь тяжело, старясь не показывать, насколько мне действительно хреново. — Фуух. Водички дайте кто-нибудь. Ага, спасибо. Как вы здесь? Яков где? И Георг, приём, что там по дронам, остался хоть-кто-нибудь? Нам бы обстановку разведать.

И по разрозненным ответам я прихожу к выводу, что первую волну Светлозёрские худо-бедно пережили. Обошлось без убитых, но раненых снова прибавилось. Хоть бери и заново лечи.

По заверениям Георга, Лаура, Вит и Лилия, пока что справляются, а вот беснующиеся волчицы рвутся в бой и сдерживать их Варваре становится всё тяжелее. К тому же, и с Елизаветиными дочками происходит что-то странное и Яков экстренно пошёл их проведать. Что именно там происходит, я спросить не успеваю, так-как в Окулусе мерцает картинка, в которой орда арахнидовых снова приходит в движение.

— «Господин Семён. Кажется грядёт вторая волна» — звучит в ухе его педантичный голос.

— Я и сам вижу. Народ, не расслабляемся! Тварей ещё много осталось, — кричу всем, в попытке встать и… ничего не получается. Плюхаюсь обратно, где и сижу, отрицательно махая рукой на дёрнувшегося помочь Анатолия. И вздыхаю очень тяжело. — Ладно. Не хотел, но придётся. Георг, соедини с Дороти, у меня есть к ней приказ. Ага. Да, дорогая. Всё верно. Выпускай Крякена.

И не проходит тридцати секунд, как из глубины поместья раздаётся шлёпанье уже далеко не маленьких ножек. То шлёпает мой разъевшийся и похорошевший гусик, с которым безногая помощница Вита, на удивление, нашла общий язык.

Не без помощи знаний Лидии Ахматовны, мне таки удалось понавешать на гуся пару тройку энергетическо-ментальных команд. Прижились они на ура и всё утро я любовался получившимся успехом. Периметр питомец зачищал отменно. Из каждых десяти убитых Одержимых, гусик исправно приносил мне девять кристаллов, а десятый съедал. И как бы сильно ему этот расклад не нравился, таков был установленный моими заклинаниями рацион.