Последний шанс

– Может, вы мне еще и скажете, кто ее использовал?
– бросаю я неслишком доброжелательно.

Но человек, с которым я сейчас разговариваю, не теряется.

– Это вам и предстоит выяснить. А если вам было заранее известно о возможных рисках, то ваш поступок весьма опрометчив. И с девушкой решите вопрос мирно. Если я прав, вам будет легче, если она после этой встречи каких-нибудь таблеток наглотается?

В каждом его слове сквозит непоколебимая уверенность в собственной правоте. И вот уже я начинаю сомневаться, что в созданной мной картине случившегося все правильно.

– Она не станет...- тяну я.

– Если правы вы, и она пошла на это из-за денег,то не станет. Если прав я, то после такого краха, который она сейчас переживает, то это зависит от крепости ее нервной системы. А тут всякое может быть. Люди склонны переоценивать крепость чужих нервов.

Воцаряется тишина. Что-то мне неспокойно после всего услышанного.

– Я вам больше не нужен?
– спрашивает Генрих Соломонович.

Он, видимо, решил, что дальше я справлюсь сам.

– Нет, Генрих Соломонович, пока ваши услуги мне больше не нужны. Если понадобитесь, я дам знать.

– Хорошо, Савва Ниполаевич. Звоните, если понадоблюсь, - он прощается и уходит.

Едва за юристом закрывается дверь, я замечаю, как Альберт морщится.

– Что?
– спрашиваю резко. Хотя бы с ним можно не церемониться.

Да и он в отношении меня поступает также.

– Сав... А ведь может быть и так, как Генрих Соломонович сказал. Еще кто-то растрепал по компании, что Алевтина провела ночь с тобой у тебя дома, а после потребовала, чтобы ты на ней женился.

Вскидываю лицо к потолку и с силой выдыхаю воздух.

– Уволить их, что ли, всех?

Альберт морщится сильнее, потом вскакивает с места.

– Слушай, вдруг эта Джульетта сейчас из окна сиганет? Нам только этого не хватает для полного счастья.

Собираюсь заявить, что он преувеличивает. Но тут же вспоминаю затравленное выражение лица Алевтины, потом все, что ей только что наговорил. А еще выражение ее глаз, которые она постоянно прятала. Столько боли было в них...

– Надо с ней как-то договориться, - продолжает развивать свою мысль мой зам, - Предъявить в качестве доказательств фото у того, кто это все затеял, не выйдет. Там реально непонятно кто на них. А если уговорить Князеву подтвердить твои слова о том, что ничего не было?

Через секунду задумчиво добавляет:

– И стоять на этом, что бы ни было?

– А?
– отзываюсь, но сам думаю совсем о другом - что если Алька с собой и правда что-то сотворит? Внезапно такой вариант развития событий кажется мне весьма возможным.

– Съезжу к ней, - оглашаю свое решение, не прислушиваясь больше к разглагольствованиям Альберта.

Вид у него слегка удивленный.

– Ну, съезди, - отвечает растерянно.

Я же направляюсь на выход из кабинета и распоряжаюсь, чтобя подали машину. После всего, что случилось, один больше не езжу.

Пока едем, прокручиваю в голове предстоящий разговор с Алей. Что-то здравое в рассуждениях Альберта есть - если и я, и Алевтина будем утверждать, что ничего между нами не было, а доказать обратное будет нечем - у меня есть шанс выбраться из этой заварушки без потерь. Алевтине я предложу материальную компенсацию и хорошие рекомендации в качестве отступных. Только ей придется проработать в компании до объявлении о моей помолвки и всё это время виртуозно врать. Сможет ли? Должна, потому что это будет выгодно и ей.

У подъезда меня ждет неприятный сюрприз - Аля не подходит к домофону, что порождает тысячу тревожащих мыслей. Внутрь мы попадаем, но звонки в дверь ее квартиры абсолютно безрезультатны. Уже не на шутку испугавшись, звоню на ее сотовый - выключен. Приказываю вскрыть дверь квартиры, понимая, что перехожу грань. Но иначе поступить не могу.

– Да как вы смеете!
– слышу дрожащий и возмущенный голос Али, которая в одной футболке застыла в коридоре и неверяще сиотрит на меня и безопасников, попавших к ней домой.

– Дальше я сам, - говорю своим людям отрывисто.

– Но...
– начинает возражает один из них.

– Сам!
– рявкаю я. Неповиновение срывает весь мой мнимый самоконтроль.

Безопасники решают ретироваться.

Мы остаемся с Алей вдвоем. Какое-то время молча смотрим друг на друга.

И тут ее прорывает. Она делает в мою сторону несколько шагов.

– Как ты смеешь! Сюда приходить!
– шепчет, а потом двумя руками толкает меня в грудь, - После всего! Ты меня унизил и расстоптал! И пришел как к себе домой! Вон! Пошел отсюда вон!

Последние слова добавляет громче. И снова меня толкает. Правда, я не сдвигаюсь ни на сантиметр. А у нее начинает дрожать нижняя губа. После и вовсе из глаз текут слезы. Я вроде бы хочу ее утешить. Именно поэтому целую ее. Да, именно поэтому. И делаю это все настойчивее. Особенно, когда вдыхаю ее запах.

Аля лупит меня ладошками по плечам, что-то мычит мне в рот. Но я не останавливаюсь Не могу. Особенно, когда она сдается и начинает мне отвечать. Я ныряю рукой в ее трусики и обнаруживаю, что она мокрая, Готовая для меня.

Я ехал к ней не за этим. И понимаю, что не прав. Но рву на ней трусики и насаживаю на член. А потом беру прямо возле стены, вбиваясь с какой-то одержимостью. Ловлю ее оргазм. Кончаю сам.

И, отпустив ее, после того, как мы приходим в себе, говорю:

– Нам нужно разобраться в том, что произошло.

Глава 19

Глава 19

Аля

Я... Зачем я ему позволила? Это все, что остается в моей голове. Он же чего мне только не наговорил за последнее время! И я - такая слабохарактерная дура, что стоило ему только захотеть, он снова сделал со мной то, что ему надо...

Мне нужно прийти в себя.

– Я в душ, - бросаю тихо и ухожу, бросив взгляд вскользь на лицо Саввы.

Его выражение лица замораживает все внутри меня холодом. Я для него просто способ сбросить напряжение. И каким идиотизмом с моей стороны было бы считать, что что-то в его отношении ко мне может измениться.

Встаю под теплую воду, дышу, захлебываясь слезами и водой. Как же мне больно, кто бы только знал!

Втайне надеюсь, что Савва не станет дожидаться, и уйдет.

Но не тут-то было.