Последний Шлемель, или Рассказы мальчика, выросшего в Варшаве

Шлемель очень удивился. Подумать только, какие чудеса на белом свете творятся! Про Лемберг люди всякое рассказывали, но про противопожарные трубы он впервые услышал. Известное дело: дурень думой богатеет. Шлемель живо смекнул, что такие чудесные трубы могли бы принести ему в Хелме неплохой доход.

– А сколько стоят ваши трубы?
– решил он прицениться.

– Двести гульденов, - не сморгнув, ответил пройдоха.

Двести гульденов - деньги немалые. Как раз все, что от жениного приданого осталось. Но, рассудив хорошенько, Шлемель решил, что такая труба дороже золота. В Хелме, где все дома сплошь деревянные, а крыши соломенные, что ни год случалось немало пожаров, особенно летом. Не только дома, целые улицы выгорали дотла. Другое дело, что в Хелме имелась своя пожарная команда, да только в ее распоряжении была одна-единственная телега с бочкой, и ту тащила старая кляча. Бывало, пока она добредет до места, от дома одни угли останутся. Шлемель ни на миг не сомневался: с такой трубой ему безбедная жизнь обеспечена. Он заявил мошеннику, что хочет купить чудесную трубу. Воришке не терпелось облапошить заезжего простофилю. Таковы люди: унюхают деньги и готовы в лепешку расшибиться.

Что тут долго рассказывать? Надул разбойник нашему простаку в уши баклуши, да и был таков. Шлемель опомниться не успел, как стал обладателем огромной медной трубы, да еще в придачу письменной гарантии, что та-де прекрасный противопожарный инвентарь.

Шлемель ликовал. Вот покупка так покупка! Теперь-то он наверняка разбогатеет!

Вернулся Шлемель в Хелм и принялся хвалиться перед родичами и соседями удивительным инструментом. Молва о новом приобретении живо разлетелась по округе. Люди разное говорили: одни поверили в чудодейственную силу трубы, другие полагали, что Шлемеля опять обмишурили. Думали обратиться к старейшинам: пусть рассудят, да время было летнее и те не заседали.

Шлемелев тесть мрачнее тучи ходил. Ворчал:

– Мало нам козла было, а теперь новая напасть!

А Шлемелю не терпелось испробовать замечательную трубу в деле. И задумал он поджечь дом тестя. Конечно, с расчетом, что успеет во время потушить огонь и вреда тот не причинит. Подумать только, чего в дурную голову не придет!

Дом тестя был старый и сухой - вспыхнул, как спичка. Сколько Шлемель в свою трубу ни дул, толку не было никакого. Скажите спасибо, что люди спаслись, а уж имущество все сгорело до последней щепочки. Что творилось в Хелме в тот день, да и после, вы сами понимаете.

Несмотря на летнюю пору, собрался-таки совет старейшин. Мудрецы Хелма судили да рядили семь дней и семь ночей и пришли к выводу, что противопожарная труба из Лемберга по неведомой причине теряет свои чудесные свойства в Хелме.

А посему Гронам Бычья Башка предложил запретить впредь жителям Хелма покупать противопожарные трубы в Лемберге. Верно говорят, каждая ошибка служит истине. Решение было принято единогласно, и Тугодум Фейвел записал закон в книгу.

Хотите знать, что потом было, - слушайте дальше. Пусть Шлемель промотал женино приданое и спалил дом тестя, но планов своих насчет того, чтобы разбогатеть, он не оставил. Потерпев неудачу в Люблине и Лемберге, решил он начать дело в родном селе.

Хелм славился своей сладкой наливкой, до которой Шлемель был большой охотник. Вот и задумал он торговать замечательным напитком на рынке - по три гроша за стопку. Он подсчитал, что если станет продавать по бочонку в день, то будет иметь по три гульдена чистой прибыли ежедневно. На этот раз мадам Шлемель решила не стоять в стороне от мужниных дел. Деньги у них к тому времени уже совсем кончились. Известное дело: коли не добавляешь, так и клад проедаешь. Но женщина заложила свою брошку и на вырученные средства купила первый бочонок.

На следующий день супруги установили на рынке небольшой прилавок, водрузили на него бочонок, несколько стопок и принялись зазывать покупателей:

– А вот сладкая наливка, освежает и бодрит. Всего три гроша за стопку!

Наливку в Хелме все любили, но раскошеливаться никому не хотелось. Три гроша - слишком дорого! Я вам так скажу: при всех своих достоинствах Шлемель не дурак был цену заламывать. Лишь один покупатель не пожалел три гроша: больно торопился с утра стаканчик пропустить. Прошел час, другой, но никто больше не подходил к прилавку. Шлемель стал падать духом. Он так издергался, что решил выпить, нервы успокоить. Достал монетку в три гроша и протянул жене:

– Или мои деньги хуже чужих? Вот тебе три гроша, налей-ка мне стаканчик.

Мадам Шлемель засомневалась было, но потом рассудила:

– А и верно, Шлемель: твоя монетка ничем не хуже прочих.

И налила мужу полную стопку. Шлемель выпил, облизал губы. Замечательная наливка! Тут и мадам Шлемель почувствовала, что в горле у нее пересохло.

– В таком случае, и мои три гроша сгодятся, - сказала она мужу.

Так Шлемель с женой весь день наливали друг дружке стопка за стопкой, расплачиваясь всякий раз одной и той же монетой. К вечеру - глядь: бочонок почти пуст, а выручки всего-навсего три гроша.

Супруги никак не могли в толк взять, где они просчитались на этот раз. Сколько ни прикидывали - никак не могли найти объяснения. Вот они продали почти весь бочонок и всякий раз брали плату наличными. И что? Где же выручка? Правду говорят: когда везет, так везет, а перестанет везти - так хоть криком кричи.

– Эх, такую трудную задачу и хеломским мудрецам не решить!
– сокрушался Шлемель.

А и в самом деле, как объяснить, куда девались деньги, которые муж и жена исправно выплачивали друг дружке?

Эта неудача навсегда отворотила Шлемеля от попыток начать собственное дело. И пришлось с тех пор мадам Шлемель торговать овощами на рынке. Шлемель же оставался дома, кормил кур, что жили под печкой, а как детки пошли, стал и за ребятишками приглядывать.

Тесть Шлемеля так разочаровался в своем зяте, что перебрался жить в Люблин. Впервые в истории Хелма его житель покинул город навсегда. Люди говорили: от греха подальше. С другой стороны, сколько можно терпеть?

Мадам Шлемель, хоть и не упускала случая попенять муженьку, все же любила своего супруга.

– Если бы коза из Люблина не превратилась в старого козла, - вздыхал частенько Шлемель, - а противопожарная труба сохранила бы свои чудодейственные свойства и в Хелме, был бы я сейчас богачом. Помяни мое слово.

На что жена неизменно отвечала:

– Не тужи, что беден. Все зависит от счастья. Зато второго такого мудреца, как ты, муженек, во всем Хелме не сыщешь.

Старейшины Хелма и ключ Генендель

Как известно, в деревне Хелм всем заправляли глава местной общины и шесть старейшин - все круглые дураки. Главу общины звали Гронам Бычья Башка. А старейшин - Недоумок Лейкиш, Простофиля Цейнвел, Дурень Тудра, Зендер Осел, Недотепа Шмерель и Тугодум Фейвел. Гронам Бычья Башка был самым старшим. У него были кудрявая белая борода и высокий выпуклый лоб.

Поскольку Гронам имел самый большой дом, старейшины обычно собирались у него. Пока они заседали, жена Гронама, Генендель, то и дело приносила им перекусить - чай с вареньем и печенье.

Гронам жил бы да радовался, кабы жена его попреками не изводила. Только гости за порог, принималась она пилить мужа, что он-де ерунду вечно городит. Послушать ее, так ее уважаемый всеми супруг был дурак дураком.

И вот раз после такой перебранки Гронам не выдержал и сказал жене:

– Что толку пенять мне, когда гости уже ушли? Впредь, как только услышишь, что я говорю глупости, войди в комнату и дай мне знать. Тогда я немедленно сменю тему разговора.