Последний штурм

— Несколько вопросов, если можно, господин Ризоев!

Висхан ответил грубо:

— Что вам надо?

— Кто, по-вашему, мог совершить убийство Алимхана Усамбиева? Это чисто политическое убийство или экономическое? Не секрет, что покойный распоряжался большими суммами денег.

Висхан готов был к вопросам журналистов.

— Да, Алимхан имел отношение к финансовым вопросам деятельности кабинета, но лишь как руководитель «правительства». Единолично принимать какие-либо решения он не мог, руководство по ключевым вопросам в кабинете осуществляется коллегиально. Так что речи не может вестись об экономической подоплеке убийства. То, что произошло у мечети, – политическое убийство! И только политическое.

— А вы, господин Ризоев, как министр национальной безопасности в правительстве Усамбиева, имеете ли свою версию, КТО мог заказать вашего лидера?

Ризоев ответил не задумываясь:

— Я гарантированно могу назвать вам и заказчиков этого убийства, и его исполнителей. Это российские спецслужбы!

— Вы считаете, что русские приняли ответные меры после покушения боевиков подчиненной вам организации «Халифат» на министра обороны России?

Висхан ответил:

— Ни «правительство» Ичкерии в Кунире, ни лично Алимхан Усамбиев к покушению на господина Петрова никакого отношения не имеют. Руководство «Халифата» действовало самостоятельно.

— Но в обращении главы данной организации Нурпаши Гулаева утверждается, что он действовал по приказу Усамбиева?

Ризоев вспылил:

— Мало ли что утверждает господин Гулаев! Мое мнение таково: он продался российским спецслужбам, а те использовали его для провокации. Неужели вы думаете, что если бы мы хотели действительно убрать российского министра обороны, то не сделали бы этого? Повторяю, случай с Петровым не более как провокация, возможно имевшая целью оправдать заранее спланированное спецслужбами России устранение Усамбиева.

— Вы будете мстить?

— Это решит коллегия «правительства». Лично я сторонник нанесения удара возмездия. Что у вас еще?

— И последний вопрос, господин Ризоев: кто заменит на посту главы кабинета Алимхана Усамбиева?

Висхан ответил, уже отворачиваясь от корреспондента:

— Это также решит коллегия. Все! Интервью окончено!

Он пошел к своему «Доджу», отбиваясь от других репортеров. Корреспондент, который взял у него интервью, крикнул вдогонку:

— Спасибо за откровенность, господин Ризоев.

Висхан процедил сквозь зубы:

— На здоровье.

Он сел в автомобиль с трудом, площадь окружила толпа зевак, выехал из центра, направив «Додж» к кварталу Беррат. Ему предстояло срочно собрать всех министров и объявить о своем вступлении на должность Усамбиева. Дело необходимо доводить до конца по горячим следам! До захода солнца, когда обугленные тела Алимхана и Лемы, завернутые в саван, опустят в могилы, «правительство» Ичкерии уже должно иметь нового лидера. И пусть кто-нибудь попробует выступить против.

По пути набрал номер на спутниковом телефоне. Ему ответил Мулдашев:

— Да?

— Усамбиев мертв.

— Я немедленно сообщу Гулаеву.

— Начинаю реформирование «правительства».

— Вот так, сразу?

— Да.

— Русский след в убийстве нашего достопочтенного Алимхана прослеживается?

— Очень отчетливо! Следите за новостями из Кунира. Недостатка в информации не будет!

— Хорошо. Когда вновь свяжемся?

— Я вызову тебя сам, Вахид! Но если будет что-то срочное, звони ты! Все!

Ризоев, миновав кордон полицейских и охраны квартала, въехал на территорию Беррата. Остановился у особняка Усамбиева. Там царила паника. Вызвав к себе помощника покойного Алимхана, приказал:

— Асад! Горю нашему нет границ. Но мы не имеем права расслабляться. Срочно свяжись со всеми членами кабинета и сообщи о совещании у меня в кабинете сразу после похорон босса!

Асад удивился:

— У вас?

— Да, совещание пройдет у меня!

— Но может, предупредить министров во время церемонии похорон?

— Нет! Они должны знать об экстренном сборе до церемонии! Все, выполняй!

Лидеры чеченского «правительства» собрались в кабинете Ризоева в 20.00. Явились все, включая ближайшего друга и соратника Алимхана Мовлади Чароева. Это был хороший знак.

Висхан коротко помянул Усамбиева и объявил себя главой новой администрации, в которую преобразовалось, по велению Ризоева, «правительство». Висхан спросил, кто против. Бывшие министры, понимая, что убийство Усамбиева дело рук не российских спецслужб, а также чувствуя изменение обстановки в самой Чечне, что обусловливалось выходом на главенствующие позиции организации «Халифат», посчитали разумным согласиться с Висханом. Тем более тот был в недалеком прошлом профессиональным военным, относительно молод и энергичен. Таким образом, Ризоев добился своего – он стал полновластным хозяином.

Отпустив теперь уже подчиненных – членов созданного высшего координационного совета администрации главы Ичкерии, Ризоев набрал номер своего арабского друга.

— Абу?

— Висхан, ассалам аллейкум! Слышал, слышал, какое несчастье постигло вас!

В голосе араба слышались нотки иронии.

Ризоев спросил:

— Русские арестованы?

— Арестованы. Но по делу, скорее всего, пойдет один из них.

— Почему?

— Второй до взрыва вышел из «Тойоты», и у него при себе оказался дипломатический паспорт.

— А тот, кто оставался в машине, такого паспорта не имел?

— Нет. У водителя обнаружен обычный заграничный паспорт, ну а в машине все, что указывает на причастность русских к взрыву. Косвенно, конечно, указывает, но с Рустамом уже начали плотно работать в тюрьме Шаргаур. Совсем скоро на стол следователя лягут обличающие российских спецов бумаги. Прокурор Эль-Саида готов выдвинуть обвинение против гражданина России, но ему, чтобы получить поддержку эмирского прокурора, нужны деньги. Немного, пятьдесят тысяч долларов. Я думаю, поддержка такого человека стоит гораздо дороже. Каково твое мнение?

Ризоев проговорил:

— Ты получишь пятьдесят тысяч долларов. Сегодня же. Через моего нового помощника, Саида!

Араб поинтересовался:

— А это кто такой, что-то я о нем ранее ничего не слышал.

— А ты и не мог о нем слышать. Он служил в охране, но я знаю его давно.

— Все понял. Когда навестит меня твой Саид?

— Как стемнеет. Пусть твой человек встретит его у ворот. Нечего «Доджу» вновь светиться в твоем районе.

Абу рассмеялся:

— Да он и так засвечен дальше некуда! Но я сделаю так, как сказал ты.