Последний срок

Гарри вновь поглядел вниз. На ступенях ратуши дежурили тележурналисты – надеялись: выйдет какой-нибудь политик и скажет нечто такое, что можно будет продать. Уж не Ирвинг ли сейчас спустится по этой мраморной лестнице? – подумал Босх.

– Гарри! – Он обернулся. Его окликнула Райдер. – Пойдем со мной.

Ему не понравились последние слова. Но он вышел за ней через двойную дверь в коридор. Как только они остались одни, лейтенант повернулась к нему.

– В чем дело? У меня в кабинете сидят люди.

– Необходимо поговорить. Немедленно.

– Тогда говори.

– Не здесь и не так. Все очень обострилось. Дело развивается так, как я тебя предупреждал. Шеф должен быть в курсе. Кто в твоем кабинете? Ирвинг?

– Не сходи с ума.

– Тогда почему ты разговариваешь со мной в коридоре?

– Потому что кабинет занят и потому что ты сам просил меня о полной конфиденциальности. Дай мне десять минут и жди у Чарли Чаплина.

Босх нажал на кнопку вызова лифта. На этом этаже были кнопки только для спуска.

– Буду ждать.

Брэдбери-билдинг находилось всего в квартале от центрального здания полицейского управления. Босх вошел в боковую дверь со стороны Третьей улицы и оказался в тускло освещенном вестибюле, где стояла скамья и рядом памятник Чарли Чаплину в роли его самого яркого персонажа – Бродяжки. Босх сел в тени рядом с Чарли и стал ждать. Брэдбери-билдинг, старейшее и самое красивое здание в центре города, приютило много частных офисов, а также помещения для слушаний по правомерности действий полиции, которыми пользовался отдел внутренних расследований. Странный выбор для тайной встречи, но Босх и Райдер не впервые пользовались этим местом. Поэтому не требовалось ни обсуждений, ни объяснений, когда лейтенант сказала: «Жди меня у Чарли Чаплина».

Помимо обещанных десяти минут, Райдер задерживалась еще на десять, но это вполне устраивало Босха: за это время он сформулировал то, что собирался ей сказать. Все было непросто, туманно, то и дело менялось.

Едва закончив рассуждать с самим собой, он услышал сигнал: на мобильник пришло текстовое сообщение. Босх достал телефон, предположив, что Райдер отменяет встречу. Но эсэмэска была от дочери.

«Поужинаю и сделаю уроки у Эш. Ее мама готовит вку-у-усную пиццу».

Босх почувствовал легкий укол совести, потому что обрадовался этому сообщению: раз о дочери вечером позаботятся, у него останется больше времени на расследование дел. И еще это означало, что, если придумать вескую причину, можно повидаться с Анной Стоун. Он отправил дочери ответ и попросил ее вернуться домой к десяти. Написал, чтобы она позвонила, если будет нужно подвезти ее.

Он убирал в карман телефон, когда появилась Райдер. Она немного помедлила, давая глазам привыкнуть к полумраку, и села рядом.

– Привет.

– Привет. – Босх хотел подождать, пока она удобнее устроится, но Киз была не склонна терять время.

– Ну, так что?

– Готова?

– Конечно. Я же пришла. Излагай.

– Итак, Джордж Ирвинг владел консультационной фирмой, представлявшей собой на самом деле инструмент лоббирования. Он продавал свою возможность лоббирования, приобретенную благодаря отцу и группировке, в которую тот входил. Он…

– У тебя есть документальное подтверждение того, о чем ты говоришь?

– Пока, Киз, это только рассказ. Мы здесь вдвоем. Позволь мне закончить, вопросы задашь потом.

– Хорошо, продолжай.

Открылась дверь, с Третьей улицы в здание вошел полицейский в форме, снял темные очки, слепо прищурился, увидев Райдер и Босха, узнал в них коллег и спросил:

– Здесь комиссия по правомерности действий?

– На третьем этаже, – ответила Райдер.

– Спасибо.

– Удачи.

– Благодарю.

Босх дождался, когда коп выйдет из вестибюля и повернет за угол в главный холл, где располагались лифты.

– Так вот: Джордж имел влияние в муниципальном совете и комиссиях, которые этот совет назначает. Используя это влияние для своих клиентов, он брал с них деньги. В отдельных случаях он шел дальше – подыгрывал себе.

– Прости, не врубилась. Это как?

– Знаешь, как выдаются лицензии на таксомоторное обслуживание в городе?

– Понятия не имею.

– По географическим зонам на основе двухгодичных договоров. Каждые два года их необходимо возобновлять.

– Дальше.

– Не знаю, кто к кому обратился: компания к Джорджу или Джордж к компании. На юге Лос-Анджелеса действует фирма «Риджент», имеющая лицензию. Она-то и наняла Ирвинга, чтобы он помог ей получить более выгодную лицензию в Голливуде, где самые лучшие гостиницы, где на улицах много туристов и можно заработать гораздо больше денег. Сейчас там работает держатель лицензии – таксомоторная компания «Черное и белое».

– Понимаю, куда ты гнешь. Но это было бы слишком прозрачно, и каждый раз, когда Джордж представлял какую-нибудь компанию, его отца могли обвинить, что он голосует исходя из личных интересов.

– Все так. Но первое голосование проводится в комиссии по лицензированию. Кто назначает туда членов? Муниципальный совет. Затем решение поступает на утверждение в сам совет, и вот тут Ирвинг-старший, благородно признав, что существует конфликт интересов, отказывается от голосования. Все выглядит вполне открыто. Но что скажешь насчет закулисных сговоров? Вы голосуете за меня, когда я ухожу в сторону, а в следующий раз я голосую за вас. Ты знаешь, как это происходит. Но Джордж предложил еще более надежный вариант. Так сказать, услугу под ключ. «Риджент» согласилась и приобрела пакет целиком. А через месяц после того, как Ирвинга наняли, у теперешнего держателя лицензии, компании «ЧБ», начались сбои.

– В каком смысле «сбои»?

– Это я и пытаюсь тебе объяснить. Через месяц после того, как «Риджент» стала клиентом Ирвинга, водителей «ЧБ» начали уличать в том, что они управляют автомобилем в нетрезвом виде и нарушают правила дорожного движения. И тут компания стала выглядеть совсем не так хорошо, как раньше.

– Сколько было произведено арестов?

– Три. Первый через месяц после того, как Джордж включился в работу. Виновным другой аварии был признан водитель «ЧБ». И несколько нарушений правил дорожного движения – все они подпадают под определение «неосторожная езда». Превышение скорости, проезд на красный свет, игнорирование знаков.

– Кажется, «Таймс» писала об этом. Во всяком случае, об арестах за управление в нетрезвом виде.

– Да. У меня есть вырезка, и я не сомневаюсь, что материал подбросил редакции Джордж Ирвинг. Это было частью плана получения лицензии на таксомоторные услуги в Голливуде.

– Ты утверждаешь, что сын явился к отцу и попросил: «Папа, надави-ка на “ЧБ”». А тот, в свою очередь, обратился в управление.

– Я точно не знаю, как все крутилось. Они оба – и отец, и сын – все еще имели связи в управлении. У члена муниципального совета были сторонники, Ирвинг-младший пять лет служил в полиции. Его близкий приятель – патрульный в Голливуде. У меня на руках все рапорты об арестах и вызовах в суд водителей «ЧБ». Приятель Джорджа произвел все три ареста и выписал две повестки в суд за нарушение ПДД. Его зовут Роберт Мейсон. Какое совпадение! Все три нетрезвых водителя попались именно ему.