Последний свет

Арамаки развернулся на месте, махнув рукой и приглашая нас за собой. Мы с девушками переглянулись, но отправились следом. Мотыльки, что привели нас сюда, конечно же, тоже не стали оставлять нас наедине с господином Арамаки и двинулись по пятам.

— Прошу сюда. — Арамаки указал на неприметную крутую лестницу, что пряталась за одним из диванчиков. — На лифте туда не попасть, так что придется прогуляться ножками.

И, подавая пример, он первым шагнул на лестницу и принялся спускаться, беспечно похлопывая ладонями по бедрам при каждом шаге. Я двинулся следом, остальные — за мной.

Буквально два десятка ступенек — и мы спустились на этаж ниже. Оказалось, что прямо под кабинетом Арамаки располагалось большое помещение, настолько большое, что ему даже понадобилось несколько толстых колонн, чтобы потолок не обвалился.

Нет, стоп, это не колонны. Колонны здесь были другие — тонкие и граненые. А то, что я за них принял изначально — что-то вроде огромных, толщиной как я весь в длину, цилиндрических резервуаров, от пола до потолка, светящихся ровным желтым светом. Вокруг них суетились люди в белых комбинезонах с капюшонами, утянутыми по овалу лица, точно как и рукава и штанины. Как будто они пытались защититься от радиоактивной пыли, но тогда почему без противогазов? Или наоборот — они пытались не допустить попадания внешней атмосферы сюда, но тогда где гермозатвор? И почему тогда сюда так легко, буквально с улицы, запустили нас?

Загадка осталась без ответа. Арамаки подошел к ближайшему резервуару, полному жидкого света, и похлопал рукой по небольшой квадратному пульту, что торчал перед ним на тонкой ножке:

— Что ж, дамы и господа, разрешите представить вам проект «Горизонт».

И он демонстративно замолк, словно ожидая апплодисментов.

Лиза у меня за спиной точно так же демонстративно зевнула, очень протяжно и даже зубами щелкнув в конце.

— Что ж, я вижу, у вас он не вызывает пиетета. — вздохнул Арамаки. — А ведь это, между делом, и есть наше спасение. Секретный проект нашей корпорации, который, к сожалению, мы не успели довести до конца… А ведь если бы успели, то, может быть, это стало бы первым шагом на пути к полному истреблению Тьмы в мире.

— Поясните. — попросил я. — Как это работает? В резервуарах Свет?

— Именно он. — Арамаки кивнул. — Эти, как вы выразились «резервуары» — первые в мире прототипы световых аккумуляторов. Каждый из них способен вместить столько Света, сколько способны выдать десять сильных просветленных… С той лишь разницей, что в аккумуляторах Свет, конечно же, искусственный.

— С фабрик. — уточнила Трилла за спиной. — То есть, сейчас притока нет?

— Конечно же, нет. — Арамаки кивнул. — Но того, что уже было запасено, хватит как минимум на неделю… При условии, что мы сохраним покрытие той же территории, которую покрываем сейчас.

— То есть, тот световой полог — это ваша работа? — спросила Лиза, до которой, по ходу дела, только сейчас дошло, о чем вообще идет речь.

— Так и есть. К сожалению, мы не успели перейти даже к тестам нашей системы, и все, что сделали — это закупили у Верпен несколько сотен эмиттеров светового потока и смонтировали их на ближайших к нашей штаб-квартире зданиях. Буквально через неделю должен был состояться первый пробный запуск, в случае успеха которого мы подписали бы с администрацией контракт на комплектацию всего Города системой «Горизонт», но… Реальность внесла свои коррективы и нам пришлось тестировать систему, что называется, в бою.

— А в чем вообще смысл системы? — не поняла Трилла. — Вы же не планировали всерьез, что случится… То, что случилось?

— Система «Горизонт» была создана как раз для того, чтобы ликвидировать прорывы. — ответил Арамаки. — Не такого, конечно, масштаба, но общий смысл тот же. Что мы делаем сейчас, когда обнаруживаем, что в Городе появилось зараженное здание? Мы ограничиваем его мобильными световыми барьерами, не позволяя распространяться по горизонтали. Тем временем, само по себе здание и та территория вокруг него, что попала в зону действия барьеров, продолжало заражаться и в конечном итоге мы теряли его полностью. Как следствие — концентрация эманаций Тьмы в этом месте возрастала. Возможно, незначительно, но от раза к разу она повышалась и повышалась. Знаете, сколько районов было эвакуировано и оставлено на растерзание Тьме, хотя в них не было заражено и четверти зданий? Я знаю. Слишком много.

— И с помощью «Горизонта» вы планировали «отсекать» заражение здания? — медленно спросил я, начиная понимать план Арамаки.

— Примерно так. — он кивнул. — Останавливая заражение здания при помощи светового, как вы выразились, полога, мы сохраняли его часть нетронутой. После этого было возможно демонтировать нетронутую Тьмой часть, тем самым снизив дальнейшее выделение эманация Тьмы в десятки раз.

— Все равно костыли. — Трилла покачала головой. — Даже если от дома останется огрызок, он все равно будет эманировать. Ну, слабее, да, но будет же.

— По нашим подсчетам, для того, чтобы уровень эманаций Тьмы стал критическим для населения, нужно, чтобы в жилом районе осталось не больше пяти процентов не тронутых заражением зданий. При таком их количестве эвакуацию будут проводить независимо от эманаций. — усмехнулся Арбисанд Арамаки. — Просто потому что жить уже будет негде. Это во-первых. А во-вторых, как я уже сказал, именно благодаря этому, как вы выразились, «костылю» мы все сейчас живы.

— Зато остальные нет. — сумрачно высказалась Лиза.

— Увы. — Арамаки развел руками. — Всех спасти невозможно, хоть мы и пытаемся.

— Ха-ха. — мрачно уронила Трилла. — Повторите?

— А что вас удивляет? — вопреки вопросу, Арамаки удивился сам. — Мы пытаемся помочь людям. Мы пытаемся спасти всех. Что не так?

— Да вас же только деньги интересуют, вот что. — за Триллу ответила Лиза.

— Разумеется, интересуют. — Арамаки кивнул. — Ведь без денег невозможны исследования. Без денег невозможно создание оружия против Тьмы и средств спасения от нее же. Вы хотите знать, сколько стоит один из этих аккумуляторов Света, вместе с их разработкой? Поверьте, вы не хотите знать, сколько они стоят.

— Допустим. — я поднял руку, перебивая Арамаки. — Каким образом все это связано с войной, которую Арамаки объявили светлячкам?

— Решительно никаким. — Арамаки улыбнулся. — На самом деле, все это мероприятие было задумано лишь с той целью, чтобы укрепить политические позиции «Арамаки» перед администрацией Города, и, конечно, перед другими корпорациями. У нас репутация самой сильной и вооруженной корпорации, и стерпеть такую пощечину, как наглое убийство одного из наших бойцов значило дать слабину. Мир корпораций — это бассейн, набитый акулами так плотно, что они туда не помещаются. Прекратишь скалить зубы хоть на мгновение — тебя сожрут самого. Но при этом прекратишь барахтаться, пытаясь удержаться в самом центре — и тебя вытолкнут наружу, и ты просто задохнешься без воды.

— Красиво. — хмыкнула Лиза. — Да вот только нет больше этих ваших других корпораций. Довольны?

— Отчего же нет? — удивился Арамаки. — Каждая штаб-квартира каждой корпорации тоже входит в проект «Горизонт». В отличие от нашей, вокруг них, конечно, нет никакой безопасной зоны, но сами по себе корпорации — в безопасности.

— Вы даже тут денег нарубили. — я покачал головой.

— Не без этого. — Арамаки склонил голову к плечу. — Но они сами пришли ко мне с просьбой сделать их частью проекта. Откуда они узнали о сверхсекретной разработке — этот вопрос опустим, в конце концов, промышленный шпионаж никто не отменял. В любом случае, все крупные корпорации захотели вписаться в проект как можно раньше, так что за бассейн не переживайте — он все еще полон акул. Разницы лишь в том, что теперь этот бассейн сам по себе плавает тоже — в озере раскаленной лавы.