«Последний удар: Перезагрузка»

— Будем надеяться, его упаковка будет божественной, или все мои усилия пропадут зря, — отвечает низкая.

Ах, это же метафора о сексе. Она хочет горячего секса с человеком, который выглядит, как норвежский бог. Надеюсь, она не ударит его с божьей силой и не рассердит его. Я эффектно прочищаю горло, привлекая внимание, предварительно натягиваю улыбку, которая заставляет Дейзи восхищаться.

Они поворачиваются ко мне и быстро моргают, как будто я ослепил их светом софит прямо в глаза. Я напряженно держу улыбку и слегка ослабляю мышцы:

— Девушки.

Они обмениваются взглядами друг с другом в смутном удивлении, а затем высокая склоняет голову и говорит:

— Привет. Я думала, ты не разговариваешь с простыми смертными.

— Я э... а...

Чтобы сказал Дениэл? К сожалению, я не могу спросить у него совета посередине разговора И слабо отвечаю:

— Я и сам смертный.

Высокая выгибает бровь и тихо говорит:

— Ты не похож на простого смертного.

Она долго оглядывает мой большой свитер и джинсы. Большинство моих татуировок скрыто, но несколько линий на шее всё же заметны. Она не таращится на них так же, как и её короткая подружка. Вместо этого она откидывает волосы с плеча, меняя позу, и как бы приглашая меня в их круг.

— Я – Ник Андерс, — и протягиваю руку.

— Лейла Кристиансен, — она трясет мою руку. — Это Тереза Эрле. Ты магистр искусств?

— Да, — с энтузиазмом киваю я. — Изучаю искусство. Это интересные занятия. До них я не видел связи между политической активностью и искусством. Хотя это настолько очевидно, что может быть, я просто... как вы говорите, заблудился в лесу?

— Ты не местный, не так ли? Иностранный студент? — спрашивает Лейла.

Я остаюсь на чеку и тонко отвечаю:

— Нет. Я отсюда. Имею в виду, живу здесь.

— Нет, — она спешит успокоить меня, — я не имела в виду ничего плохого. У тебя очень крутой акцент.

Мне не нравится обсуждать мое прошлое, поэтому я меняю тему:

— Слышал, вы обсуждали вечеринки. Вам там нравится?

— Конечно, кому не нравится? — вмешивается Тереза. — Ты хочешь пойти? Уверена, мы сможем тебя взять.

— О, нет. Я не хотел мешать вашим планам, а только хотел пригласить вас. У меня вечеринка, и хотел бы, чтобы вы пришли.

Выражения их лиц светятся от этого, и они улыбаются в нетерпеливых улыбках.

— Конечно, когда и где? — спрашивает Лейла.

Я быстро прикидываю варианты. О нашем доме не может быть и речи. Это плохо для будущих арендаторов, которых хочет Дейзи. Общественное место будет намного безопаснее. Мой разум быстро отбрасывает несколько мест. Деревенское зернышко – простое кафе, там слишком подавленная атмосфера для вечеринки. Рестораны, в принципе, не кажутся подходящим местом. В двадцати метрах от нашего дома находится двухэтажный бар. Однажды, когда мы с Дейзи изучали окрестности, мы выпивали там. Тогда там было полно студентов или просто молодых людей, которые казались студентами, которые пили и кутили. Это подходящее место. Мы заплатим им, и они проведут нашу вечеринку.

— На четвертой улице есть ирландский паб МакЭнт. Там будет вечеринка. В следующую субботу.

— Ох, но... — выдыхает Тереза.

— Что такое?

Я допускаю ошибку, и не знаю где.

— Там открытый бар? Потому что мой пивной бюджет может не выдержать такого.

— Да, конечно, — сразу же отвечаю я, хотя понятия не имею, что такое открытый бар, и добавляю это в свой мысленный список спросить у Дениэла. — Открытый бар, открытая еда. Все открыто.

— Открытый бар? — спрашивает Лейла. — Как? Ты заряжаешь?

Стремясь поскорее получить их согласие, я киваю:

— Да, приводите всех своих друзей в мой открытый бар.

Они обмениваются долгими взглядами, которые я не могу считать. Лейла говорит:

— Ты милый. Немного странный, но милый. Мы будет там, и приведем друзей.

Я ликую, но в этот раз моя улыбка не натянута. Не могу дождаться возвращения домой, чтобы рассказать Дейзи хорошие новости. Я замечаю, как Лейла наклоняется в объятия Терезы, и слышу её шепот. Об этом мне тоже нужно спросить Дениэла.

— Я достану бабки, — говорит она своей подруге.

— Чёрт, дорогая, нам лучше добраться туда пораньше, — отвечает Тереза.

Глава 3

Дейзи

— Вечеринка? — спрашиваю я Ника вечером, пока мы моем посуду.

Я смущена, ведь никогда не говорила, что хочу устроить вечеринку. Провожу щеткой по сковородке, смываю пену и ставлю в сушилку, чтобы Ник её протер. Мы моем посуду вручную, ведь посудомоечная машина не работает. Ник пытался её починить, но вышел из себя и выдернул проводку из стены, ругаясь по-русски. Поэтому мы моем посуду вручную. Но я не против, ведь мы делаем это вместе.

И пока мы делаем что-то вместе, мне не важно, что именно.

— Да, вечеринка, — отвечает Ник. — Открытая. Открытая еда, открытый бар. Должно быть, так.

Я подозрительно смотрю на него:

— Правда? Разве это не очень дорого?

Я мало знаю о барах, но мои впечатления основаны на рассказах Рейган. И судя по ним, в клубах, как правило, напитки дороже, чем в магазине.

Он пожимает плечами:

— Так и должно быть. Много народу придет. Мы будем впечатлять людей, и заводить друзей.

Я немного оттаиваю:

— Эта вечеринка имеет какое-то отношение к нашему разговору прошлой ночью?

— У нас было много разговоров, — сдержанно говорит он, но в уголке его рта появляется слабый намек на улыбку, по которому я понимаю, что в данный момент парень гордится собой, и это, не смотря на его притворство, подтверждает мои подозрения о том, что эта вечеринка из-за нашего вчерашнего разговора.

Я щелкаю его по носу мыльными пузырьками:

— Ты знаешь, что я имею в виду. О невозможности завести друзей. Поэтому у нас вечеринка?

Ник по-мальчишески ухмыляется, довольный собой.

Я – самая счастливая девушка в мире, потому что у меня есть такой парень, как Ник.

— Знаешь, что ты замечательный?

— Я сделаю всё, чтобы ты улыбалась, котенок, — говорит он, наклоняясь и целуя меня в губы. — Это стоит любого удовольствия и любой боли.

Звучит так драматично. Я хихикаю над его словами:

— А эта вечеринка будет удовольствием или болью?

— Я думаю и то, и другое. Удовольствие видеть, как ты заведешь друзей. И боль от того, что мне придется притворяться, как меня волнует чужое мнение.