Последний ветер

Где-то глубоко внутри он понимал, что эта необычная гостья - дар Праматери. Дар, но и проклятие одновременно. Орха не стал говорить девочке, что имя её на языке их племени означает "последний ветер - ветер, за которым идет смерть". И за ним она тоже вскоре придет. Но, когда-то давно он готов был отдать всё за то, чтобы старуха с косой не забирала его жену и нерожденное дитя. Лихорадка забрала двоих его самых близких людей. И вот сейчас незримые силы привели к нему маленькую девочку. Она может стать ему той дочерью, которой у него никогда не было. Дар и проклятие.

У девочки своя судьба, и однажды, когда она станет готова, она уйдёт, чтобы встретится со своим предначертанием. Ей никогда не стать охотницей за китами. Ему - никогда не стать для неё отцом. Род Орхи закончится на нём. Но, перед тем, как он превратится в воспоминание потомков, он может стать девочке наставником. Может научить её убивать. Орудовать ножом и гарпуном, как когда-то это знание перешло к нему от отца. А ему - от его отца. Всё, что имеет начало, имеет и конец. И его род не вечен....

Девочка спала, укрывшись шкурой морского кота, и Орха думал о том, что это первая, возможно, спокойная ночь после того, как она сбежала от смерти. Сколько дней назад это было? Судя по тому, что она рассказала, никак не меньше трех недель. Три недели безостановочного гона по лесу и заснеженному плато? Без еды, воды, да ещё и в таком возрасте? Такое под силу только тем, кого называют первыми детьми. Девочка сильна, только сила её ещё не пробудилась до конца. Невероятно то, что она практически безошибочно пришла в правильном направлении. Впрочем, если девочка тесно связана с камнем-сердцем, то не удивительно, что её, возможно, неосознанно тянуло сюда. В этот вечер камень вёл себя неспокойно. Когда Орха вошел домой, из трещины разливалось тусклое оранжевое мерцание. Орха схватил его и почувствовал слабое покалывание в пальцах. А так же нарастающую тревогу, опасение и тихий, женский будто бы голос. И, казалось, что он пел грустную и вместе с тем тревожную песню. Пять лет он не подавал признаков жизни, и Орха с течением времени решил, что камень с трещиной станет разве что украшением его жилища. К сожалению, или к радости, камень ожил. И когда сияние пару часов спустя стало красным, Орха вышел в метель, и камень-сердце как компас привёл его к девочке.

Он даже не сразу понял, что перед ним живые существа. Девчушка, обнимавшая тощего щенка была почти полностью укрыта снежным саваном. Он поднял её аккуратно, будто боясь поломать, и прижал к себе. Орха даже не чувствовал веса девочки. Сейчас следовало как можно быстрее отнести её в тепло и укутать поплотнее. У Тэйи ещё были шансы выжить. А вот у волчонка уже нет. Одного взгляда хватало, чтобы понять, что он отправился к своим предкам. Он преданно, до последнего сопровождал девочку, которая и сама была похожа на белого волчонка. Маленькая волчица. Орха, укрывая девочку от хлеставшего снега и ветра, нес её к себе...

Он извлек камень из-за пазухи и оглядел его. Орха думал, что когда они рядом с девочкой, тот должен как-то себя проявлять. Но, тот, видимо, выполнив свою миссию, уснул. А вот трещины больше не было. Остался только глубокий след, залитый янтарем. Словно от невероятного жара, края трещины стали мягкими как воск. Они сплавились, оставив грубый и неровный рубец.

Орха решил спрятать камень, пока Девочка сама не решит, что с ним делать.

Все эти месяцы Тэйя плакала. Каждое утро, не зависимо от того, спала она, или рассматривала ночное небо, девочка выбегала на улицу, вглядываясь вдаль. Орха даже не спрашивал, что она пытается там увидеть. Он знал, кого девочка ждала. Она ждала, что мама придет к ней. И каждый день, пока не заходило низкое солнце (если оно вообще заходило) Тэйя проводила в ожидании. И день за днём она возвращалась со слезами на глазах. Так продолжалось до той поры, пока долгий день не сменила долгая ночь.

Когда на улице стало уже совсем темно, Тэйя вошла в хижину и присела к костру. Она упорно отказывалась кутаться в меховые шкуры, как настаивал Орха, а продолжала носить простое платье. Это, наверное, было единственной вещью, которую она попросила за всё это время. Орха взял его в посёлке, в качестве платы за китовое мясо. Платье было немного великовато, и было грубого серого цвета. Тэйя довольствовалась и этим, поскольку Орха так и не смог понять, понравилось оно ей или нет. Она как-то безучастно сказала "спасибо", и он решил больше не поднимать этот разговор.

Вот и сейчас она сидела у огня, поджав под себя колени и обхватив их руками. В глазах - слёзы.

– Ты всё ещё ждёшь маму?
– Орха отложил в сторону промасленное охотничье снаряжение, и подсел напротив девочки. Она только вздохнула, не отрывая взгляд от горящих головешек.
– Я думаю, если бы она смогла, она бы уже пришла к тебе.
– "Сомнительное начало утешительной речи" подумал Орха. С другой стороны - его некому было утешить, когда болезнь унесла его беременную жену.

– Может, мама всё ещё там. С тем злым человеком.
– Тэйя утирала слёзы, вновь скопившиеся в уголках глаз.

– Жить надеждой хорошо, маленькая волчица. Я и сам надеялся, что мои девочки выживут.
– Тэйя удивленно подняла глаза на Орху. Он подумал, что впервые смог чем то по-настоящему заинтересовать девочку.

– А что с ними случилось?

– Когда-то давно, когда я жил в поселении вместе со всеми, я прочно связал свою жизнь с одной девой. Мы объединили наши сердца и души. И ждали рождения дочери.
– Орха сделал паузу, краем глаза заметив, что девочка вся подобралась, и внимательно слушает его.
– Но, не дождавшись трёх лун до родов, она слегла с лихорадкой. Я лечил её и ухаживал за ней. С каждым днём жизнь её угасала, но я надеялся, что однажды утром ей станет лучше, и она пойдёт на поправку... И в одно утро я взглянул на неё, и понял, что она больше не проснётся. Её страдания закончились, и начались мои. Я поселился подальше от остальных, и единственным моим смыслом осталась охота на китов.

– Ты плакал?
– Спросила Тэйя сама готовая разреветься.

– Да. Хоть в это и непросто поверить. Я оплакивал мою Крии, даже после того, как крайнее море поглотило её тело.
– Орха тяжело вздохнул.
– Так что я прекрасно понимаю твою отчаянную надежду. Без этого никак нельзя в этом мире. Мне хочется верить, что однажды твоя мать появится здесь. Но, пойми: нужно жить настоящим.

– Я не хочу так!
– Вскричала Тэйя - Я хочу спокойно жить с мамой!

– Неужели, я плохо о тебе забочусь, или делаю тебе больно?

– Нет, но...
– Девочку смутил вопрос. Она не нашлась даже, что ему ответить.

– Я обещаю тебе, что пока не придет твоя мама, я буду делать всё, чтобы ты чувствовала себя как дома.

– А ты не бросишь меня?
– Тэйя утирала слёзы.

– Нет. Обещаю, что ни за что не брошу тебя.

Она внезапно вскочила с места, и перепрыгнув через огонь, бросилась в объятья Орхи. От неожиданности он упал на спину, а девочка крепко обняла его за шею и зарылась лицом в его колючую густую бороду.

– Не бросай меня, пожалуйста...
– Прошептала она.

В день высокого зимнего солнца Орха впервые взял её в поселение. Поселение, с разнобойными и хаотично росшими хижинами, встретило девочку праздничной суетой. В суматохе лишь изредка кто-то обращал внимание на странную девочку в серых меховых одеждах. Орха настоял, чтобы она оделась "как все", и Тэйя так и сделала. Только теплые чувяки она так и не надела. Орха не заметил этого. Или сделал вид, что не заметил.

– А почему мы пришли сюда именно сегодня?
– Полюбопытствовала Тэйя стараясь разглядеть как можно больше необычных и странных чужаков.