Последний ветер

Тело Ллотра тлело. Вернее, оно дымилось. А ещё оно вставало на ноги, роняя на снег струпья обуглившейся кожи. Волосы вспыхнули и моментально обгорели. Тэйя на секунду подумала о том, что хорошо, что она не слышит этих запахов. Ветер уносил их в противоположную сторону.

На свет обнажалась угольного цвета кожа, с красными жилками кровеносных сосудов. И когда последняя крупица отпала, существо открыло глаза. Глаза цвета палой листвы.

Тэйя открыла рот в изумлении.

Существо меж тем вынуло из груди кость, словно та была всего лишь занозой в пальце. Оно встряхнулось и захрустело суставами.

– Как долго мы этого ждали!
– Произнесло оно, обращаясь одновременно к Тэйе, и, ни к кому конкретно.

– Кто ты?
– Только и смогла спросить девочка. Сейчас она понимала, что от дрожи в голосе уже не избавиться.

– Мы?
– Переспросило существо.
– Мы - это мы. Мы вернулись!
– Оно победоносно захлопало в ладоши и и подпрыгнуло на месте.
– Мы ждали, когда ты убьешь этого мелкого, заносчивого, возомнившего себя богом, паршивца. И сейчас, когда его нет, мы заняли его место. Не ахти что, конечно, но и так сойдёт.

– Кто вы?
– Снова спросила Тэйя.

– Нас зовут Алаам. Но, вы называете нас Проклятым. Это, кстати, в корне неправильно. Фактически, мы не были прокляты. Мы всегда были такими, какие есть. Всегда были самим собой. В некоторых племенах, даже в этом цикле, сохранились истории о нас, и о нашем сердце. Готов признать, что отчасти в этих сказках есть доля правды. Ты убила Ллотра. Я поздравляю тебя с этим. Всё-таки он был хорошей машиной для убийств. Настоящим мясником. А убить убийцу - многого стоит.

Но, есть и хорошие новости. Теперь нам ничего не мешает полностью завладеть его телом. Оно крепкое, и мы сможем существовать ещё долгое время.

Тэйя не знала, чего ожидать от этого существа, пробудившегося в мёртвом теле Ллотра. Если он смог выжить, то, возможно, сила его велика. Только вот, что ему надо от неё?

– Нам действительно нужно кое-что, что ты носишь в себе.
– Ответил он Тэйе.
– Мы просили Ллотра поймать тебя и привести к нам, но он не смог. И вот теперь ты здесь, и стоишь перед нами. Это просто подарок Течения.

У девочки не было слов. Что бы ни хотел забрать Проклятый, ей это не нравилось.

– Не бойся, девочка.
– Он ухмыльнулся, облизав губы длинным языком.
– Это будет быстро и не больно. Если, конечно, ты не будешь сопротивляться.

Он метнулся к ней настолько быстро, что она едва смогла видеть его движения. Смазанная тень, оставлявшая за собой след из парящего чёрного дыма. И снег плавился там, куда наступала его нога. Он схватил её за горло, но Тэйя не раздумывая вонзила нож туда, куда могла достать. В его руку. Нож, с хрустом начал плавиться и врезаться в тело. Он торчал, словно проступившая сквозь тело чёрная кость.

Проклятый выпустил Тэйю и удивленно посмотрел на эту внезапную реакцию. Ни боли, ни потери он не почувствовал.

В голове Тэйи пронеслась мысль: "Если даже это его не берет, то можно ли убить его вообще?"

– Нет, девочка. Так просто ты нас не убьешь.

Он достал нож из руки, и тот вышел с каким-то хрустом и отвратительным чавканьем. Нож преобразился. Лезвие его выглядело, как остро обломанная, черного цвета, кривая кость. Она бугрилась наростами и шипами.

Проклятый снова напал, но Тэйя ловко отпрыгнула. Он метил в грудь и плечи, колол в шею, и девочка едва успевала уворачиваться от его выпадов. В конце концов, когда она неаккуратно открыла тыл, нож вошел ей в лёгкое через спину. Тэйя упала на колени и сплюнула кровью.

– Не очень притяно, не правда ли?
– Спросил он.
– Главное, что сердце не задето.

– А тебе есть до этого дело?

– Спросила Тэйя, напрасно пытаясь достать рукой до рукояти.

– Конечно есть! Оно нам нужно, чтобы оно билось в нашей груди, толкало нашу кровь по венам. Питало наш мозг. Хочешь взглянуть, каково это? Существовать без своего сердца?

– НЕТ! Пожалуйста!

– Смотри...
– Проклятый ухватился пальцами рук за обе стороны груди, запустил пальцы глубоко внутрь, и развел кости и плоть. Зёв был черен, как пропасть, а внутри была бордовая пустота.
– Не нравится?

Тэйя отвернулась.

– Вот и нам не нравится.
– Вздохнуло существо. Дыра сомкнулась обратно, словно челюсти.
– Так что будь хорошей девочкой и поди к нам.

– Нет...
– Заплакала Тэйя.

– Не плачь, девочка. Мы сделаем тоненький и аккуратненький разрез в твоей груди, и достанем твоё живое сердечко!

Проклятый в момент метнулся к остаткам кожаной сумки Ллотра, чернеющей в грязном буром снегу, достал оттуда большой тесак и снова появился перед Тэйей. Нож в руке Проклятого будто ожил. Он пустил ростки, проникающие под кожу, и намертво сплетающие кости, плоть и металл. К клинку прилила кровь существа, лезвие расцвело и запульсировало красными жилами. Проклятый на несколько мгновений застыл, любуясь такой неожиданной красотой.

Тэйя протянула к нему руки, но он ножом ударил сначала по одной, затем по другой. Она вскрикнула, но рук не убрала. Она улыбалась.

– Чему ты ухмыляешься?
– Спросил он.

– Я прощаю тебя.
– Ласково сказала Девочка.

– Что!?
– Закричал он.

– Я прощаю тебя за всё, что ты сделал.

– Прекрати!
– Тэйя чувствовала, как его охватывает паника.

А дальше она просто прыгнула к нему в объятия, прямо на выставленный нож. Тот мягко и почти не встречая препятствий вошел ей в сердце.

– ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛА!?
– Закричал ей в лицо Проклятый.

– Я прощаю тебя...
– Снова прошептала девочка.

Она крепко обняла его и заплакала. Слёзы лились из её глаз, а она шептала ему слова любви и прощения. И она искренне в это верила.

Проклятый кричал. Он пытался сбросить с себя Тэйю, вырваться прочь из её объятий. Это приносило ему невероятную боль. И когда хватка её ослабела, он бросил её на землю.

Девочка была мертва. Её сознание стремительно унеслось прочь. Проклятый ревел и проклинал её за то, что она сделала. Но, ещё больше он ненавидел её за её слова.

Он не верил, что она смогла простить его. Убить - нет. Но, вот простить? Проклятый не понимал, как она смогла поверить в собственные слова.

Он смотрел на свои руки. Алые краски вен тускнели. Кожа ссохлась. Через день, может через два, он начнет разлагаться. И тогда исчезнет окончательно...

Мир тускнел перед его глазами, глубоко запавшими в сухой череп, обтянутый тонкой серой кожей. Эти глаза видели миллионы лет, и миллионы жизней. Событий, вероятностей. Время всех времен показывало ему всё. И его триумф в том числе. А может, он настолько сильно хотел этого, что не видел больше ничего другого? Глаза болели. Сейчас они видели только мутные серые пятна. Солнце огромной рыжей кляксой проступало сквозь серые мазки облаков. Его глаза боялись солнца. Но, сейчас они видели именно его. Он закрыл их, но солнце всё же пробивалось сквозь прозрачные веки. Он открыл их снова, в самый последний раз. Глаза цвета палой листвы остекленели.