Последний Выстрел

– А?..

– Ларек, говорю, есть?!

– Есть, как не быть!..
– закивал лейтенант.

– Тогда вперед!
– махнул рукою Белов.

XIV

В тесной милицейской сторожке они расположились прямо за рабочим столом Никитина. Все бумаги участкового перекочевали в тумбочку, а на столешнице разместился чуть ли не весь ассортимент поселковой палатки.

– Ну, давай, за встречу!
– поднял стакан Белов, расположившийся в кресле хозяина кабинета.

Они чокнулись и выпили. Лейтенант потянулся к жестяной банке, пытаясь вилкой выудить оттуда маслину.

– Да что ты мучаешься!
– добродушно хмыкнул Белов.

– Пальцами бери!

Никитин послушно отложил вилку, достал пальцами маслину и отправил ее в рот.

– Слушай, а что это ты до сих пор в лейтенантах ходишь?
– спросил его Саша.
– Начальство не ценит?

– Да меня же после того случая, - ну, с вами, - вообще из органов поперли...
– чуть смущенно улыбнулся милиционер.
– Четыре месяца без работы болтался, на хлебе и воде.

– Блин! А что ж ты тогда от денег отказался, чудила?!
– удивился Белов.
– К тебе же приезжал человек с деньгами - ты что?..

Никитин достал из банки еще одну маслину и небрежно отмахнулся.

– Ну, отказался и отказался... Чего теперь вспоминать?

– Нет, ну что ты, - возразил Белов.
– Нашел бы нас, мы помогли бы, елки...

На столе зазвонил телефон, Саша без раздумий поднял трубку:

– Да... Никитина?.. Это ты, что ли?
– прикрыв микрофон, спросил он. Нет его, завтра звоните!
– отрезал Белов и бросил трубку на аппарат.

– А я тогда сначала челноком заделался, - продолжил свой рассказ лейтенант.
– В Польшу, в Турцию мотался, куртками кожаными торговал. Ничего вроде было, женился даже... почти. А потом меня ограбили, башку проломили, в больнице полгода провалялся. Выписался, а в стране совсем другие времена, да и страны уже нет. Попробовал бизнесом заняться и так, блин, влетел, что ой-ей-ей!.. Квартиру, машину - все за долги отдал. Хреновый из меня коммерсант вышел... Жена, конечно, ушла...

– Уж это само собой, - поддакнул Саша, поднимая стакан.

Они выпили по второй, закусили.

– Потом в Сербии воевал, - вспоминал Никитин.

– Да что ты!
– неподдельно удивился Белов.
– А за кого?

– За наших, - просто ответил лейтенант.
– А после Сербии комитетчик один, сослуживец, помог в органах восстановиться. Сначала в Москве служил, потом сюда напросился, на старое место. А что, здесь спокойно...

"Эка его помотало..." - подумал Саша.

От рассказа лейтенанта ему стало не по себе, ведь к его искореженной судьбе приложил руку и он сам. Избегая смотреть на Никитина, он достал сигарету и похлопал по карманам в поисках зажигалки. Вдруг лейтенант выхватил пистолет и поднес его к самому носу Белова.

– Никогда не наводи оружие на человека!
– Саша хладнокровно отвел в сторону его руку.

– Да это зажигалка!
– засмеялся Никитин. Он нажал на курок, и из ствола выскочил крошечный язычок пламени.
– У подростков отобрал - видишь, чем детишки-то играют?.. В дверях появился Макс.

– Саш, извини. Подольские прозвонились...
– он настороженно взглянул на милиционера, но Белов еле заметно кивнул - говори, мол.
– Нашли они этого банкира долбаного. Я "мерин" отправлю, пусть ребята смотаются?..

– Давай...
– кивнул Белый.

– На кабана похож, - повернувшись к выходу, Макс ткнул пальцем в одну из фотографий на "Доске почета".

– Так это он и есть, Макс!
– усмехнулся ему вслед Саша.

– А что за банкир-то?
– поинтересовался лейтенант.

– Да не бери в голову...
– поморщился Белов и взял стакан.
– Давай за тебя!..

Пару часов спустя веселье, как водится, набрало обороты. Откуда-то появилась гитара, и Саша, уже в милицейской шапке-ушанке, развалившись в кресле, с энтузиазмом лупил по струнам.

Вдоль дороги лес густой

С Бабами Ягами,

А в конце дороги той

Плаха с топорами!

Пел он с надрывом.

– Эх, раз, да еще раз, да еще много, много раз!.
– надсаживался напротив него изрядно захмелевший Никитин.
– Сашка! А давай эту! выкрикнул он.
– Где мои семнадцать лет?! На Большом Каретном!..

Белов со смехом замотал головой и махнул на лейтенанта обеими руками.

– Не-не-не, только не эту! Вот давай лучше:

Мне бы жизнь свою, как кинопленку,

Отмотать на десять лет назад,

Чтобы стала ты простой девчонкой,

Чистой-чистой, как весенний сад!..

Никитин тут же подхватил песню и, взяв на манер эстрадных погремушек в одну руку пистолет-зажигалку, а в другую - табельный "Макаров", принялся отплясывать посреди комнатушки.

В кабинет вошел Макс. Он присел к столу и начал выгружать из объемистой сумки новые бутылки и банки. Саша отложил гитару, плеснул в стакан водки, протянул его охраннику.

– Макс, выпьешь?

– Саш, ты же знаешь - я не пью.

– Вот, Витек, какая у меня охрана!
– с пьяной хвастливостью воскликнул Белов.
– Не пьют, не курят, понял?! Ну, Макс, что нового?..

– Пацаны отзвонились - с банкиром все в поряде, - деловито доложил Макс.
– Еще Виктор Петрович три раза звонил... Что хоть ему сказать, Саш?..

Белов поморщился:

– Ой, ну нет меня, на Луну улетел. Все, у меня День пограничника!
– он чокнулся с Никитиным и выпил.

– Саш, День пограничника - летом...
– возразил охранник.

Саша помотал головой, усваивая выпитое, и с уморительной беспомощностью развел руками:

– Ну что ж поделать?! Вот такое хреновое лето, Макс!..

– Да, еще этот паренек, режиссер с Мосфильма, звонил, - вспомнил Макс.

– Что надо?

– Деньги на кино просил, что ж еще?

– Дадим, какие проблемы?
– кивнул Саша.
– Творцам надо помогать... Все?..

– Угу... Ладно, я в машине.
– Макс поднялся, окинул взглядом прокуренное помещение.
– Окошко открыть?

– Не, мы и так задохнемся, - ухмыльнулся Белов.

Макс вышел. Саша задумчиво посмотрел ему вслед. Помолчал, о чем-то невесело размышляя, потом повернулся к осоловевшему Никитину.

– Лейтенант, а ты Валеру Филатова помнишь?
– вдруг спросил он.
– Да должен помнить!.. Ну?! Боксер, актер, каскадер... Он еще в кино много снимался?!..

– Н-н-нет...
– медленно покачал головой Никитин.
– А что?

– Да так...
– неопределенно пожал плечами Саша.
– Понимаешь, ведь все могло быть иначе, лейтенант!.. Мог быть и большой ринг, и вулканы, а стало... Стало так, как стало. Обидно...