Последний вздох

— Похоже, твой друг все еще не отказался от тебя, — Дениэл сжимает рот в жесткую сердитую линию, с которой я слишком хорошо знакома. — Проклятье. По крайней мере, оружие всё ещё при нас, но, похоже, тебе снова нечего надеть.

— Что есть, то есть, — с трудом соглашаюсь я.

— Ты в порядке? — спрашивает он.

У меня вот-вот задрожит нижняя губа, но я киваю:

— Я в порядке.

Но это не так, хотя нет смысла снова копаться в моей голове, потому что это не имеет значения.

— Пойдем, — говорит Дениэл. — Упакуй вещи, которые остались, и пойдем в новый отель. Планы меняются. Мы найдем лучший отель, который можно купить за деньги. Так или иначе, они будут выяснять, где мы, хоть прячься, хоть нет. Им придется хорошо потрудиться, чтобы украсть твою задницу с главной улицы.

— Хорошо, — слышу я свой тихий голос.

— Ты уверена, что не знаешь, почему мистер Фриз так прикипел к тебе? Ты хороша в играх в лошадку или что-то ещё?

— Понятия не имею, почему.

— Неважно. Я – осел. Просто это дерьмо не имеет смысла, и я начинаю злиться, пытаясь понять, что происходит, — он проводит рукой по коротко стриженым волосам и тяжело дышит. — Блять. Проехали.

Быстро собрав вещи, я заправляю пистолет за пояс и стараюсь сохранять спокойствие, пока Дениэл пишет сообщение. Я готова и киваю ему, а затем мы выходим из номера. На улице Дениэл приветствует таксиста и обнимает меня, как будто мы пара. Я не отбрасываю его руку, но чувствую себя странно. Не хочу, чтобы меня сейчас трогали, но Дениэлу об этом не говорю.

Мы садимся в такси, и Дениэл говорит водителю адрес на португальском, а затем снова кладет мне руку на плечи.

— Не могу поверить, что мы наконец-то мистер и миссис Паркер, — говорит он своим фальшивым техасским акцентом, который я наконец-то научилась различать.

— Да, милый, — говорю я, быстро целуя его в щеку, хотя мой голос звучит менее уверенно, чем мне бы хотелось.

Я отключаюсь, пока Дениэл поддерживает поток болтовни, как со мной, так и с таксистом. Он играет роль молодого туриста с большим апломбом, иногда ласково касаясь меня, что напоминает мне о неожиданном поцелуе, на который я так плохо отреагировала совсем недавно. Я стараюсь подыгрывать со своей стороны, но уверена, что Дениэл и таксист понимают, мысленно я нахожусь далеко от них.

Мы подъезжаем к гостинице, регистрируемся и идем в наш номер. Всё это время Дениэл кричит мне в ухо об удивительных пляжах Бразилии, держа меня за талию. Он обнимает меня за пояс и не убирает руку с моего оружия, напоминая, что, не смотря на улыбающихся людей вокруг, мы в большой опасности.

Номер оказывается великолепным. На кровати самого большого размера со свежим постельным бельем стоит стопка пушистых полотенец. С балкона открывается прекрасный вид на город, а ванная намного больше, чем моя старая квартира.

Когда мы входим, Дениэл запирает дверь, придвигает к ней комод и закрывает шторы. Повернувшись, он смотрит на меня.

— Так, — говорит он, — ты хочешь поговорить о том, что тебя беспокоит?

Дениэл

Рэйган отворачивается, и у неё на лице появляется... смущение? Позор? Не знаю. Она не должна такое чувствовать. Чёрт, я сбит с толку.

— Извини, — бормочет девушка.

— Тебе не за что извиняться. Я пытаюсь понять, чтобы не совершить такой ошибки вновь.

Наблюдаю, как она ходит по комнате в поисках чего-то, открывая дверцы и ящички. Наверное, чтобы не смотреть на меня. Сбросив сумки на пол, я иду к мини-бару. Там есть бутылка водки. Отлично. Я достаю супер клей из сумки, который мы купили до поездки в отель, и располагаюсь в ванной.

— Что ты делаешь?

— Устраиваю беспорядок, — шучу я, наливая алкоголь из бутылки на открытую рану, которая снова кровоточит. — Чёрт, больно.

— Позволь мне помочь, — девушка отталкивает мою руку.

Я отдаю ей бутылку водки и снимаю рубашку, наблюдая за ней в зеркало, прислонившись к раковине. У неё нижняя губа зажата между зубами, а она слегка оттягивает кожу, чтобы приоткрыть рану.

— Выглядит плохо, — комментирует Рэйган.

— Выглядит хуже, чем есть на самом деле, — я машу рукой на бутылку. — Полей этим, а затем заклей меня.

— Это правда, безопасно?

— Ага, всегда так делал в армии.

На самом деле, в армии был Дермабонд – медицинский клей, но единственное реальное различие между ними в том, что Дермабонд меньше жег и был сильнее. Супер клей тоже сойдет.

— Хорошо.

Девушка стискивает зубы так, будто сама принимает обжигающий алкоголь, но мне гораздо хуже. Откинув голову, я прикусываю внутреннюю часть щеки, пока моя рана полыхает огнем. И вдруг прохладный воздух покрывает меня, заставляя посмотреть вниз. Рэйган стоит на голенях и дует на мою рану. Её вид внизу так близко к моему паху заставляет во мне что-то шевельнуться. Я хватаюсь за полотенце и протираю рану, чтобы можно было склеить её. И чтобы Рэйган встала с колен, прежде чем я сделаю непристойное предложение.

Девушка садится на корточки, пока я вытираюсь.

— Хочешь склеить меня, — я указываю ей на тюбик клея.

Кивнув, она снимает крышку.

— Нанеси тонкую линию с обеих сторон раны.

Она осторожно распределяет клей, а я сжимаю плоть вместе, шипя, как сода в уксусе, и протягиваю ей марлевую ленту. Когда девушка обматывает её вокруг меня, то своей грудью касается моей спины. Этого в сочетании с прикосновениями её мягких рук достаточно, чтобы возбудить меня. Более того, на третьем круге её рука проходит очень близко к моей промежности, которая тут же встаёт.

— Извини, — говорю я сквозь зубы. — Отложенный адреналин.

Это полнейшая ложь, но учитывая, что Рэйган была напугана в переулке, я не должен быть её кошмаром.

— Позволь мне закончить, — я пытаюсь забрать у неё бинт.

— Нет, я доделаю, — говорит она, и следующие два круга следит за тем, чтобы держатся подальше от нижней зоны, но это и неважно, просто её близость вызывает у меня головокружительное возбуждение и желание.

— Ну как? — наконец, спрашивает она.

— Хорошо, — говорю я, почти выбегая из ванной.