Последняя Империя. Война с Китаем
Шрифт:
По-прежнему матерясь, буйный инвалид отошел в сторону. Однорукий хлеборез не стерпел и так же послал коллегу по инвалидному цеху куда подальше, а потом обратился к повару.
– Не обращай внимания, Мун. Дураки в России никогда не переведутся. Рожают их бабы зачем-то и рожают. Как твоя фамилия, красавица?
– Корнеева, Таня, - ответила полная, красивая, беременна девушка.
– На тебе Корнеева, два куска хлеба. На тебя и на того парня, - инвалид ткнул пальцем в сторону живота девушки.
– Спасибо, - ответила Татьяна.
– Только вот такого не роди, - хлеборез кивнул
– Таких нам не нужно.
Эту сцену застал комендант поселка, майор Анциферов.
– Мун, что у тебя с провизией?
– Каша еще есть, а масло кончается. Каша будет невкусной.
– Слава богу, что такая еще есть. Завтра придется еще урезать норму.
Анциферов отошел в сторону, закурил. Кадровый тыловик, призванный из запаса двадцать первого августа, майор прекрасно понимал, что он не сможет прокормить тридцать тысяч человек теми продуктами, что имелись у него на складах. К нему подошел его зам, там же пожилой мужчина с погонами капитана.
– Вот теперь, Семен Михайлович, я начинаю жалеть, что в бога не верю, - сказал Анциферов.
– Чего это так?
– Был бы верующим, спросил бы бога, как он смог накормить сто тысяч человек пятью хлебами и семью рыбами. Да еще отходов от этого банкета осталось столько, что целый свинарник можно было прокормить. Крутым интендантом был Христос.
Семен Михайлович засмеялся:
– Балабон вы, товарищ капитан.
– Может и балабон, но вскоре нам придется выполнять роль бога. Вот что, Семен Михайлович, езжай на аэродром, попроси командира части дать вертолет, у него есть один МИ-8, и солдатика с винтовкой. Путь полетаю по тайге, поищут кабанов, лосей, оленей.
Капитан покачал головой:
– Но Максим Михалыч, тут же кругом заповедник. Мы его столько лет разводили этих же самых моралов.
– Круглов, ты уже не директор заповедника, а мой зам! И разводить теперь нужно не зверей, а людей. Давай, иди! Я же не прошу тебя стрелять тигра или этого барса. Людям нужно мясо! Еще два дня и нам нечего будет жрать. А это бунт, это… Это беспредел… Китайцы будут упрекать нас, что мы их плохо кормим, а наши будут требовать, чтобы китайцев не кормили совсем. И их можно будет понять. У нас тут столько детей, женщин!
Он чуть помолчал, потом кивнул головой.
– А если хочешь, чтобы охотники не били лишнего - лети сам, руководи отстрелом.
Круглов вздохнул, и кивнул головой:
– Ладно, слетаю. Только двух солдат мало. Там не всегда можно будет сесть, придется тащить туши на поляны. А у нас в лагере мужики одни инвалиды. То руки нет, то ноги.
Майор задумался, потом кивнул головой:
– Хорошо, я найду тебе людей с руками и ногами.
Анциферов тут же отправился дальше, на китайскую половину лагеря. В одной из палаток он нашел нужного ему человека. Седой китаец вдумчиво и не торопясь обыгрывал в шахматы молодого парня.
– Привет, Ли.
– Приветствую вас, господин майор.
Они поздоровались за руку, Анциферов с интересом посмотрел на позицию на шахматной доске, похлопал по плечу молодого китайца:
– Не пыжься, парень, все равно уже проиграл.
Потом он обратился к Ли:
– Поговорить бы надо, господин директор.
–
Хорошо, пошли.Ли Пенгфей до войны был преуспевающим бизнесменом, директором фабрики керамических изделий. Они были знакомы лет шесть, и именно через него Анциферов руководил десятитысячным отрядом интернированных китайцев.
– Закури хороших сигарет, - предложил майор.
– “Мальборо”? Давай, а то эта ваша “Прима” мне уже все легкие уже забила.
Они закурили, и Анциферов рассказа о деле, что привело его к собеседнику:
– Продукты в лагере кончаются, завезут не скоро, и есть идея полетать по округе на вертолете, попробовать добыть кабанов и лосей. Ну, все, что попадется, что можно в котел пустить. Работа будет трудоемкая, а у тебя полно молодых и здоровых оглоедов. Но одно смущает…
– Кабы они не захватили вертолет и не махнули в Китай?
– На лету ловишь, Ли, молодец. Если такое произойдет, меня снимут, а лагерь будет голодать, и сколько он будет голодать - не знаю.
Ли задумался, потом кивнул головой:
– Хорошо. Я подберу тебе таких людей, что не сбегут. Сколько надо?
– Шестеро.
– Будут. Готовь вертолет.
На следующий день с утра к вертолету прибыли семь человек - капитан Круглов с винтовкой и шесть китайцев. Вечером вертолет вернулся. Охотники добыли трех лосей, двух кабанов и трех маралов.
Кроме отстрела животных Анциферов отправил своих людей на одно хорошо известное ему озеро. Оно славилось своим сигом и тайменем.
– От себя отрываю, - жалился он заместителю.
– Я там каждую осень на неделю зависал со спиннингом. Там такой сиг! А какой таймень! Я одного на шестьдесят два килограмма выдернул.
Круглов не поверил:
– Врешь! Он бы с таким весом тебя утащил на дно.
– Да вот не утащил. Три часа его выводил, красавца!
Рыбу на заповедном озере не ловили, ее нещадно глушили гранатами, собирали всплывшие рыбьи туши в мешки и грузили в самолеты.
Майор своего добился - голодных бунтов не произошло. Мост восстановили через неделю, провиант снова начал поступать в города и поселки в нужном количестве.
ЭПИЗОД
После долгожданной встречи Вали Москвиной и Лонгвея события пошли по странному, с ее точки зрения, сценарию. Прежде всего, Лонг вышел на балкон и что-то повелительно крикнул вниз по-прежнему располагавшимся на скамейках солдатам. Несколько из них нехотя поднялись со скамеек и вошли в квартиру. Лонг долго и напористо объяснял что-то солдатам. После этого он обернулся к Валентине.
– Прощайтесь с матерью.
У той после всего пережитого не было эмоций, так что она только поцеловала мать в лоб и отошла в сторону. Настя же вообще даже не подошла к телу бабушки, она как забилась в угол, так и сидела там с любимой куклой в руках. За это время Валя не услышала от дочки ни звука, и всерьез опасалась за ее рассудок и умение говорить.
После этого Лонг махнул рукой и что-то коротко скомандовал. Судя по лицам солдат, предстоящая работа не очень вдохновляла их, но пришлось выполнять приказы этого резкого полковника. Подняв тело женщины на одеяле, они вынесли его из квартиры.