Последняя Инстанция
Шрифт:
Она повернулась к Арни:
– Полоний?
– Я... я не знаю. В больнице все еще проводят анализы.
Кэти выглядела категоричной:
– Они найдут полоний.
– Она посмотрела на Джека.
– Мне жаль, Джек. Если все настолько плохо, что он выглядел так, как сегодня, это смертельно. Противоядия нет
Райан повернулся к О'Хирну:
– Я хочу, чтобы все покинули резиденцию. Все, до последнего повара, охранника, служащего и дворника.
Джо О'Хирн ответил:
– Занимаемся этим, сэр.
Кэти добавила:
– Никому не входить в белый дом без ОЗК третьего
– На мгновение она задумалась.
– Возможно, еще и ванную.
Джек не был так уверен, но в его обязанности также входил анализ политических последствий всего этого. Он сказал Арни:
– Пусть они делают то, что нужно в резиденции, но это не должно влиять на работу исполнительной власти. Ничего не меняется, хорошо?
– Джек, - ответил Арни, - Нам надо понять, с чем мы имеем дело. Может быть Головко не был целью. Возможно, он был оружием.
– Что ты имеешь в виду?
– Это могло быть покушение на вас и вашу семью. Попыткой обезглавить руководство США.
– Я так не думаю, Арни.
– сказала Кэти и обратилась к агенту О'Хирну.
– Мы должны проверить Джека, чтобы быть уверенными, но мне кажется, что те, кто имел доступ к полонию и возможность отравить Сергея, полностью выполнили свое задание. Сергей не контактировал с Джеком настолько близко, чтобы быть угрозой.
Она добавила:
– Я ни секунды не верю, что целью был Джек.
Президент Райан доверял жене в этом вопросе и мог думать о более глобальных вещах:
– Нет никаких шансов, что все это не раскроется. Особенно, если я поеду в больницу делать анализы. Нам нужно разобраться с этим как можно быстрее.
Ван Дамм сказал:
– Всемирно известный русский диссидент, по-видимому, будучи в США, был отравлен и попутно заразил Белый Дом. Ни к чему хорошему это не приведет, Джек.
– Точно.
– Райан вздохнул.
– Извини, Арни. Ты делаешь то, что должен. Но мы справимся с этим любыми способами. Другого выхода нет.
Джек и Кэти поднялись в Овальный кабинет, где посвятили несколько минут детям, объяснив, что все в порядке. Кэти объяснила, что гостю стало плохо и нужно очень тщательно очистить места, в которых он побывал, но беспокоиться не о чем.
Кайл купился на это объяснение, узнав, что отец позволит ему ночевать на диване в его кабинете. Кейти была достаточно взрослой, чтобы усомниться, но Кэти убедила ее, что они в безопасности после немного более честного объяснения.
Потом в течение нескольких минут Кэти сидела за столом в Овальном кабинете, разговаривая с врачами в больнице Джорджа Вашингтона, пытаясь узнать о состоянии Головко что-то, что не смог передать Ван Дамм, который может быть и был прекрасным главой штаба, но никак не врачом. Затем она подняла коллег из университета Джона Хопкинса, экспертов по ядерной медицине и лучевым болезням, и, получив заверения в полной конфиденциальности разговора, обсудила с ними ситуацию.
Райан позволил своей жене взять управление ситуацией. Он знал, что ему повезло иметь человека
с ее опытом в первые моменты кризиса, что позволяло ему сосредоточиться на своих обязанностях. Он сидел в кабинете Арни, где они сконцентрировались на политических последствиях, которые, как он боялся, могли быть настолько же 'радиоактивными'. Двое их них связались с командой национальной безопасности, попросив их прибыть как можно скорее. Западное крыло было практически закрыто на вечер, но они попросили принести кофе в кабинет, чтобы полуночное обсуждение прошло более продуктивно.* * *
Джек вошел в тускло освещенный Кабинетный зал. Кэти подошла к нему мгновением позже. Они сели за длинный стол.
– Что слышно из УДВ?
– Спросил Джек.
Кэти ответила:
– Все плохо, Джек. Они подозревают отравление высокой дозой полония-210.
– Почему они сразу не могут сказать что это?
– В больнице не проверили его сразу по прибытии. Это настолько редко встречается, что не входит в стандартную программу анализов.
– И какую дозу радиации он получил?
Кэти вздохнула. Сообщать мрачные новости было темной стороной ее работы. У нее был большой опыт. Были времена, когда немного подсластить было необходимо. Но это был Джек. Она знала, что он хочет услышать факты, настолько честно и четко, насколько это было возможно.
– Как бы это сказать. Если его не кремируют после смерти, кости будут заражены еще десять лет.
– Поверить не могу.
– Полоний-210 в четверть миллиона раз токсичнее цианида. Количества размером с гранулу соли более чем достаточно, чтобы убить человека.
– И его не засекли радиационные детекторы в Белом доме?
– Полоний испускает, в основном, альфа-лучи. Они не обнаруживаются радиационными детекторами. По этой же причине его легко ввезти в страну.
– Ужасно, - пробормотал Джек.
– Но ты уверена, что с тобой все в порядке?
– Да. Последствия зависят от дозы, а я не получила такой дозы, о которой стоило бы говорить. Ты сам пожал Головко руку. Нас стоит проверить, но если мы не приняли яд внутрь, с нами все будет хорошо.
– Почему ты, черт возьми, знаешь об этом больше, чем я?
Кэти ответила, пожав плечами.
– Я имею дело с радиацией каждый день, Джек. Ты тоже научишься принимать ее всерьез. Но научишься и жить с этим.
– Сергей действительно умрет?
Кэти мрачно кивнула.
– Я не знаю, какова была доза, но она определит только то, сколько он промучается. Ради него же, я надеюсь, что кто бы это не сделал, он дал ему большую дозу. Я бы предположила, что ему осталась пара дней. Я знаю, он был тебе другом.
– Да. Мы через многое прошли.
ГЛАВА 12
Совет национальной безопасности собрался в Кабинетном зале в час дня. Присутствовала Мэри Пэт Фоули, главы АНБ, ЦРУ и Нацбезопасности, а также госсекретарь, министр обороны и председатель Объединенного комитета начальников штабов. Генпрокурор Дэн Мюррей стоял в входа в Овальный кабинет, разговаривая со своими старшими помощниками и по телефону, и шагнул в зал только когда остальные собравшиеся уже поприветствовали друг друга.