Последняя Инстанция

Снимая ее, Динг и Дом старались обнаружить двоих мужчинам, которых они сфотографировали у Формонта садящимися в автомобиль, помеченный как 'Цель 1'. Они осматривали толпу, но на площади было слишком много людей и слишком мало света, чтобы можно было опознать кого-либо без большого ведения.

Пока они осматривались, один из лидеров партии предоставил слово Зуевой. Она встала с места и, с привычной улыбкой, очаровавшей даже двоих американцев, решительно настроенных против ее пророссийского настроя, направилась к микрофону.

Она так и не дошла до него.

Раздался хлопок. Многие репортеры потом писали, что он был похож на хлопок при вспышке в двигателе автомобиля. Но Дом и Динг точно знали, что это был звук выстрела из мощной винтовки.

Оксана Зуева вздрогнула, покачнулся назад, ее улыбка исчезла, а застывшее лицо было поймано всеми камерами. Затем она тихо упала на ковровую дорожку.

По груди расползлось пятно крови.

Неоклассический фасад здания Верховной рады многократно отразил звук выстрела, сделав обнаружение стрелявшего практически невозможным. Телохранители рассыпались по сторонам, держа в руках оружие, а десятки журналистов бросились на землю. В толпе раздались крики, люди бросились во все стороны.

Дом и Динг тоже бросились на землю, подобно журналистам и обычным людям вокруг, но продолжали осматривать окрестности, пытаясь определить направление, с которого был произведен выстрел, судя по ране в груди Зуевой.

Это привело их к парку на западе, на другой стороне улицы Грушевского.

Они вскочили на ноги и бросились через площадь к своей машине, однако к тому моменту та двинулась в направлении парка. Движение застопорилось, так как полиция начала оцеплять район.

Чавес от расстройства ударил кулаком по рулю.

Карузо крикнул по рации:

– Гэвин! Цель первая. Машина движется?

Последовала пауза:

– Да. Идет на запад через парк.

Чавес посмотрел на кордон впереди. Внедорожник уже прошел его, и пока они сами преодолеют его, машина будет уже далеко.

– Черт. Ушли.

Дом ответил:

– Я не понял. Глеб Резанный работает на русских, так?

– Чертовски в этом уверен. Они работают как теневая сила ФСБ.

– Но ведь эта женщина была главным пророссийской политиком на Украине. На кой черт России убивать ее?

Динг ответил бы, но Дом сам его опередил.

– Если ведущий пророссийский политик будет убит, вся вина падет на националистов.

– Точно, - ответил Чавес.
– Это усилит столкновения между сторонами. И кто встрянет, если вы придете и наведете порядок?

Карузо присвистнул:

– Черт, Динг. Если Кремль убивает своего же политика в Киеве, это довольно хладнокровно.

Они выбрались из потока машин и двинулись в противоположном направлении. Не было никакого смысла пытаться догнать машину. И они могли отследить ее в любой момент.

ГЛАВА 48

Тридцать лет назад

Аналитик ЦРУ Джек Райан вновь оказался в роскошно обставленном кабинете директора МИ-6 сэра Бэзила Чарльстона. Был поздний вечер следующего дня после того, как Джек позвонил Дэвиду Пенрайту в Цуг и сообщил, что ЦРУ не удалось найти какой-либо мотив для убийства Тобиаса Габлера. Райан полагал, что сегодня с Чарльстоном разговаривал непосредственно глава ЦРУ судья Артур Мур, так как Грир накануне упоминал, что ЦРУ намеревалось официально просить SIS о предоставлении доступа к их источнику в Швейцарии.

Теперь, когда Бэзил вызвал его, официального представителя ЦРУ, в свой кабинет, Джек предположил, что он намерен определить, насколько Соединенные Штаты будут вовлечены в дело с 'Ритцман Приватбанкиерс'.

– Ну что же, - сказал Чарльстон.
– Я говорил с вашим начальством в Лэнгли, и они весьма настойчиво просили активного участия в ситуации в Швейцарии. Я согласился.

Прежде, чем Джек успел что-либо ответить, Бэзил продолжил:

– Наш агент в 'Ритцман Приватбанкиерс' носит позывной 'Моргенштерн'. Это служащий банка, и, соответственно, он имеет широкий доступ к информации о клиентах и их счетах.

«Ну что же», - подумал Джек. – «День обещал стать небезынтересным».

Бэзил принялся рассказывать то же самое, что Райан узнал от Пенрайта несколькими днями ранее. Выходило, что КГБ несколько опрометчиво вел охоту за крупной суммой украденных денег, спрятанных на кодированном счету в РПБ.

Выслушав Бэзила, Джек сказал:

– Я полагаю, что ЦРУ предложит вам что-либо в обмен на столь ценные сведения.

Чарльстон поднял бровь.

– Они не сказали?

– Не сказали что?
– покачал головой Джек.

– Они предоставили нам тебя.

– Меня?

– Именно. И мы безотлагательно направляем вас в Швейцарию.

Джек сел прямо:

– А конкретно зачем?

– Мы хотели бы, чтобы вы отправились в Цуг и помогли Пенрайту. Он получает много сведений о счетах от нашего источника в банке: номера и другую информацию. О банковских переводах, трестах и общественных фондах, созданных для прикрытия средств крупных корпораций... Очевидно, что эти сведения должны быть самым тщательным образом проанализированы, и я согласился, что там нужен представитель ЦУР, чтобы немедленно отправить что-либо интересное в Лэнгли. В свою очередь, ЦРУ окажет нам поддержку своими средствами.

– Это очень неожиданно, - сказал Джек.

– Согласен. Ситуация крайне неустойчива.

– 'Неустойчива' в том смысле, что ваш источник недолго сможет оказывать нам помощь?

– К сожалению да, хотя Дэвид работает над тем, чтобы обеспечить ему безопасность.

– Как давно вы работаете с 'Моргенштерном'?

– Он обратился к нам на следующий день после того, как КГБ-шники пришли к нему в кабинет и начали угрожать.

– Вот просто взял и пришел?

– Да. Ему не нравиться, что его банк работает с русскими, и личных угроз оказалось достаточно, чтобы заставить его переметнуться на другую сторону.

– То есть он для вас новый человек и еще не мог засветиться как ваш агент?

– Мы получили от него только список клиентов и сотрудников, с которым вы уже ознакомились. Как я уже говорил, он может предоставить больше сведений о счетах. Мы надеемся, что dghtlm сможем как-то оградить его от происходящего, чтобы продолжать получать от него информацию. Но сейчас он нуждается в нашей помощи.

Бэзил положил руку на колено Джеку.

– Ну так что?

Джек ответил не сразу. Пару секунд он смотрел в окно на Темзу.