Последняя исповедь

– - Все это хорошо, - вмешался Жорж.
– Но ведь нужно благословение для свадьбы. А как его достать?

– - Все уже сделано, - важно произнес Робеспьер.

Он не без удовольствия разглядывал удивленные лица. Его самолюбие в очередной раз было удовлетворено.

– - Аббат Берардье с радостью даст благословение нашему другу и возьмет над ним шефство! Берардье был директором колледжа Леи-ле-Гран, когда мы учились. Он Камилла хорошо помнит.

– - М-да, - хмыкнул Жорж.
– Этого никто не забудет даже при огромном желании.

– - Ура!
– завопил Камилл от восторга.

Он хотел броситься на шею Максу, но тот осторожно увернулся. Тогда журналист налетел на Жоржа, заключил его в объятья и поцеловал.

– - Совсем спятил!
– возмутился Дантон, отпихивая приятеля.
– Невесту свою тискай!

А невеста тем временем еще раз поцеловала Робеспьера за неоценимую услугу. Но она быстро переключилась на своего женишка. От этой идиллии их отвлек папаша Дюплесси.

– - Не трогай мою дочь!
– заревел он на Демулена.

– - Но мы можем пожениться, аббат Берардье согласен дать благословение!
– залепетал журналист.

– - Замолчи, животное! Убирайся отсюда вон! И чтобы до свадьбы я тебя не видел! Кстати, если ты туда не придешь, никто не обидится!

– - Макс, ты не все объяснил!
– сказала Светлана, когда они остались наедине.
– Как насчет английских шпионов?

Робеспьер улыбнулся.

– - Никаких шпионов не было, - сказал он.
– У отца Берардье была встреча с мадам Декуар в день убийства. А в книгах они передавали друг другу письма. Мадам Декуар заботилась о репутации Берардье.

– - Ах, вот оно что!
– расстроено воскликнула Лемус. Выходит, история со шпионами - чушь, рожденная в воспаленном мозгу скучающей камеристки!.. А я то думала... Но как тебе удалось уговорить своего бывшего директора Берардье дать благословение Камиллу Демулену? Ты, наверное, припугнул, что расскажешь о его отношениях с Декуар.

– - Вовсе нет. Я его просто попросил по-человечески. Берардье согласился, но поставил условие - Камилл должен покаяться.

– - Он уже побежал каяться, хотя после этого случая он священников и церковь стал ненавидеть еще больше, - заметила девушка.
– Но теперь он их ругает шепотом.

Робеспьер вздохнул, его поразило ханжество Камилла. Это показное покаяние казалось Максу на редкость омерзительным. Поначалу Робеспьера, как и всех, забавляла разыгравшаяся комедия, но потом ему стало не до смеха. Надо же и совесть иметь!

Наконец-то! В один прекрасный день 29 декабря 1790 года состоялась свадьба Камилла Демулена и Люсиль Дюплесси, отличавшаяся особой пышностью. Папаша Дюплесси не поскупился. Особенно торжественным был обряд бракосочетания в церкви Сульпиция. Папаша даже всплакнул.

Максимильен Робеспьер был свидетелем бракосочетания. После недавних событий настроение у него было не важным, а поведение Камилла его злило и раздражало. У Робеспьера было только одно желание, поскорее исчезнуть с праздника, но должность свидетеля не сулила ему этого. Макс умело скрывал свои чувства и старался не смотреть на довольную физиономию Камилла. Но когда Демулен скорчил страдальческую гримасу и пустил слезу, выражая свое восхищение проповедью Берардье, Робеспьер сердито прошипел ему на ухо.

– - Не плачь, лицемер...

Он хотел было добавить еще несколько словечек, но его прервали слова Жоржа, обращенные к женишку.

– - Ночью будь умницей.

– - Жорж!
– прервала его жена Габриэль.
– Как тебе не стыдно!

– - А что я такого сказал?
– удивился тот.

Подобные шуточки Дантон пускал на протяжении всей свадьбы, получая всякий раз замечание от своей супруги.