Последняя из профессий

Радиорепортер(с беспокойством). Отвертки? Зачем тебе отвертка?

Жано(размахивая вилкой). Да вот тут ваша вилка оторвалась. Смотрите! Она еле держалась...

Радиорепортер(огорченно). О боже, все время что-то ломается! (Смотрит на часы.) Уже столько времени! А я должен выйти в эфир через десять минут! (Ищет отвертку.) Ты уверен, что справишься?

Жано(очень уверенно). А как же! Я мастер на все руки. Умею водить локомотив, чинить шоссейные дороги, вязать узлы, передавать азбуку морзе...

Радиорепортер(с интересом). Вот как? Скауты этим все еще занимаются? И узлами и морзе? Скажи-ка, а ты умеешь вязать двойной узел шведских моряков?

Жано. Конечно... А вы умеете вязать перуанский узел? Чтобы изловить ламу на пастбище.

Радиорепортер(увлеченно). Нет, не умею. Это что-то новое. Чего только не знают эти скауты! Послушай, покажи мне этот узел, а?

Жано(с важным видом). Пожалуйста, только это, знаете ли, очень трудно... У вас есть веревка?

Радиорепортер(протягивает ему электрический шнур). Вот, покажи на этом...

Жано(кладет вилку и берет в руки провод). Так, смотрите. Сначала вы берете один конец, потом кладете его на другой (показывая, Жано извивается самым чудовищным образом) и делаете двойной перекрестный поворот, вот так... Нет, это неудобно... ваш шнур слишком длинный.

Радиорепортер(достает из кармана плоскогубцы и перекусывает провод). Вот, пожалуйста, ничего нет проще.

Слышны аплодисменты. Все трое прислушиваются.

Иона(восторженно). Ах, какой триумф! Еще больший, чем в прошлое воскресенье в церкви святой Магдалины.

Радиорепортер(спохватывается, вспомнив, зачем он здесь). Магдалины?

К этому времени Жано изрезал на куски тот конец провода, что был у него в руках, и окончательно запутался в проводе, который остался на полу.

Черт возьми! Моя передача! Послушай, что ты делаешь?

Жано(жалобно). Я что-то подзабыл... Кажется, я перепутал шведский узел с китайским, который применяется, когда чинят джонки...

Радиорепортер(мечется в панике). Господи, мой провод, мой провод. Никогда мне теперь не выйти в эфир вовремя.

Жано. Я вам сейчас помогу, сударь. И этим заработаю себе лишнее поощрение.

Радиорепортер. Ладно-ладно. Давай отвертку. Соедини поскорей эти концы.

Оба лихорадочно работают.

Жано. Не беспокойтесь, сударь. Я знаком с электротехникой.

Гром аплодисментов.

Иона. Кажется, первое отделение кончилось.

Несмотря на Жано, радиорепортеру все-таки удается смонтировать и установить свою аппаратуру. В сопровождении двух прислужников, Виктора и Тотоля, в ризницу пулей врывается преподобный отец Сорей. Мальчики переодеваются и выходят уже в костюмах скаутов.

Виктор и Тотоль (приветствуя Жано). Утро вечера мудре...

Жано ...нее!

Иона кладет свое вязание и встает со стула.

Сцена третья

Сорей(стремительно ходит взад-вперед в развевающейся сутане, поправляя то ворот, то манжеты. Садится, обмахивается платком, снова встает). Здравствуйте, здравствуйте все! Сколько народу в церкви. Нет, сколько народу! С ума сойти!

Иона(пытается снять с него сутану на ходу). Какой успех, ваше преподобие!

Сорей. Сегодня я их захватил... Никогда мне это настолько не удавалось! Я чувствовал, как они все трепетали у меня в руках! Какое это удивительное ощущение, когда весь зал замирает от восторга... Осторожно, Иона, ты мне делаешь больно. (О радиорепортере.) А кто этот молодой человек?

Радиорепортер(делая шаг вперед). Сударь... простите, преподобный отец. Меня прислало французское радиовещание для интервью, на которое вы любезно согласились.

Сорей(кокетливо). Ах, я совсем забыл! Дружочек, дайте мне минутку передохнуть... Я совершенно разбит. Жизнь проповедника так волнительна! Так насыщена! (Садится в кресло-исповедальню.)

Иона подает ему зеркало. Сорей смотрится в него. Виктор и Тотоль подносят ему губку и тазик, Жано — полотенце. Сорей полощет рот, плюет — словом, ведет себя, как боксер в перерыве между раундами, промывает свою вставную челюсть и т. д.

Радиорепортер. Разумеется, преподобный отец. Пожалуйста, отдохните.

Сорей. Виктор, душенька, предложи бокал вина господину репортеру. (Снова смотрится в зеркало, принимая разные позы, потом возвращает зеркало Ионе.) На, возьми, Иона. Старею. Ужасный вид. Немного пудры, пожалуйста.

Виктор(с поклоном). Какого вина подать, господин кюре?

Сорей. Хорошего. Из большой бутылки. И возьми красивые бокалы... Налей и мне капельку. (Обмахивается своей шапочкой.) Боже мой, боже мой! А откуда эти прекрасные цветы? Ах, моя паства опять делает глупости!.. (Поднялся с кресла и, скрестив руки на груди, наклонившись к корзинам, вдыхает аромат цветов.) Какой аромат! Восхитительно! Ах, какие цветы!

Иона(подходит к нему). Поднимите руки, господин кюре. В вашем распоряжении только десять минут до начала второго отделения.

Виктор подает бокал вина радиорепортеру и замирает в ожидании, держа другой бокал. Жано и Тотоль в это время заняты тем, что из толстого, как кабель, шнура, поддерживающего оконный занавес, вяжут совершенно невероятные узлы.

Сорей(Ионе). Но от кого они? Ничего (делает движение в сторону «зала»), в крайнем случае они подождут... (Берет из одной из корзин карточку, читает.) Петит-Эскуроль! О, это баронесса! Иона, какой успех! Эта дама приходит очень редко... Да, это — слава!.. А цветы!.. (Преклоняет колени.) Благодарю тебя, господи! Виктор, налей еще вина господину репортеру. (Пьет). И мне.