Последняя из рода Блэк

Я к нему тоже не ходила. И без того было, чем заняться. Мы с Томом тренировались – много, до изнеможения. Когда не тренировались – то тайком ото всех таскались с Грюмом или вампирами на ночные прогулки по волшебным кварталам. Иногда встречали кого-нибудь интересного, но чаще было глухо – пожиратели затаились. Они что-то готовили, и все в напряжении ждали – что же именно.

Тем временем приближался день моего шестнадцатилетия. Он выпадал на полнолуние. На душе было тоскливо и мутно, и я хотела ненадолго сгонять к Гелле, но неясная угроза со стороны Волдемортовой шайки не позволяла отлучиться даже на пару дней.

Праздновать я не хотела, а потому с вечеринки сбежала. Нашел меня Драко, который пребывал в таком же унылом, как и я, настроении. Был он не один, а в компании бутылки огневиски.

Он прикрыл за собой дверь бывшей камеры Грейбека, где повсюду валялась шерсть, а толстая деревянная дверь была исцарапана. Сел рядом на скамью.

– Предлагаю грустить по-взрослому, – он запустил пробку в угол камеры, первый отхлебнул прямо из бутылки и протянул ее мне.

Я пожала плечами.

А почему бы и нет.

– Блэк, – уронил Снейп, когда я закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Он куда-то собирался, потому что стоял со своей тростью посреди комнаты.

– Профессор.

Я, пошатываясь, подошла к нему.

– Вы пьяны, – с отвращением заметил он.

– Немного.

– Немного? Вы едва держитесь на ногах.

Я фыркнула и кивнула на его трость.

– Вы тоже.

– Очень смешно, Блэк. Зачем вы пришли?

Я пожала плечами.

– Сегодня мой День Рождения.

Он скривился.

– Я знаю, и что?

Грубиян.

– Я пришла за своим подарком.

Я подошла совсем близко к нему и положила ладонь на его щеку, как тогда, в чулане.

– Остановитесь, Блэк, – Снейп оттолкнул меня своей дрожащей рукой и нахмурился.

– Почему? – выдохнула я, но он лишь покачал головой. – Дайте мне внятное объяснение, почему я должна остановиться, и я уйду.

Он дернул щекой и принялся сверлить меня мрачным взглядом. Я скрестила руки на груди и подняла брови.

Я ожидала какого угодно ответа, но он меня удивил.

– Потому что вы разочаруетесь, – наконец, сказал он.

Ого. Такого я еще не слышала.

– Что? – мои брови грозили доползти до макушки.

– Что слышали.

– Разочаруюсь в вас? – уточнила я.

– Именно.

Я фыркнула.

– Что я еще должна о вас узнать, чтобы разочароваться? Мне кажется, я видела все, но я все еще здесь.

Он скривился.

– Я объясню вам, Блэк, – с неохотой начал он. – Нет ни единой разумной причины, почему такая, как вы, обратила бы внимание на такого, как я. Ваша странная привязанность – не более чем подростковая прихоть. Рано или поздно она пройдет, и вы это поймете. А потом найдете того, кто подходит вам намного больше.

Вот как.

– Значит, дело в том, что вы не уверены во мне? – нахмурилась я.

– Я уверен в том, что только что сказал.

Прихоть, да?

Я закусила губу.

– А может быть, дело не во мне, профессор? – спросила я, и он выгнул бровь. – Думаете, я не знаю, как вы целыми днями торчите возле того дурацкого портрета? Может быть, дело в том, что вы все еще любите Лили Эванс?

Снейп вскинул подбородок.

– Возможно.

Я вздрогнула от одного этого слова.

Вот как.

– Конечно, – я скривила губы. – Ее светлый образ любить намного проще, верно?

– Даже не представляете, насколько.

Я до боли закусила предательски дрожавшие губы, развернулась и вылетела из его комнаты.

Лили металась внутри рамы, истошно орала кошка. Ребенок на метле скрылся за пылающей рамой.

Портрет горел ярко и жарко. Защитный контур Протего слабо мерцал, не давая пламени перебраться на соседнюю картину и закоптить дыму потолок.

– Иди вон, – приказала я Кричеру, и тот, неодобрительно посмотрев на локальный пожар, поджал губы и исчез.

Я прислонилась к противоположной стене и сложила руки на груди.

Сквозь треск осыпающейся углями рамы я не услышала шаги. Но увидела краем глаза, как он подошел ко мне, посмотрел на портрет и со вздохом прислонился к стене рядом.

– Я устала, – сказала я спустя вечность молчания. Повернулась к нему. – Устала вас добиваться.

Он искоса посмотрел на меня и ничего не ответил. Я оттолкнулась от стены и подошла к нему так близко, как полчаса назад в его комнате.

– Слышите меня? Идите к черту.

Он неподвижно стоял, опираясь на трость, и просто молчал, глядя на меня черными глазами, в которых отражался огонь.

Какой же идиот.

Я приподнялась на цыпочках, обняла его за шею и поцеловала.

Он тихо выдохнул и ответил на поцелуй.

У меня, кажется, остановилось сердце.

– Вы противоречите себе, Блэк, – прошептал он, когда отстранился, и провел своими дрожащими пальцами по моей щеке.

– А вы?

Он смотрел на меня совершенно другим, чем обычно, взглядом.

– Вы даже не представляете, насколько сложно вас любить, – тихо добавил он. – Насколько это… страшно.

Я моргнула.

– Вам нечего бояться.

Он покачал головой. И поцеловал меня. Сам.

====== Глава 138. Морковный торт ======

Я постучала.

Не помню, когда я последний раз стучала, и уж точно не помню, когда последний раз так волновалась. Наверное, только весной, когда часть инфери вышли из-под контроля, и их пришлось спалить Адским Огнем.

За дверью что-то произнесли – я не разобрала, что, но приняла это за приглашение и вошла.

Снейп сидел на диванчике, читал газету и пил кофе.

Я помялась у двери, не зная, как себя вести. Не зная, как он себя поведет.

– Да, Блэк? – не отрываясь от газеты, спросил он.

Я тряхнула головой – что это я, в самом деле, такая нерешительная? – и подошла к нему. Уселась на диванчик рядом.

– Я принесла вам вчерашний торт.

– Вы же знаете, я не люблю сладкое, – он коротко взглянул на меня поверх газеты.

– Он почти не сладкий. Морковный. Птичка. Ну, птичье молоко, – пояснила я, когда он выгнул бровь.