Последняя из рода Леер - 1

Я долго смотрела на профессора, совершенно четко осознавая, что как раньше уже не будет. Эта правда, эта тайна всегда будет стоять между нами. И пусть даже сейчас он убеждает меня в обратном, я вижу по его глазам...

И как же я была слепа все это время. Ведь сейчас он не смотрел на меня как-то иначе, он прежний, но я никогда не понимала, не замечала, ничего не видела вокруг себя.

– - Именно об этом вы говорили тогда, после урока? О том, что перешли черту?

– - Я никогда не сделаю ничего, что будет тебе неприятно, -- после долгого молчания пообещал он, и я поверила. Или просто хотела хоть как-то вернуть душевное равновесие. Не для себя, для него. В этот день я впервые надела на себя маску. Притворилась ради другого. И, наверное, именно в этот день я начала взрослеть.

* * *

Вернувшись в комнату, я застала задумчивую Милу с письмом в руках.

– - Что-то случилось?

– - И да, и нет, -- ответила подруга и немного растерянно посмотрела на меня.
– - Нас пригласили на ужин.

– - И что? Можно подумать это впервые происходит, -- хмыкнула я. Милу очень часто приглашали на всякие приемы, званные вечера, ужины, а я, как лучшая подруга, иногда (очень редко) ее сопровождала. Положение обязывало, но вот такой растерянной мне видеть мою любимую подружку еще не доводилось.

– - Такое... впервые, -- пробормотала она.
– - Нас пригласили на ужин... в особняк наследника Адеона.

Если бы я в этот момент не сидела на кровати, непременно бы грохнулась на пол. Охренеть, просто! Зачем?

Надеялась найти ответ в протянутом Милой письме, а наткнулась на идеальные, выведенные безукоризненным аристократичным почерком строчки:

"Прекрасная принцесса Элиани.

В ответ на Ваше любезное приглашение посетить вашу страну, прошу Вас, а также Вашу подругу мисс Аурейанну Роен принять скромное приглашение на званый ужин в вашу честь сегодня в семь вечера.

Искренне ваш, наследник Адеона второй ведущий внутреннего круга Амистар Рейвен Арион Прегор Вессар".

И подпись, такая же идеальная и наглая, как и человек, пардон, не человек, ее написавший.

– - Я не пойду, -- дочитав до конца, бросила я.

– - Нельзя. Это будет величайшим оскорблением, -- попыталась вразумить меня Мила.

– - Плевать!

– - Папа обидится, -- начала применять запрещенные приемы подруга. Вот поганка, она знала, что перед этим аргументом я точно не устою.
– - Он сегодня связался со мной.

– - О Цепешах узнал?

– - Упомянул вскользь. Больше радовался, что я наконец "начала думать о благе своей страны", -- процитировала она любимое изречение короля Элиани.
– - Наследник и ему письмо отправил.

– - Вот гад!
– - в сердцах воскликнула я.
– - Все предусмотрел.

– - И не говори. И в чем, в чем, а в проницательности ему не откажешь. Я только одного понять не могу: зачем ему все это?

Сама не понимаю. Ничего не понимаю. Например, почему моя скромная персона так сильно его интересует? Впрочем, у Цепешей я услышала, что являюсь средством к чему-то... к тому, что для анвар было очень важно. Последняя из рода Леер. Кто она? Почему они ищут ее? И как я могу помочь им ее найти?

– - Мил, а что ты знаешь о последней из рода Леер?
– - спросила я уже в карете, на пути к королевскому дворцу.

– - Это миф, -- ответила подруга.
– - Она -- дочь наследницы павшего Тринона и первого ведущего внутреннего круга Адеона.

Я что-то читала об этом давно и мельком. До недавнего времени история нашего мира и его народностей как-то не очень меня интересовала. Видимо, настало время посерьезней присмотреться к истории.

– - А почему это миф?

– - Потому что никто не знает, где она и жива ли еще. После того, как последний повелитель Адеона уничтожил Тринон и побратимов, только родители этой девочки смогли его остановить. Тогда мир висел на очень тонком волоске. И первая Великая война, по сравнению с тем, что могло произойти с нашим миром, показалась бы обычной потасовкой в городской таверне.

– - И как они это сделали?

– - Аура!
– - неожиданно возмутилась подруга.
– - У тебя ведь скоро день рождения и я уже знаю, что тебе подарю -- учебник по истории Артана. И специально прослежу, чтобы ты его прочитала.

На весьма справедливый выпад подруги, я лишь обиженно поджала губы. Она была права. В смысле истории я полная невежда. Может потому, что это единственный предмет в нашей Академии, который вел обыкновенный человек. Не маг в смысле. И уроки его были похожи на страшную, изощренную пытку не только для меня, но и для доброй половины всей нашей Академии. Они были скучны, нудны, монотонны и однообразны, как и сам профессор Суркус. Мы его за глаза "уксусом" называли. Он годами ходил в одном и том же песочном камзоле, с одним и тем же выражением на лице. И лекции свои читал с таким же выражением и экзамены принимал. И оценки ставил не за знания, а по одному ему известной системе.

В первый раз, когда мы сдавали у него экзамен, каждый третий не сдал. Причем именно по порядку. Неважно насколько был готов студент, если он оказался третьим, то не сдавал. На втором экзамене мы буквально дрались за возможность не идти третьими, в итоге не сдал каждый пятый. А третьи в тот раз получили отлично. Поэтому к концу шестой ступени я набрала полный набор оценок в ведомости от неуда до блестяще и это притом, что к экзаменам именно по этому предмету никогда не готовилась. Быть может, будь у нас другой учитель вроде мастера Мейнера или профессора Эльфира, которые буквально жили своим предметом, или Гаара, который одним своим видом вызывал во всех живейший интерес к урокам, я бы не чувствовала себя сейчас такой глупой. За этот, надо сказать, отвратительный вечер мне еще не раз пришлось пожалеть, что я не учила в свое время историю Артана.

ГЛАВА 11 Безразличие, ревность и неожиданный друг

Когда мы приехали в апартаменты наследника, меня ждал первый шок. Оказалось, кроме неразлучной четверки, прекрасной адеонки и еще трех каких-то адеонцев и их спутниц гостей больше не будет.

"Гадство! И стоило так наряжаться и эти жуткие каблуки надевать", -- возмущенно шипела себе под нос, пока нас вели знакомиться с присутствующими. Мое недовольство усилилось, когда нас, после никому не нужного церемониала, пригласили к столу. Весь ужин анвары общались только с Милой. Наследник и его эти... приятели вообще не обращали на меня никакого внимания, трое других престарелых адеонца (какие-то там лорды, я не запоминала их имен) и их спутницы сначала очень пристально ко мне присматривались, а затем, видимо решив, что я не стою их высокородного внимания, также переключились на Милу. Бедная моя подружка натянуто улыбалась и вынуждена была поддерживать беседу, отвечать на бесконечные вопросы наследника, которого, казалось, интересовало все: от аграрной политики Элении, до методов обучения аристократии в ее стране.

Единственным, кто не сводил с меня глаз, был темноволосый анвар, знающий мою тайну. Впрочем, вряд ли еще кто-то заметил его интерес к моей скромной персоне. Он так искусно изображал полнейшее безразличие ко всему, что я даже начала сомневаться -- а видит ли он меня вообще, когда так пристально смотрит? А еще я задавалась вопросом: рассказал он или нет? Но если бы рассказал, наверное, наследник вел бы себя по-другому. А может точно также. Какое ему дело до какой-то человеческой девчонки и ее чувств? Может, я все же ошиблась, и дело вовсе не во мне? Может, наследник действительно пригласил Милу на ужин, потому что хотел наладить отношения с Эленией, а меня за компанию, в качестве дуэньи?

Я убеждала себя в этом, но моему внутреннему чутью что-то слабо верилось.

Второй, кто с таким же пристальным вниманием следил за моей скромной персоной, была адеонка. Вот тоже сомнительное счастье. От этой тьмы в ее красивых глазах меня оторопь брала каждый раз, едва наши взгляды пересекались. Потому я предпочла в дальнейшем смотреть куда угодно, но только не на наследника и не на нее. А, еще белобрысый в списке игнорируемых значился, но у нас это, слава Всевидящей, было взаимно.

Ужин плавно перетек в чаепитие в гостиной. Странный обычай -- пить чай после плотного ужина. Мужчины-лорды о чем-то вяло переговаривались, женщины также неспешно вели беседу о скором возвращении домой. Лаиллэ блуждала где-то за спинкой кресла наследника, как коршун, следя за каждым моим движением, один Акрон наконец перестал изображать равнодушную статую и подсел ко мне.