Последняя легенда

– Вот видите! – торжествующе воскликнул Савин, раздраженно швыряя ком окровавленных салфеток в сторону, поскольку кровь из носа наконец перестала течь.

– Только твоя версия про молчание в трубку и спам-звонки тоже не выдерживает критики, – спокойно продолжил Карпатский, снова разворачивая смартфон экраном к нему. – Разговоры длятся в среднем около минуты, а восемнадцатого июня так и все полторы. Как-то сомневаюсь я, что ты так долго слушал шумы на линии и ждал ответа или отбоя. Что-то тебе успевали сказать, а ты – выслушать.

Торжество во взгляде Савина вновь сменилось недоумением. Он нервно замотал головой.

– Нет-нет, тут какая-то ошибка! Восемнадцатого разговор длился не дольше десяти секунд! И то только потому, что я едва проснулся и медленно реагировал. В противном случае я и столько слушать бы не стал…

Он вдруг опять замер, глядя в одну точку, как будто сообразил что-то еще.

– Ты чего завис? – с подозрением, но без особого нажима спросил Соболев.

– В какие дни, говорите, были звонки? Восемнадцатого июня, вчера, а еще когда? Три звонка в июле?

– В первых числах, – подтвердил Карпатский. – И в первых числах июня был звонок, а до того – в мае, в апреле, марте…

Он снова показал распечатку Савину. Тот всмотрелся в даты, беззвучно шевеля губами.

– За все даты не поручусь, особенно весенние, – наконец медленно произнес он, – но вчера, в первых числах июля и восемнадцатого июня мне снились мои сны…

– Опять ты со своими… – начал было Соболев, но Карпатский жестом остановил его.

– Дай ему сказать!

– Вчера мне приснился Кирилл Надежин с плеером в руках, – торопливо продолжил Савин. – В начале июля мне снились зеркала. А восемнадцатого июня мне снился ритуал с камнем, который в итоге провела Диана с Владом! Вы понимаете, что это значит?

– Пока не совсем, – признался Карпатский.

– Никаких пророческих снов я не вижу! Это все София и ее внушения! Она звонила и говорила, что мне нужно помнить, а я принимал это за воспоминания о настоящих снах…

– Это что-то вроде гипноза? – уточнил Карпатский.

– Разве человека можно загипнотизировать по телефону? – возмутился Соболев. – Слав, он нам лапшу на уши вешает!

– Ничего я не вешаю! Все зависит от внушаемости объекта, если она высокая, можно и по телефону. Но проще однажды загипнотизировать очно и внедрить в голову нечто вроде… переключателя. Кодовое слово или звук, который в дальнейшем будет моментально погружать объект в транс.

– Ладно, предположим…

– Слав, ты что, ему веришь?

– Я сказал: предположим, – с нажимом повторил Карпатский. – Зачем это ей? Твои сны… точнее, то, что мы за них принимали, обычно содержали какие-то ключи, подсказки… Зачем Софии давать их тебе и, соответственно, нам?

– Быть может, это как с теми комнатами? – предположил Савин после паузы. – Квест с подсказками? Она направляла нас…

– Зачем? – резко повторил вопрос Соболев.

– Я не знаю! – раздраженно отозвался Савин. – Она мне не отчитывалась! Просто использовала…

– Может, в этом причина… – задумчиво пробормотал Карпатский.

– В чем? – не понял Соболев.

– Не в чем, а чего. Того, что во сне Савин видел с плеером Надежина, а в видении Влада плеер держал Назаров. Не понимаю, правда, как Мельник умудрилась внушить тебе сон, который повторил еще не случившееся видение?

– Может быть, видения Влада тоже внушены ею? – предположил Савин. – И она просто перепутала, кто должен держать плеер?

– Женщина, которая сплела вокруг озера и Федоровых такую паутину, вдруг с утра четверга до его вечера забыла, кто должен держать плеер? – усомнился Карпатский.

– Может, видение Влада стало ответом на внушенный сон? – в свою очередь предположил Соболев, очевидно, внезапно допустив, что все сказанное Савиным – правда. – Своего рода корректировкой?

– Но какая разница, кто его держит? – задался вопросом Карпатский, выпрямляясь. – Зачем ей в принципе выводить нас на второй плеер?

– После моего как бы сна мы решили, что речь идет о плеере, который Надежин утопил, – заметил Савин.

– Вот! – оживился Соболев. – А видение Влада дало понять, что речь не о том! Мол, другой мужик и плеер тоже другой.

– Возможно, но на какие мысли Мельник планировала нас навести этим внушенным сновидением? – не унимался Карпатский.

– Вот схватим эту бабенку, обязательно спросим, – пообещал Соболев. – Если не пристрелим при задержании.

Карпатский задумчиво кивнул. Да, возможно, это они теперь смогут узнать только от самой Софии Мельник.

Он скользнул взглядом по Савину, так и сидевшему на полу. Кровотечение из носа тот остановил и большую часть крови вытер, но на лице остались подсохшие разводы.

– Тебе бы умыться. Андрей, помоги ему.

Соболев возмущенно посмотрел на него, но Карпатский ответным взглядом дал понять, что возражения не принимаются, поэтому ему пришлось подчиниться.

Когда Савин зашел в ванную и включил воду, Карпатский пошарил взглядом по полу, нашел скомканные окровавленные салфетки и поспешно отнес в свой номер, где положил в пакетик из-под одноразовых приборов. Пакета для улик у него в кои-то веки при себе не оказалось.

Глава 19

21 августа, суббота

Медвежье озеро

К выполнению принятого большинством голосов плана приступили с самого утра. Часть дня ушла на то, чтобы освободить гостиницу и озеро от постояльцев и прочих визитеров, коих в выходной день в такую погоду приезжало немало. Никто не хотел подвергать опасности посторонних людей, а гарантировать их отсутствие можно было только радикальными способами.

Заботу об этом взял на себя Карпатский. Он уехал утром, едва в ресторане начали подавать завтрак. Вернулся почти два часа спустя в сопровождении трех патрульных машин с включенными мигалками, в каждой из которых сидели двое, а то и трое полицейских. Выглядело это весьма эффектно и моментально привлекло внимание тех, кто уже нежился на берегу в лучах утреннего солнца.

Молодые патрульные сразу взялись за дело. Пока один через громкоговоритель сообщал о необходимости немедленно покинуть территорию в связи с проведением оперативных мероприятий, другие натягивали ленты, а третьи подходили к людям, просили собрать вещи и вернуться в здание гостиницы либо пройти к своим машинам и уехать.

В то же время в главном холле сам Карпатский разыгрывал роль злого полицейского, требуя закрыть гостиницу и разогнать всех постояльцев как можно скорей. В роли этой он был действительно хорош и убедителен.