Последняя ночь колдуна

– Оставь, говорю. Видишь, плохо ей! Ей бы самой «Скорая» не помешала.

– Скорее уж психиатрическая перевозка, – презрительно скривилась женщина. – Она что, неделю жила рядом с трупом и даже не поняла этого?

Из коридора донесся звук торопливых шагов. Две массивные мужские фигуры в мокрых от дождя куртках перегородили проход. Врачи испуганно поежились.

– Что происходит? – рявкнул Восковец раздраженно, сурово глядя на людей в халатах. Райский, заметив полулежащую у стены Глашу, бросился к ней.

После кратких объяснений Саша выпроводил ветеринаров из квартиры, посоветовав им навсегда забыть о том, что они когда-либо посещали эту квартиру. Щедро оплаченный совет был принят. Врачи поклялись, что будут молчать, и от полноты чувств даже предложили забрать труп собаки для захоронения.

– Собачку не троньте и ступайте с богом, – велел Саша.

Врачи немедленно испарились.

Когда Восковец, похоронив труп Тайсона, вернулся в квартиру Глаши, она все еще была без сознания.

– Как думаешь, она сможет все это пережить? – встревоженно спросил его Райский.

– Опасаешься, что девочка тронется умом? – уточнил телохранитель мрачно. – Думаю, что не тронется, но оставлять ее одну я бы не советовал.

– Я и не собирался ее оставлять. Глаз с нее больше не спущу.

– Вот и ладненько. А то в следующий раз вместо трупа ее собаки вполне можешь обнаружить ее собственный.

Вдвоем они осторожно перенесли бесчувственную девушку в машину и доставили в дом Райского. Саша пошутил, что у Глаши стало традицией прибывать в гости к Павлу без сознания, но Райский шутку не оценил, предложив другу заткнуться.

Пока они спорили о том, стоит ли вызывать «Скорую», Глаша пришла в себя и надобность в этом отпала. Глядя вокруг мутными, покрасневшими от слез глазами, девушка не выразила удивления относительно собственного чудесного перемещения, скорее всего, просто потому, что не поняла, где и с кем она находится. Заметив Райского, она пристально взглянула на него и спросила неестественно спокойным голосом:

– Тайсон действительно умер?

Райский кивнул, отводя глаза. Саша крякнул.

– Твоя собака действительно умерла, Глаша, – сказал он тихо. Глаша немедленно отыскала глазами Сашино лицо и попыталась на нем сосредоточиться. Она не плакала, только нервно кусала бледные до синевы губы так, что на них показалась кровь. Она пыталась спросить что-то еще, но звуки никак не складывались в слова. Мужчины терпеливо ждали, скрывая жалость за суровостью.

– Врач сказал правду – Тайсон умер не сегодня?

– Врач ошибся, – быстро соврал Райский. – Пес был тяжело ранен и долго добирался до тебя, а добравшись – умер, так как сил больше не осталось.

– Но врач сказал…

– Он ошибся, – твердо произнес Павел. – Врачи тоже иногда ошибаются.

Он чувствовал, что его слова не убедили ее, но как будто принесли ей облегчение. Восковец неодобрительно качал головой, но делал это так, чтобы Глаша не заметила. Саша был профессионалом, прошедшим хорошую школу, и как никто другой понимал, что обманом делу не поможешь. Спасти девушку можно только правдой, которую она должна принять, чтобы быть готовой к обороне.

Прежде чем засыпать землей труп ротвейлера, Восковец тщательно осмотрел его и понял, что собака была убита несколько дней назад, как раз тогда, когда пропала в лесу. Ее, очевидно, убили сразу, как только изловили, не хотели рисковать. Осмотр показал, что животное с такой раной категорически не могло передвигаться самостоятельно. Начавшееся разложение мягких тканей только подтвердило его догадку. Саша был реалистом, он привык смотреть фактам в лицо и никогда не впадал в панику. В данном случае к фактам можно было отнести появление собаки в доме девушки. Мертвой собаки! Он не верил, что Глаша действительно сошла с ума и говорила неправду о том, что собака пришла сама. Получалось, что пришел труп, который кто-то заставил двигаться, как заводную игрушку. Осознать это было невероятно трудно, но необходимо. К тому же появление собаки окончательно подтверждало слова Райского о том, что в деле замешана черная магия, хотя Саша до последнего относился к его словам скептически. Выходит – зря. Выходит, что никакие это не бабушкины сказки, а вполне объективная реальность. Всей кожей Саша чувствовал, насколько опасен этот… кукловод, превращающий трупы собак в зомби, и намеревался остановить его во что бы то ни стало. Он многое повидал и многое умел, так что надеялся, что сил у него хватит. И все же ему было страшно…

Из пузатой бутылки он плеснул в тонкий бокал темной жидкости и вложил бокал в Глашину руку:

– Выпей.

Девушка глотнула, даже не спросив, что ей предложили. Восковец изумленно приподнял брови, обнаружив, что лицо ее не дрогнуло. Крепкий коньяк должен был обжечь ей внутренности.

– Круто, – с уважением произнес он.

Глаша слабо улыбнулась.

– Что ты ей подсунул? – ревниво спросил Святой.

– Коньяк, что же еще? – пожал Восковец могучими плечами.

Глаша усиленно размышляла. Напиток согрел ее – будто разморозил застывшую кровь. Глаза из растерянных и жалких сделались темными и злыми. Ее мозг боролся со страхом и паникой. Инстинкт самосохранения сделал ее смелой. Словно собираясь с духом, она на секунду смежила веки и спросила:

– Как вы считаете, я сумасшедшая?

– Нет, конечно же нет! – поспешил заверить ее Райский.

Она почему-то не поверила ему и требовательно взглянула на Сашу.

– Ты вовсе не чокнутая, детка, – пробасил он.

Павлу показалось, что она вздохнула с облегчением.

Следующие сутки Глаша провела в постели, тупо рассматривая потолок и не делая попытки подняться. Она отказывалась от еды и пила только воду. Было заметно, что она все время о чем-то думает. Лицо ее выглядело отрешенным. Райскому казалось, что ей вообще все равно: где она, с кем, что будет дальше, жива она или мертва.

– Шок, – коротко прокомментировал Саша ее состояние. – Я видел такое… – Он не стал уточнять где, а Райский предпочел не спрашивать.

– Меня беспокоит то чувство обреченности, которое читается в ее глазах, – поделился Павел своими опасениями.

– А что ты хотел? За короткий срок на нее свалилось столько всякой дряни, а она – всего лишь женщина. Странно, что она вообще еще держится. И не плачет совсем.

– Лучше бы плакала.

– Оставь ты ее в покое, хотя бы на время. Она отойдет, головой тебе ручаюсь. Лучше подумай об этом козле… или козе, в чьих лапах находится чертов свиток. Нужно брать его за жабры, я так думаю.

Фантастическое существо в виде козы с лапами и жабрами, созданное Сашей, вдруг нарисовалось перед внутренним взором Райского, и он усмехнулся.

– Тебе удалось хоть что-нибудь выяснить? – спросил Восковец, не разделяя его веселья.

– Почти ничего. Парень, которого сбила машина, мне знаком. Это Чика. Так, мелкий пакостник. Он был среди тех, кто напал на нее во время нашей первой встречи. Не думаю, что это совпадение, но для такого серьезного дела, как похищение святого листа, он мелковат. Кроме того, свитка при нем не было, ты сам проверял. Я послал человека к нему на квартиру, но он ничего не нашел, что только подтверждает мою версию.

– Но ведь он крутился возле могилы?

– Крутился. Но для чего – остается неясным. Он поснимал все венки, очевидно, собираясь разрыть могилу, но если свиток уже украден, то зачем было напрягаться?

– Обычный мародер? – предположил Саша.

– Возможно. Но такие редко работают вслепую. Они наблюдают за похоронами и прикидывают заранее, есть ли чем поживиться у покойника. Взять у старика было нечего.

– А что с дружками этого Чики? У них ведь большая компания?

Райский кивнул.