Последняя ночь в Сьюдад-Трухильо

— Сообщение о том, что письмо Октавио подложное, мы должны передать дальше, но я гарантирую вам соблюдение полной тайны. Сведения же, которые мне нужны, имеют огромное, решающее значение для расследования нескольких убийств и похищения Галиндеса из центра Нью-Йорка. Успех дела может решить только быстрота, с которой мы их получим. А это зависит от вас.

— Галиндес умер от рака, мистер Гордон. Я придерживаюсь этой точки зрения — он ведь мог умереть от рака. Если бы я так не думала, я сошла бы с ума в этой стране…

— Вы можете мне доверять. Я очень вас прошу не отказывать — ведь вы единственный человек, который знает название аэродрома.

— Я не должна ничего говорить, да и не скажу. Разве несколько дней отсрочки могут иметь значение? Вы считаетесь с тем, что они убьют меня прежде, чем ваша комиссия закончит работу? Прошу вас — в ваших же интересах — устроить все так, чтобы я не умерла… от рака. Тогда я скажу. Это моя единственная гарантия.

Я остановил машину перед посольством.

Пока Эскудеро и швейцар вносили свертки, я стоял с Этвудом в зале, куда мой бой входил через каждые несколько минут. Я хотел все время оставаться на глазах маленького шпиона.

В перерывах между появлениями Эскудеро я успел сказать Этвуду, что письмо де ла Маса подделано. Я объяснил, откуда узнал об этом, и попросил ни в коем случае не устраивать очной ставки с Манагуа. Я обрадовал его, что, очевидно, разыщу другие письма де ла Маса. Пусть люди Ван Оппенса тоже их ищут, но я предпочитаю, чтобы они не шли по моим следам.

Взятый у Манагуа конверт Этвуду я не отдал.

Этвуд передал мне полученные от Бисли новости. Бисли подчеркивал необходимость выяснить название аэродрома Икс.

Я сказал, что узнаю это название раньше, чем обещала Манагуа. В стране, где люди мрут, как мухи, всякая проволочка опасна.

Тогда Этвуд сказал, что у Манагуа побывал Тапурукуара.

Ну что ж, я допускал такую возможность. И тогда я принял рискованное решение.

— Мистер Этвуд, срочно вызовите Тапурукуару, заявите, что письмо де ла Маса неумело подделано и потребуйте немедленной очной ставки с Манагуа.

Когда Эскудеро входил с последней пачкой, мы уже закончили разговор.

Я устал за этот день; бесконечные поездки из одного места в другое и климат, к которому я не мог привыкнуть, вконец меня измотали. Чувство свежести и облегчения после горячей ванны, принятой перед отъездом к Этвуду, бесследно исчезло.

Я вернулся в гостиницу и прилег, обдумывая разные варианты плана действий на следующий день.

Через два часа позвонил Этвуд. Характерный треск в трубке свидетельствовал о том, что нас подслушивают.

— Мистер Кастаньо, — сказал он, — я получил от вас вещи, купленные для профессора Кастельфранко. К сожалению, вы не оставили списка покупок…

Я прекрасно знал, что список ему оставлен. Очевидно, Этвуд ищет предлог для встречи.

— Мистер Этвуд, — сказал я, — в полученном от профессора списке я подчеркнул те предметы, которые приобрел, и возле каждого проставил цену. Эта записка у меня, я собирался отдать ее профессору…

— Если вы случайно окажетесь возле нас, пожалуйста, зайдите и передайте ее мне. Я хочу, чтобы все было в порядке. И сделайте это побыстрее, потому что Олджернон де Кастельфранко приедет, вероятно, завтра.

24.

Тапурукуара равнодушно выслушал Этвуда. Письмо де ла Маса — подделка? Как это можно было установить, не имея оригинала?

— Оригинал оставить вы не захотели. Поэтому, чтобы избежать ошибок при переписке, я велел сделать фотокопию. Пожалуйста, вот она. Вас интересует, с каким настоящим письмом я ее сравнивал?

— Да, об этом и идет речь, господин сенатор.

— Вы знаете невесту де ла Маса?

— Я не знал, что у него была невеста.

— Ее зовут Хуана Манагуа, она живет на Авенида Сан-Кристобаль, № 29.

— Странно. Нам ничего о ней неизвестно.

— А нельзя ли нам туда поехать? Сейчас же?

— Пожалуйста.

— Мне хочется, чтобы при этой очной ставке присутствовало несколько свидетелей. Один с нашей стороны, другого можете указать вы.

— Меня подвез сюда майор Мигель Анхело Паулино, он ждет в машине. Мы готовы отправиться. А кто едет с вами?

— Эксперт следствия, Ван Оппенс. Вы были готовы к такой неожиданности, господин судья?

— Я готов к любой неожиданности. Генерал Эспайат мечтает как можно быстрее закончить это неприятное дело. Поэтому мы просто не имеем права быть захваченными врасплох.

Два автомобиля остановились перед изящным домиком с колоннами на Авенида Сан-Кристобаль. Вслед за Этвудом из первой машины вылез рослый мужчина — Ван Оппенс, начальник следственного отдела, полуофициально переданного в распоряжение комиссии госдепартамента. Ван Оппенс тоже напал на след Оливейры и Манагуа. Через полчаса после Уинна он явился к Хуане. От нее он узнал, где живет Хулио Руис Оливейра, и немедленно отправился к изысканной креолке, называвшей Оливейру «родным сыном».

Ван Оппенс передал Этвуду, что сказала Манагуа при виде фотокопии письма де ла Маса. Она уже видела точно такую копию, письмо действительно поддельное, она все уже объяснила мистеру Гордону, который только что у нее был. Еще она сказала, что никого больше не впустит, что их преследования приведут ее к гибели и что с нее довольно, все это дело ее нисколько не интересует.

Все четверо — Этвуд, Ван Оппенс, Тапурукуара и майор Паулино — вошли в дом.

Пока Тапурукуара представлял посетителей и самого себя, Этвуд, пораженный красотой Манагуа, заметил у нее на виске и на скуле два сильно припудренных кровоподтека. Нетрудно было догадаться, что здесь произошло.

— Прочтите, пожалуйста, — сказал Этвуд, протягивая ей фотокопию письма.

Манагуа прочла и с прекрасно разыгранным удивлением посмотрела на всех по очереди.

— Ничего не понимаю, — произнесла она. — Почему я должна это читать? Последние два дня творятся совершенно непонятные вещи.

Этвуд хотел что-то сказать, но его опередил Тапурукуара:

— Господин сенатор, в данном случае мы постараемся поступать как можно деликатнее. Мы не хотим, чтобы нас обвинили в нажиме на особу, которую, впрочем, мы видим впервые в жизни. Поэтому мы выйдем в холл, а вы со своим секретарем…

— Этот джентльмен вовсе не мой секретарь, — прервал его Этвуд.

— Я не знаю, кто этот джентльмен. Член комиссии госдепартамента? Допустим. Итак, мы вас покидаем… Видите ли, — обратился он к Хуане, — присутствующий здесь майор Паулино был близким другом сеньора де ла Маса. К сожалению, он и не подозревал, что у капитана была такая очаровательная невеста, хотя мистер Этвуд утверждает обратное.