Последняя версия

Восемь вечера. Ни подкатывающего к под»езду «мерседеса», ни телефонного звонка, извещающего о скором прибытии сопостельницы в родные пенаты.

Девять. Тот же результат — ничего.

Десять…

Я стал медленно «закипать» беспокойством и злостью.

Одинадцать…

Никогда ещё Светка так поздно не приходила — если не в девять, так максимум в половине десятого, с непременным телефонным предупреждением. Может быть, крайние обстоятельства: банкет по случаю неожиданно выпрыгнувшего выгодного заказа или приезд знатных гостей из-за рубежа? Но что помешало ей позвонить, предупредить? Знает же — волнуюсь, переживаю…

Не стоит успокаивать себя всяческими домыслами — что-то произошло ужасное. Выстаивать на балконе, придумывая извиняющие любовницу обстоятельства, не только глупо, но и опасно.

Рывком сорвал с рычагов телефонную трубку, решительно набрал на диске знакомый номер домашнего телефона генерального. Набирал и про себя молился: дай Бог, чтобы Пантелеймонова не было дома, Господи, сделай так, чтобы он задержался в Росбетоне на очередной пирушке. Вместе со Светкой.

Бог не внял моим горячим молитвам — трубка ответила хорошо поставленным баритоном.

— Слушаю вас.

— Простите за поздний звонок, Вацлав Егорович. Сутин…

— Что произошло? Еще одно убийство?

— Слава Богу, нет… Просто жена до сих пор не возвратилась с работы и я беспокоюсь…

Впервые я назвал Светку женой не про себя, как делал это обычно, — вслух. Пантереймонов скептически буркнул что-то непонятное, но достаточно обидное. Я с трудом удержался от дерзкого выражения из производственного «арсенала», позаимствовав его у того же погибшего Тимофеича.

— Вы имеете в виду Светлану Афанасьевну?

— Да, ее… Еще раз простите… Я очень волнуюсь… Уже двенадцатый час ночи… Извините за беспокойство…

— Ничего… Странно, где она бродит в столь поздний час… Мы вместе вышли из Росбетона в семь вечера. Попрощались. Я хотел довезти её до дома на машине — отказалась… Вот, пожалуй, и все, что могу вам сообщить.

— Светлану Афанасьевну никто не провожал?

Иронический смешок, за который следовало бы врезать по физиономии.

— Слежка за своими сотрудницами не входит в мои обязанности… Успокойтесь, Сутин, ничего страшного, бывает. Заглянула к подруге, заболталась. Женщины — есть женщины. Советую хлопнуть стакашек водочки и лечь в постель…

Короткие гудки. Генеральный даже не попрощался — просто положил трубку. Обижаться глупо — мы с ним находимся на разных полюсах понимания вежливости и культуры общения. Кроме того, мне было не до обид. Куда же исчезла Светка? Успокоительные поглаживания Пантелеймонова не только не вернули мне равновесие — ещё больше растревожили.

Следующий звонок — в милицию. Вопрос, который я задал дежурному настолько страшен для меня лично, что дыхание прервалось и помутнело в глазах.

— У меня пропала жена… Простите… Возможен несчастный случай…

— Фамилие, имя, отчество, возраст?

— Светлана Афанасьевна Алферова… Тридцать восемь лет…

Молчание свидетельствует о том, что дежурный перебирает какие-то бумаги, перелистывает страницы журнала… Я мысленно подгоняю его: скорей, ну, скорей же, скажи пожалуйста, что в твоих гроссбухах не зафиксировано ни убийство, ни наезд машины, ни обморока…

— Алферова у нас не значится. Попробуйте позвонить в морг больницы.

Звонить в морг я так и не решился, несколько раз снимал трубку, держал её на весу и с грохотом возвращал на прежнее место. Боялся своим звонком напророчить несчастье, услышать положительный ответ, лучше неведение, нежели трагическая реальность.

Поспешно оделся и пошел парком к Росбетону — знакомой аллеей, по которой мы со Светкой сотни раз возвращались с работы и столько же раз шли к воротам предприятия. Вдруг — неожиданный обморок и Светка сейчас лежит без сознания под деревьями? Лишь бы она осталась жива, лишь бы мне не найти бездыханное тело супруги… Да, да, именно, супруги, пусть незарегистрированной, не венчанной в церкви…

Луч фонарика скользил по траве, грязным скамейкам, кустам, окаймляющим аллею. Однажды, сердце екнуло и замерло — в кустах лежит человеческое тело! Тьфу, черт, алкаш! Так храпит, что листья на дереве вздрагивают от испуга…

Возвратился домой и снова придвинул телефонный аппарат. Ромин! Вот кто может мне помочь!

— Славка? Выручай, друг.

— Костя? Черт дранный, погляди на часы! У тебя что, бессоница? Глотни стакан водки — мигом уснешь…

Будто сговорились с Пантелеймоновым — и тот, и другой «подсовывают» успокоительное питье. А мне не нужен оглушающий сознание адкоголь — нужна Светка.

— Мне не до шуток… Пропала жена…

— Как это пропала? Поищи получше, пошарь под одеялом — найдешь.

Судя по игривому тону, Ромин ещё не ложился, а если и лег, то не для того, чтобы спать — побаловаться с женой. С трудом втолковал сексуальному разбойнику серьезность положения, попросил помощи. Капитан для этого имеет куда больше возможностей, нежели сторож-пожарник.

— Хорошо, сделаю все, что в моих силах, — твердо пообещал Славка. — Думаю, для паники нет оснований. Сам же говорил о том, что Алферова непредсказуема и взбаламошна. Вдруг умчалась в Москву… на помеле, к какой-нибудь из подружек, а тебя известить попросту забыла…

— Исключается. Подозреваю — Светку похитили…

Я не слышал, что говорил Ромин, уверенность в том, что Светка стала жертвой похитителей, охватила меня с такой силой — голова закружилась. На память пришел разговор с Волиным, его скользкая фраза о человеке, который сам себе вредит и приносит вред своим близким, сидела в сознании занозой. Подонок ещё и пример привел, как он, поскользнувшись, сбил с ног супругу.

На чем же «поскользнулся» отставной сыщик? Уж не на том ли, что не дал согласия перейти на службу в «музыкальную» мастерскую? Если это так, тогда Светку похитили по приказанию главы «крыши» и она находится в заключении у Волина. Вспомнились многочисленные запутанные коридоры и переходы, запертые двери в боковых ответвлениях…

Где— то там сейчас сидит Светлана. Может быть, с наручниками на тонких руках, с тоской и надеждой поглядывает на зарешеченное окно… Впрочем, наручники и решетки -из области старинных романов, сейчас все делается гуманней и проще…

В два ночи позвонил Славка.

— Одно могу сказать точно: под машину не попала, бомжами не убита, вообще, в морге не числится. Вынужден согласиться с тобой: похищена. Завтра начну раскручивать. Если похищение — обязательно позвонят и потребуют выкуп. Будь готов.

Знаю, что за выкуп — согласие работать на Волина… Заранее согласен, без условий и торгов, единственное требование — отпустить жену…

Утром на первом автобусе я выехал в Москву. Будто рыцарь, спешил на неслышный зов «принцессы». Недавние горькие мысли о взбаламошной девчонке, дерзкой и нежной, одновременно, одолевающей своего сожителя просьбами-приказаниями приготовить что-нибудь «вкусненькое», отгладить выходной наряд, убрать квартиру, расплылись совсем в других воспоминаниях. Более приятных и ласковых.