Последняя зима
Шрифт:
Черкасский помолчал немного, что-то прикидывая в уме, потом тихо сказал официантке:
– Чтобы через два часа тебя здесь не было! Кончится ужин - и айда... Понятно? А татарчуку своему передай: попадется - повесим.
Катя кончила рассказывать, всхлипнула и опять выругала Черкасского болотной козюлей.
– Не хнычь!
– бросил ей Дроздов.
– Ты точно запомнила его слова: "рановато", "кривая еще не показывает"?
– Господи! Как сейчас слышу! И пальцем по воздуху туда-сюда провел...
– Действительно, мерзавец отпетый!
– сказал капитан.
– Значит,
– Как бы мне вешать его не пришлось!
– ударил по земле кулаком Маханов.
– А куда же теперь нам с мамой и Юлькой?
– спросила Катя.
Этот вопрос решался сам собой. Кате с матерью и сестренкой надо поскорее уходить к партизанам, а пока где-нибудь спрятаться. Но и разведчикам нельзя оставаться поблизости от хутора. Никак нельзя!
Капитан Дроздов отлично понимал, почему командир власовцев отпустил Катю. Такой случай Черкасский использовал бы в своих интересах, попадись он в руки советского правосудия. Негодяй не только держит нос по ветру, посматривает на "кривую", но и думает о будущем. Но ведь этот растленный тип может и пожалеть, что позволил официантке скрыться, может донести немцам о письме. Тогда розыски девушки и Маханова начнутся, конечно, прежде всего в окресткостях хутора. Необходимо отойти к базе еще и по другой причине. На базе - радиостанция, можно связаться со штабом, доложить обстановку.
Вместе с тем Дроздову очень не хотелось удаляться от города. Отказ Черкасского вести переговоры предусматривался приказом, полученным капитаном. В этом случае выход к Бресту требовалось использовать для разведки его гарнизона. Маханов и Силкин сообщили, что кроме власовцев в гарнизон входят два разбитых на фронте и вновь формирующихся немецких полка, немецкая разведочно-диверсионная школа и госпиталь. Надо было проверить, уточнить полученные данные. В таком деле не обойтись без помощи местных жителей.
– Катерина!
– обратился Дроздов к шептавшейся с Махановым девушке. Скажи, есть ли у тебя хорошие подружки, такие, кому ты как самой себе доверяешь?
– Есть, конечно... Вот Лида с нашего хутора, тоже в столовой работает... Потом Ольга, Нина из городских девчат...
– За Лиду и я ручаться могу!
– сказал Маханов.
– О Лиде мы сейчас как раз и говорили... Нельзя ли, капитан, мне с ней записку ребятам передать?
– Каким ребятам? И о чем записку?
– Ребятам из взвода, в котором я состоял. Они ведь знают, куда мы с Силкиным ушли! Весточки ждут. Они же и сами хотят к партизанам! Не получается сразу всем полком, так пусть хоть поодиночке или мелкими группами концы рвут... Сообщить им в записке надо, как партизаны принимают, каким курсом лучше идти.
– Обожди... Подумаем и об этом.
Посовещавшись с политруком Борисом Качинским и командиром отделения Петром Лаптевым, капитан принял решение. Разведчики немедленно оттягиваются на свою базу, откуда будут продолжать наблюдение за железной и шоссейной дорогами. Лида и другие надежные подруги Кати уточняют состав Брестского гарнизона. Девушкам сообщат лишь адреса расположенных в городе частей и воинских учреждений, а что это за части и учреждения, они должны разузнать сами. Полученные от
них данные будут сопоставлены с имеющимися. Нужные разведчикам сведения Лида и Катя должны доставить не позже чем через четыре дня на определенный пункт в районе базы. Кроме того, Лида передаст друзьям Маханова его записку с указаниями, как добираться к Любешову и найти партизанские заставы.– Ну, а ты с нами пойдешь?
– спросил капитан Катю.
– Я пошла бы! Но вот маманя... Может, поближе куда захочет?.. Партизан всюду много...
– Сами решайте! Захотите с нами идти, сразу все и являйтесь. Одежду возьмите... Значит, или тебя одну ждем, или с матерью и сестрой, а не сможешь, так присылай Лиду.
– Нет-нет, я сама постараюсь! Если мы к белорусским партизанам уйдем, так с вами хоть попрощаться надо...
Девушка сказала "с вами", но вскинула глаза на Маханова.
И вот уже зашуршали кусты, в которых она скрылась. Вскоре в противоположную сторону тронулись разведчики.
На базе Силкин и Маханов радостно бросились друг к другу.
– Да мы же с ним от самого Херсонеса не расставались! Все вместе и вместе!
– как бы оправдываясь, объяснил этот порыв старший из севастопольцев.
– Врешь, Федор! В карцеры-то нас эсэсовцы по одному загоняли! усмехнулся Негнемат.
– А в остальном, конечно, вместе... Вот видишь, Силкин, и не пришлось ребятам тебя вешать, а у меня стреляться не было необходимости!.. Да, кстати...
– Вспомнив что-то, Маханов подошел к капитану и протянул ему пистолет: - Вот, пожалуйста!.. Спасибо, что одолжил.
– Придется взять... Привык к нему, пристрелял, - сказал Дроздов, забирая ТТ. Затем, подозвав к себе кивком Лаптева, продолжал: - Вот что, Петро! Подбери для Маханова карабинчик или винтовку...
– Мы для него и автомат мигом найдем!
– пообещал Лаптев.
– Эх, Петро, вечно у тебя автоматы припрятаны! Ну дай автомат... А Шуману скажи, чтобы вооружил Силкина.
Под смуглой кожей Негнемата еще резче обозначились скулы, губы его чуть дрогнули. Сдерживая волнение, Маханов тихо сказал:
– Спасибо, капитан, а за что спасибо, сам знаешь... Жалеть тебе не придется! Не подведем.
– Знаю! И давай, браток, не возвращаться к этому вопросу.
Радист уже искал в эфире позывные штаба. Когда связь была установлена, к рации подошел Дроздов. В ответ на свою шифровку он получил приказ довести до конца разведку дорог и гарнизона, а затем возвращаться в соединение.
Через три дня в условное место пришли Катя, Лида и еще одна девушка. Лицо Кати опять было заплаканным.
– В чем дело?
– встревожился Качинский, пришедший встречать девчат.
– Мать не захотела с вами идти... Они с Юлькой уже к Сикорскому* в отряд ушли... И мне туда завтра надо! Нельзя же родную мать бросить...
_______________
* С. И. Сикорский - командир Брестского соединения партизанских
отрядов и секретарь подпольного Брестского обкома партии.
– Правильно, нельзя! А партизаны всюду фашистов бьют, партизаны везде одинаковые.
– Не одинаковые, - сказала Катя и поискала кого-то взглядом.
Девушек отвели на базу. Все сведения, которые они собрали, полностью сходились с теми, что сообщили Силкин и Маханов.