Последыш. Книги I и II

— Абсолютное отсутствие Дара, — сообщил Ребров, закончив свои попытки вызвать хотя бы какой-нибудь магический отклик. — Прошу прощения, Ваше Сиятельство, — поклонился он Игорю, — но у вас нет магических способностей.

— Это окончательно? — тут же спросила Варвара.

— Да, Ваше Сиятельство.

— Мы оспорим это свидетельство! — возразила княгиня Кемская.

— Хотите сказать, я смошенничал? — начал наливаться краской профессор.

— Хочу сказать, профессор, что ваша квалификация вызывает у меня большие сомнения, — вмешался Игорь, останавливая жестом готовую ринуться в бой бабушку. — Ну-ка скажи, Варвара, ты же обученный маг, не так ли?

— Так, — уже во всю улыбалась сестра.

— Какой у тебя ранг?

— Тебе-то что с того?

— А летать умеешь? Сможешь повторить? — спросил Игорь и начал подниматься в воздух.

Он почти три недели пробовал так и этак, но никак не мог наколдовать эффект, сходный с классической левитацией. Но буквально позавчера, — вот ведь, как все удачно сложилось, — это у него наконец получилось. Летал он пока невысоко и недолго, но в экзаменационном листе на двенадцатый ранг ничего не говорилось ни о высоте, ни о длительности, ни о дальности полета. А по факту, левитация — вот она, и значит, возможно, он смог бы пройти квалификационный экзамен на двенадцатый ранг прямо сейчас.

— Что скажете, профессор? — спросил, поднявшись метра на два вверх, благо высота потолков позволяла.

— Скажу, что этого не может быть! — вскричал Ребров, совершенно уничтоженный увиденным. Он был раздавлен, оскорблен и унижен, и не понимал, как это возможно.

— Заберите назад свои слова о том, что у меня нет Дара, или я сделаю с вами еще что-нибудь невозможное. Поджарю, например.

Игорь вытянул правую руку вперед и раскрыл ладонь. Над ней сразу же возник огонек свечи. Повисел немного. Собрался в шар и начал потрескивать, от набиравшего силу внутреннего жара.

— Если брошу, успеете поднять щит?

— Не надо бросать! — поднял профессор руки, словно сдаваясь под гнетом неопровержимых фактов.

— Ну, и ладно тогда, — Игорь погасил огонь и создал вместо него водяной шарик.

— Итак, — предложил он профессору. — Давайте! Я жду ваших извинений и признания, что вы оказались неспособны увидеть во мне мага.

Профессор молчал, молчали и все остальные. И тогда, Бармин, неожиданно для самого себя разозлившийся на ни в чем не повинного мага, швырнул в него пол-литра дистиллированной воды. Причем, кинул с силой, которую явно не рассчитал. Гнев, что называется, застил глаза. В результате водяной снаряд не только промочил Реброва до нитки, но и снес его метра на три назад, бросив на спину и пару раз перевернув на паркете…

Шоу Бармина произвело на присутствующих сильный эффект. Причем, сразу на всех. Он этого не планировал. Собирался всего лишь продемонстрировать свой потенциал. Да и то, скорее, вынужденно, — визит сестры ускорил события, — чем умышленно. Игорь просто не знал заранее, — не мог знать, — что у него сорвет крышу всего лишь от неправильно подобранных слов и неуместных замечаний. Но все когда-нибудь случается впервые, и, стоило Варваре показать зубы, как Бармин сходу сорвался с резьбы. Он от себя такого не ожидал. Не знал, что способен на такой, моментом вспыхнувший гнев, на такую едва ли не берсерковскую ярость. Еще скажите, спасибо, что вообще не впал в какое-нибудь долбаное боевое безумие! С его-то силой, — что физической, что магической, — всех бы мог на ноль перемножить. Но удержался, и слава богам! Можно сказать, отделались легким испугом: один слегка помятый и до нитки промокший профессор — это малая цена, за мир в доме. А то, что после его демонстрации, примирение сторон стало не только возможным, но, пожалуй, даже неизбежным, это к гадалке не ходи. Надо только воспользоваться моментом и правильно расставить акценты.

— Все! Все! — поднял он руку в успокаивающем жесте. — Отбой тревоги! Воевать не будем.

Он оглядел случайным образом возникшую мизансцену, хмыкнул мысленно — «Талант не пропьешь», — посмотрел на своих и на чужих, и продолжил воспитательный момент:

— Я так понимаю, что теперь никто не станет оспаривать мое старшинство в клане Менгденов?

— Чем командовать собрался, Ингвар? — встрепенулась Варвара. — Клан, как политическое единство уничтожен больше двадцати лет назад. Его нет.

— У нас на Груманте в таких случаях говорили, были бы кости, а мясо нарастет. Семьи Менгденов существуют, род жив. Так что, never say die [41] , сестра.

— Ты серьезно? — сейчас она выглядела несколько растерянной. У нее поубавилось решительности, да и наглость куда-то подевалась.

— Вполне, — подтвердил Игорь свою мысль. — И ты мне в этом поможешь, Варвара! Все вы! — обвел он взглядом своих — бабку и кузину, и пока еще чужих — сестру и ее группу поддержки. Сейчас-то они с сестрой чужие, едва ли не враги. Но кто знает, не удастся ли ему поменять вектор с отталкивания на притяжение? Все-таки одна кровь.

41

Never say die (анг.) — Невешай нос! Не отчаивайся! Но соль шутки в том, что Бармин помнит восьмой студийный альбом британской рок-группы Black Sabbath, выпущенный в 1978 году, который так и назывался: «Never say die».

— Я бы не стала так далеко заглядывать, — подала наконец голос княжна Збаражская.

«Та еще сука, — отметил мысленно Игорь. — Ее нужно все время иметь в виду… А если получится, то и отыметь!»

Мысль про «отыметь» возникла не на пустом месте. Гнев ушел, ярость схлынула, но нерв-то остался, а в новом организме Бармина любой эмоциональный всплеск, — тем более, в присутствии красивой женщины, — сразу же направлял его подстегнутые гормональной бурей мысли в одну и ту же сторону. К слову сказать, Игорь это хорошо понимал, как понимал и то, что в его положении думать не головой, а головкой члена, весьма опасно. Лучшим выходом из положения был бы секс без обязательств, но, увы, молодые симпатичные горничные отсутствовали в замке Надозерье, как класс. В город к шлюхам, — в тот же Гдов, где наверняка есть публичные дома, — его одного не отпустят. В деревню идти тоже бессмысленно. С Ольгой под боком и телохранителями по периметру? Даже не смешно, и получалось, что единственной женщиной в шаговой доступности являлась все та же Ольга. Но роман с Ольгой был чреват возникновением обязательств, а Бармин жениться пока не планировал.

— Я бы не стала так далеко заглядывать, — сказала подруга Варвары Елена Збаражская.

— Ваше право, сударыня! — улыбнулся ей Игорь. — Но давайте не спешить с выводами. Для начала стоило бы обсудить наш общий модус вивенди [42] . И лучше всего это сделать за столом. Как там говорится? Сядем рядком, поговорим ладком, так, кажется?

— Анна Георгиевна, — повернулся он к княгине Кемской, — не могли бы вы отдать соответствующие распоряжения?

42

Модус вивенди: 1. Условия, делающие возможными хотя бы временные мирные отношения между противоборствующими сторонами; 2. Фактическое состояние отношений, признаваемое заинтересованными сторонами.

— Ты продолжаешь меня приятно удивлять, внук, — посмотрела на него, чуть прищурившись, княгиня-бабушка. — Но полагаю, за стол мы сядем без посторонних.

— Да, это будет лучше всего, — согласился Бармин, которому совсем не хотелось обсуждать семейные дела в присутствии каких-то левых магов, адвоката Глинских, полковника Кальф-Калифа и еще кого-нибудь.

— Елена Николаевна моя близкая подруга, почти сестра, — высказала свое пожелание Варвара.

— Госпожа Збаражская мне не мешает, — снова улыбнулся Игорь. — Красивая женщина радует глаз, а княжна красива. Так что я — за.

Сказано было на грани нарушения приличий, но, как ни странно, Елена Збаражская — высокая золотистая блондинка с голубыми глазами и точеной фигурой, — приняла его слова, как комплимент, и даже зарделась от удовольствия. Зато все остальные женщины были этим несколько шокированы. В особенности, неслабо повело Ольгу. Даже ее хваленая холодность дала трещину. Впрочем, ее Бармин хотя бы понимал, — или думал, что понимает, — а вот реакция Варвары его удивила. Причем отреагировала его сестра как на сам неоднозначный комплимент, так и на поведение «виновницы торжества». И не известно еще, на что больше.