Последыш. Книги I и II

— Какой у тебя ранг? — перешла к главному Варвара.

— Семнадцатый.

— Какой, какой? — не поверила своим ушам будущая третья жена.

— Семнадцатый, — победно улыбнулась княгиня Полоцкая. — И я умею пользоваться магией в бою.

— Отлично! — подытожил Бармин. — Теперь нас уже четверо, и супостату придется несладко, если попробует нас на прочность. Но давайте все же поговорим о другом. Дамы, вы уже знаете, что Маша станет моей второй женой. Это факт объективной реальности, и обсуждению или коррекции он не подлежит. Поэтому прошу вас отнестись к Марии с пониманием и уважением, и принять во внимание, что она младше вас, и ей, на самом деле, не восемнадцать лет, а семнадцать. Я могу на вас рассчитывать?

— Да, — ответила после короткой паузы княжна Збаражская.

— Не волнуйся, — успокоила его Варвара.

— Тогда, вопрос к тебе, Маша, — посмотрел он на Марию Полоцкую. — Ты понимаешь, что у нас семья? В семье же, хуже нет — начать выяснять, кто важнее, круче или еще что. Ты станешь второй женой, но тебе всего семнадцать, а Лене — двадцать два. Она станет третьей женой, но она старше, опытнее в житейских вопросах, в политике и во многом другом.

— В постели, например, — съехидничала Мария.

— Это тоже, — не поддался на провокацию Бармин, не дав заодно обидеться Елене. — Княжна Збаражская, если подружитесь, а я надеюсь, что так и случится, — сказал он с нажимом, — многому может тебя научить, подсказать, если что потребуется, дать дельный совет, да, и вообще, будет к кому обратиться практически по любому поводу. Это понятно?

— Да, — кивнула Мария.

— Готова сделать усилие и найти с Леной и Варварой общий язык?

— Я постараюсь.

— Тогда перейдем к следующему вопросу, — Бармин допил кофе и закурил новую сигарету. Видят боги, как ему надоели все эти беседы, разговоры, переговоры и увещевания. Оно, конечно, он опытный психиатр, но в своем новом амплуа предпочел бы более простую, не требующую подобных усилий жизнь. Все-таки многоженство — это реликт давних времен, когда слово мужчины, по-всякому, было для женщины законом. В те времена, теремных затворниц не надо было уговаривать жить мирно. Как бы они там между собой не враждовали, мужу на всю эту муйню было, по большей части, наплевать. Главное, чтобы приносили приданное, исполняли супружеский долг и регулярно рожали детей. Но вот прошли века, мир изменился, но язычники и не только они по-прежнему заводили большие семьи, и это означало, что теперь мужчине доставались не только пряники в виде разнообразного секса на законных основаниях, но серьезные проблемы, связанные с поддержанием мира в семье.

— Варвара — моя старшая сестра, — сказал он вслух, продолжая «урок хороших манер», — и до тех пор, пока она не выйдет замуж, она второй человек в семье, и вам обеим, Маша и Лена, надо принимать это в расчет, потому что семейная жизнь — это не только секс. Близость важная часть нашей жизни, но ею не исчерпывается. Есть еще дом, а в нашем случае, огромный замок, за порядком в котором надо следить. Слуги, поставщики, кухня, меню и прочее. Вотчина, наконец. Земли, заводы, финансы. Оборона и безопасность. Политика. И во всем этом мне будет нужна ваша помощь. Так что, кто что умеет, берет это на себя и учит других, а иногда и меня. Я ведь тоже дурень необразованный, — улыбнулся он, снимая напряжение.

— Вопросы? — спросил после короткой паузы.

— Хотелось бы услышать подробнее о сексе, — «простодушно» улыбнулась ему Мария.

— Поговорим и об этом, — согласился он, — но прежде еще пара пунктов повестки дня. Кто-нибудь хочет что-нибудь выпить, перекусить? Позвать стюарда?

Разумеется, дамы хотели. Они хотели вина, сладостей, чая и кофе, пирожных и шоколада, и много чего еще, так что к разговору вернулись только через полчаса. Но оно и к лучшему, полученная информация за время вынужденного перерыва кое-как утряслась и улеглась, и вторая часть разговора получилась уже гораздо менее напряженной.

— Продолжим? — спросил Ингвар, отхлебнув немного кофе.

— Излагай! — усмехнулась в ответ Варвара.

— Хорошо, — согласился Бармин. — Сейчас мы летим в Усть-Углу. Там нас ожидает еще одна женщина, которая войдет в нашу семью.

— Ольга? — спросила Елена.

— Да, — подтвердил Ингвар. — Княжна Кашина. После свадьбы она станет Хельгой фон Менгден графиней фон Нойвид, моей четвертой женой. Ты же, Лена, получишь титул герцогини Бирон. Таков размен, и ты это знаешь.

— Значит, — сказала задумчиво Мария, — договариваться придется еще с одной женщиной.

— Так и есть.

— Я думала это будет как-то проще…

— Твой отец в курсе, — пояснил Бармин.

— Мне от этого не легче.

— Согласен, но делать-то что?

— Да, нечего тут делать, — вмешалась вдруг Елена. — Не волнуйся, Инг, мы все найдем как-нибудь общий язык.

— Ну, вот и славно! — с облегчением вздохнул Бармин. — Но нам нужно обсудить еще два вопроса. Первый. Вы все православные христианки, а я, как вы знаете, язычник. Я не варвар и не религиозный фанатик, поэтому внутри семьи у нас будет осуществляться политика полной веротерпимости. Нужен священник, приглашайте. Домовая церковь в замке есть. Но демонстративного пренебрежения язычеством быть не должно. Я ясно излагаю свою мысль?

— Я перехожу в язычество, — объявила Мария.

— Я тоже, — поддержала ее Елена. — Но иногда хотелось бы сходить в церковь…

— Не в чем себе не отказывай! — улыбнулся Бармин.

— Тогда и я возвращаюсь к корням, — мечтательно улыбнулась Варвара.

— Что ж, рад, что вы отнеслись к этому вопросу с пониманием, — подытожил Ингвар. — Тогда, последний вопрос. Я хотел бы, чтобы вопросы, связанные с сексом, вы прежде обсудили между собой, и тогда уже все вместе мы попытаемся прийти к консенсусу. Не стану врать, я сам тоже не знаю, что и как нам делать в условиях полигамии. У меня даже чужого опыта перед глазами не было. Но я твердо намерен построить наши отношения так, чтобы ни у кого не было причины для обид. Если мы все постараемся, прежде всего, идти навстречу друг другу, пусть не сразу, но у нас должно получиться. Ну, а сил у меня хватит на всех, так что это не должно быть предметом для беспокойства.

— Можно вопрос? — неожиданно покраснев, спросила Мария. — Причем здесь твоя сестра?

— Это я тебе, Маша, чуть позже объясню, — усмехнулась Варвара. — Тет-а-тет, так сказать.

— Можешь нас оставить? — повернулась она к Ингвару.

— Разумеется! — Бармин встал из кресла и пошел во второй салон, пустующий по случаю отсутствия других пассажиров…

* * *

Домой, — если считать Усть-Углу своим домом, — прилетели глубокой ночью. Садились на аэродроме Вологды Маега, а оттуда в замок летели на геликоптере. Устали так, что ни на что уже, вроде бы, не было ни сил, ни желания, но так только казалось, и Бармин в этом вскоре убедился. Прибыв в замок, он поневоле притормозил в фойе паласа, чтобы наскоро объясниться со своими старыми знакомыми Ией Злобиной и полковником Кальф-Калифом и незнакомыми ему прежде мажордомом Рудневым и начальником охраны замка капитаном Алмазовым. Поздоровался, познакомился, выслушал краткие отчеты и задал несколько первоочередных вопросов. Слуги в это время увели его спутниц наверх показывать приготовленные для них покои. А когда сам Бармин добрался наконец до своих апартаментов, начинало уже светать. Тем не менее, он нашел в себе силы пройтись по комнатам, в которых когда-то жили его дед и отец. Беглый осмотр, — а на другой у него попросту не было сил, — показал, что графы Менгден умели и любили жить со вкусом. В общем, он остался доволен этой краткой экскурсией и, прихватив с собой хрустальный стакан со старым ирландским виски и сигареты, отправился в ванную. Душ его взбодрил, вернув утраченные, было, силы и, не став заморачиваться одеждой, — хотя слуги приготовили ему и белье, и банный халат, и даже шелковую пижаму, — Бармин сделал пару глотков из стакана, закурил и отправился в спальню, где к удивлению, граничащему с возмущением, обнаружил свою новоиспеченную невесту. Княгиня Полоцкая лежала в весьма соблазнительной позе прямо поверх одеяла, и одета она была в одно только чувство собственного достоинства.

— Как ты уговорила остальных? — спросил Бармин, присаживаясь в изножье кровати.

— Я… — девушка явно хотела соврать, но Ингвар ей этого не позволил.

— Правду, милая! — попросил он вежливо. — Правду, правду и ничего кроме правды.

— Я их усыпила, — нехотя призналась юная княгиня.

Пауза затягивалась, и теперь ей уже было неловко лежать голой в присутствии голого мужчины. К тому же выбранная ею поза перестала соответствовать ситуации, и это, по-видимому, только усиливало чувство неловкости.

— Что-то вроде гипноза? — спросил он после затянувшейся паузы.

Видит Идунн [161] , смотреть на Машу было приятно, и желать ее было для него вполне естественным делом, — молодой сильный организм давал о себе знать, — но Бармина тревожило то, с какой настойчивостью Мария добивалась от него близости. Нимфоманка? Возможно, но не обязательно. Сумасбродная особа? Наверняка. И, скорее всего, последнее предположение ближе к истине.

«Если не окоротить, — „записал“ Бармин на будущее, — еще намучаемся все с ее неумеренным энтузиазмом, помноженным на изобретательность и неуемную энергию!»

161

Идунн — в германо-скандинавской мифологии богиня вечной юности.