Последыш

– Мне кажется, – задумчиво произнёс Тришка. – Мне кажется, что самое интересное нас ожидает там, наверху.

– Вернее, не «мне», а нам кажется, – уточнила Саша. – Тем более, нам велено пока самим заняться исследованиями. Так в чём же дело? Идём?

– Идём, – согласился её приятель.

Оба скатились по выщербленным ступеням вниз, прошли сквозь ещё один туннель общего входа в город и принялись подниматься по винтовой дороге к цитадели.

Единственные ворота во внутренней крепости оказались совсем не разрушенными и не сгнившими, хотя были собраны из толстых деревянных Брусов, обшитых бронзой, на которой сохранилась чеканка.

Очень большой борьбы со створками не понадобилось, и путешественники проникли в образовавшуюся щель. Внутренность цитадели представляла собой круг, где ни углов, ни многогранников в стене не наблюдалось. Разве что с четырёх сторон света к внутренней стороне стены примыкали, словно контрфорсы, какие-то сооружения. Внимание сразу привлекала к себе небольшая настоящая деревянная церковь, купол на которой был покрыт осиновым лемехом, [34] а венчал купол Константинов крест, составленный их букв «Хи-Ро». Стены церковки также были выполнены из вертикальных брёвен кедрача вперемежку с крупными глиняными блоками. Но дело было совсем не в сохранившемся или же отреставрированном строении храма. Прямо перед церковью высились две небольшие пирамиды.

34

Лемех – деревянная пластина, вырезанная из осины и напоминающая лист дерева.

Видение выглядело настолько необычным, что юноша и девушка застыли на месте, открыв рты. В этой части археологического раскопа никого из археологов не оказалось, и никто не мог сообщить хоть что-нибудь о найденных строениях. Одна из пирамид была сложена из базальта, а основание пирамиды оказалось отделано изразцовой плиткой, словно печь в избе зажиточного хозяина.

Рядом с изразцовой пирамидой высилась такая же, только сложенная не из камня, а из человеческих черепов. В основании пирамиды была зелёная трава, на которой с северной стороны лежал панцирь огромной черепахи, словно ремнём перетянутый змеиной кожей. С юга лежал грифон, [35] лев с поднятой когтистой лапой и головой орла, выполненный из сочного оникса. На западной стороне примостилась большая птица из родонита с красивым девичьим лицом. Таких на Руси звали Макошь или Сирин [36] . А восток занимал Иркуйем-Богал, [37] бог медведей в настоящей лохматой шкуре.

35

Грифон – мифический крылатый лев, живущий в Гиперборейских странах.

36

Макошь (мать сыра-земля), Сирин – красивые девушки, живущие вдалеке от людей, но обязательно у воды.

37

Иркуйем-Богал – в Сибири, на Урале, на Алтае – медвежий бог, разговаривающий на человеческом языке.

Сашенька помнила истории этих Божьих тварей, только очень смутно и решила расспросить при случае Владимира Геннадиевича. Но более всего на неё подействовала своим присутствием пирамида из человеческих черепов, вершину которой тоже венчала монограмма «Хи-Ро», то есть тот самый Константинов крест, состоящий из двух греческих букв имени Христа.

Известно, что буквы «Х» и «Р», скрещённые вместе впервые увидел император Первого Рима Константин. Увидел прямо в небе по дороге в Рим. Вот поэтому Первый Рим и стал христианским. Причём надпись в небе под этими буквами была выполнена латинскими буквами «In hoc vinces», что в переводе на наш русский, значит, как – СИМ ПОБЕДИШИ. Именно этому небесному знаку император поверил и победил. Победил и гавров, и ливонцев, и прародителей этрусков, и даже взбесившихся в ту пору ниггеров. Власть Риму выпала великая именно в эту эпоху.

– Я всё могу понять и принять, – стал размышлять вслух Тришка. – Черепа могли собрать из могильников сами археологи. Ведь этот город, в сущности, тоже могила. Но откуда здесь медведь? Да ещё морская черепаха?! – он указал на шкуру медведя и панцирь черепахи, лежавшие прямо на земле под пирамидой из черепов.

– Вот за этим я вас и посылал, – услышали паломники мужской голос.

Оба тут же обернулись. Сзади них, как ни в чём не бывало, стоял их знакомый археолог. Владимир Геннадиевич загадочно ухмыльнулся. Видать, произведённое впечатление приносило ему свою часть археологического кайфа, иначе он давно бы всё рассказал.

– Не знаю, как Шурочка, – подал голос Тришка. – А мне хотелось бы услышать душещипательную историю о пирамидах и об этих вот чучелах, – парень кивнул на пирамиду из черепов, в подножии которой, то ли случайно, то ли нет, находились символические предметы. – Вы нас можете этим порадовать?

– Легко! – Владимир Геннадиевич просиял и сделал уместную театральную паузу. – Так вот, с очень древних времён в Китае черепаху называли Чёрным воином. Китай находится от нас немного южнее, как вы знаете, и там она была всегда символом севера и космологического сотворения мира. Даже Лао-Цзы это отмечал. В Китае, как и в стране Десяти Городов, черепаху ставили в основании погребальных памятников. Но назвать кого-нибудь у них в стране черепахой – это просто смертельное оскорбление. Причём, на Великой Китайской стене были обнаружены изображения черепах, но со стороны Китая. Археологи заинтересовались этим курьёзом и впервые отметили, что бойницы на стене тоже обращены в сторону китайской территории. Значит, не известно, кто отстроил стену и с какими целями. Скорее всего, древние китайцы к Великой стене имеют весьма отдалённое отношение.

– Так. А пирамида из черепов – погребальный памятник? – поинтересовалась Шура.

– Конечно, – удивился вопросу Зданович. – Это же всем известно. В пирамиде присутствуют черепа самых выдающихся людей страны Десяти Городов.

– С тех ещё времён?! Настоящие?! – пыталась уточнить Саша.

– Настоящие, – подтвердил Владимир Геннадиевич. – Только они в помещении цитадели свалены были, а мы по описанию, сложили именно в том месте, где они раньше возвышались. И крест тот же. Не знаю, право, откуда он взялся здесь за пять тысяч лет до Рождества Христова, но петли времени разыгрывают с нами чудные штуки, я так думаю. А, может быть, и ошибаюсь.

На Тибете черепаху называют Алаг Мэлхий. Это значит – хитрая черепаха. И почти в каждой стране её панцирь служил гранью между жизнью и смертью. Кстати, вы, ребята, заметили, что панцирь черепахи опутан змеиной шкурой? Это древний космологический символ сотворения мира. Вот так.

– Поразительно! – только и смог выговорить Тришка. – А остальные животные?

– Сейчас и до других доберёмся. Значит, черепаха у нас находится с северной стороны, а с южной, по-моему, Богал.

– Кто? – не поняла Шура.

– Иркуйем-Богал – царь медведей.

– Медведь же с восточной стороны, – поправил лектора Тришка.

– Ах, да. Иркуйем-Богал – исключительно Сибирский медвежий царь. О, это удивительная история! Разве на Москве ничего про сибирских медведей не известно?

– Пока нет, – пожала плечами Сашенька. – Разве что в Московскую Олимпиаду в двадцатом веке резиновый мишка улетел из Лужников прямо в небо, и никто не знает где он сейчас. Но мы готовы удалить своё высокосортное незнание медвежьей истории.

– Договорились, – кивнул Владимир Геннадиевич. – Значит так. Здесь Богала никогда не называли общеизвестным именем, хотя имён было много. Например, Хозяин, Потапыч, Косматый, Дремучий, Грязный, но не Медведь.

– Почему?

– Потому что запросто можно беду накликать, – серьёзно сказал археолог. – Здесь его всегда боялись, уважали, да и сейчас так же относятся. Иркуйема никогда нельзя определить однозначно. Скажем, труслив, как заяц; свиреп, как лев; зол, как волк; хитёр, как лиса. Скорее всего, в медведе сочетаются все эти качества: добродушие, обжорство, ярость, богатырская сила, неуклюжесть, лень и всё это хозяйство венчает звериная нежность. Каково?

– Фантастика!

– Вот те и фантастика, – улыбнулся Владимир Геннадиевич. – Поэтому медведя в Сибири всегда считали оборотнем, и если какая женщина объявляла, что родила от медведя – ей верили. Только младенцу всю жизнь приходилось отдуваться за разгульную мамашу и привыкать к одиночеству. Но, ни мать, ни ребёнка особо не трогали, боялись.

Так. Теперь, вроде бы добрались до юга.

– Смотрите, там выточенный из большого оникса Грифон, – подсказал Тришка. – Неужели эта птичка тоже из захоронения?