Пособие для начинающих шантажистов

Тут надо заметить, что мадам Силенская, которая к тому времени уже была дамой с положением, единственная из моих близких друзей не пришла на свадьбу, сославшись на занятость. Честно говоря, за это я обижаюсь на неё и по сей день. Собственно, где-то в то время Вика и начала окончательно отчуждаться, полностью отдаваясь своему бизнесу.

Кстати, мы с Шуриком тогда тоже активно кинулись зарабатывать деньги. Каждый на своем поприще, разумеется. И вдруг, в один прекрасный момент мне показалось, будто мы становимся абсолютно чужими людьми. Превращаемся в супругов, которые спят в одной постели просто потому, что территориально живут вместе. Я начала паниковать и кричать, что дальше так продолжаться не может. Шурик уверял, что я всё придумываю. "После двух лет совместной жизни глупо играться в ухаживания! Пойми, любимая, сейчас и в твоей и в моей карьере важный период становления. Это очень серьезно! Основные силы нужно кидать сейчас именно на этот аспект жизни", – терпеливо объяснял мне всезнающий Шурик. В конце концов, не могу же я быть умнее своего мужа! Я согласилась. Результат не заставил себя долго ждать – я начала ощущать Шурика братом, близким родственником, но никак не любимым человеком. Расставались мы долго и, что странно для столь разумных существ, крайне мучительно. После развода, мы, пронзенные вселенской обидой, даже какое-то время не общались. Потом, совершенно случайно встретившись на улице, дико друг другу обрадовались и принесли обоюдные извинения. В конце концов, если мы уже стали родными людьми, зачем же это терять? В теплом дружеском согласии и жили мы до сих пор, периодически распивая кофе в окрестных кафешках и делясь происходящими вокруг мелочами. Ничего серьезного, с момента развода с Шуриком, в моей личной жизни не происходило. Правильно говорят, что замуж нужно выходить в ранней юности. С возрастом в окружающих людях начинаешь замечать больше недостатков и невыносимых подвохов. Да и люди, надо заметить, попадаются уже не те. У всех за плечами полжизни, масса негативного опыта, придирок, устойчивых привычек и прочих, исключающих наличие яркого чувства, мелочей.

" Вот, спрашивается!" – вновь завелся Здравый Смысл, который изначально был против моего второго развода, – " Зачем было бросать Шурика?! Всем ведь хорош! Даже деньги для обеспечения семьи сейчас начал зарабатывать! Теперь вот страдаешь от непосильного груза навалившихся обязанностей. А был бы муж – он бы помог. Подсказал бы, как правильно поступать следует. Не бурлят у вас с Шуриком страсти? Так это ж хорошо! Нервов меньше потратишь, дура!!! "

Не знаю почему, но я, вместо того, чтобы лечь, хотя бы на пару часов, поспать, принялась тщательно одеваться. И даже накрасилась несколько ярче обычного. И даже волосы собрала заколкой. И даже, вместо удобных зимних ботинок, сапожки на шпильках напялила.

Уже подходя к дому Шурика, я лихорадочно пыталась осознать, что же, собственно, происходит. Не могла же я с порога сообщить, что немедленно собираюсь снова начать с ним жить. Это выглядело бы, по меньшей мере, смешно. Безусловно, превратить все еще в глубине души любящего меня, второго бывшего мужа в настоящего третьего было задачей не сложной. Мучили странные вопросы, типа: "Зачем?", "Не испортятся ли от этого отношения вовсе?" и "Сколько можно?"

С силой надавив на кнопку звонка возле калитки, я принялась ждать.

– Кого нелёгкая несет? – спросил меня знакомый голос из встроенной в кирпичную стену забора решетки. "Значит, Шурка все-таки купил родителям домофон. Молодец, давно ведь уже собирался."

– Пусти попить, а то так есть хочется, что даже переночевать негде, – отшутилась я.

– Не пущу! – возмутился домофон, но щелчок замка все-таки оповестил об открытии двери.

Внутренности дома, в котором Шурик проживал со своими родителями и двумя младшими сестрами, выглядели менее солидно, чем можно было ожидать, глядя на жилище с улицы. Но планы на обустройство, естественно, вынашивались грандиозные. Я, которая, вообще-то, редко бывала в чем-то уверена, ничуть не сомневалась, что рано или поздно, планы эти воплотятся в жизнь. Обитатели этого дома всегда относились к собственному жилищу очень серьезно.

– Мне нужно с тобою поговорить! – прямо с порога заявила я.

– Кэт, прости, мне надо бежать, – Шурик скорчил мерзкую жалостливую гримасу, и мне резко перехотелось за него замуж, – Если хочешь, оставайся здесь сама. Все домашние разбежались по учебам и работам, никто тебе мешать не будет. Фильмы посмотришь…

После раздела совместно нажитого имущества, мне достался необходимый для работы компьютер, а Шурику телевизор и видеомагнитофон. Мой потенциальный третий муж испытывал по этому поводу некоторые комплексы и при всяком удобном случае предлагал мне посмотреть видик.

– Ну, удели мне хотя бы пять минут! Это важно, – решила настаивать я, хотя и не вполне понимала, зачем делаю это.

– Ладно, проходи, – Шурик настороженно глянул на меня, – Ты чего это так вырядилась? Прям, как на свидание…

– Вот именно, – я, не слишком-то активно, состроила Шурику глазки. Все-таки надо было придерживаться выбранной линии поведения.

– Как, ты тоже? Ну, надо же, – Шурик закинул галстук за спину и принялся варить кофе. Делать он это не умел никогда, посему я быстренько отогнала его от плиты.

– В каком смысле тоже? – еще не вполне осознав, о чем речь, спросила я.

– Меня тоже ждут дела любовные, – Шурик искренне улыбнулся.

Я расширенными от ужаса глазами вцепилась в его лицо. Все Шуркины гримасы и неумения, все Шуркины недостатки и глупости тут же оказались прощенными… Ну уж нет! Я срочно ощутила, что просто обязана снова выйти за него замуж.

– Кто она?! – хрипло спросила я.

– Чего ты так нервничаешь? – искренне удивился Шурик, – Какая тебе разница?

– То есть как это, какая разница?!?! Моего собственного бывшего второго мужа кто-то пытается увести у меня из-под носа, а мне не должно быть до этого дела?!?!?!

Перепугавшись решившегося вдруг на побег кофе, я в панике опрокинула турку и заверещала от боли. Шурик зачем-то засунул кисть моей руки под холодную воду. Пытаясь вырвать свою несчастную ладонь, я резко передумала хотеть за бестолкового Шурика замуж. Шурик, чертыхаясь, просил меня перестать орать. Через несколько секунд, мы сидели за кухонным столом, пристально смотрели друг другу в глаза и хором считали до двадцати. Я подумала, что, если я не каждый день буду обжигать руки, то, вероятно, все-таки смогу счастливо жить с Шуриком, а значит, тема о выходе за него замуж все еще была актуальна.

– Ну и что это было? – потенциальный третий муж непонимающе улыбался.

Я, открыла рот, дабы рассказать Шурику всю правду. Давно проверено, что если не знаешь, что говорить, лучше говорить правду. Итак, только я собралась рассказать про невыносимость одиночества и про необходимость начать все сначала, как вдруг… Случайно кинув взгляд в холл, я увидела стоящий в углу, ярко-зеленый зонт.

– Что это? – только и смогла спросить я.

– Зеленый зонт, – с истинно программистской гуманностью ответил Шурик.

– Конкретней, – не отставала я, не сводя глаз со злополучного предмета.

– Средство для укрытия от дождя. Большое. Зеленое, – Шурик, близоруко щурясь, заглядывал в холл, – Родительница моя себе купила, чтоб с осенним пальто, соответствующим по цвету, носить.

В голове моей моментально в стройную цепочку выстраивались факты. Шурик взрослый. Высокий. У него есть большой ярко-зеленый зонт. Усики он вполне мог себе наклеить. Очки моего Шурика – хамелеоны. При попадании с яркого дневного света в помещения, перестраиваясь, они еще несколько минут выглядят как темные, солнцезащитные. Моя Настя, часто бывавшая у нас в гостях, не раз рассказывала при Шурике о своей близкой подружке Дашке, которая еще по совместительству и дочь знаменитой Виктории Силенской. И, наконец, моего бывшего второго мужа зовут Александр, он неплохо играет на фортепьяно и является приятелем владельца "Клуба Знакомств". Всё это мне очень не нравилось.

– Шурочка, но ведь еще неделю назад он здесь не стоял… Почему его достали? – я чувствовала себя совершенно сбитой с толку, – Похоже, кто-то недавно пользовался этим зонтом?

8. Глава восьмая, в которой героиня привлекает к расследованию несовершеннолетних, за что рискует сама быть привлеченной, причем родителями и к ответственности.

Естественно, все тропинки, ведущие от троллейбусной остановки к родительскому дому, оказались полостью покрыты льдом. Ничего другого от этой жизни я и не ждала. Если уж иду куда-то – так обязательно на шпильках в гололед, если уж хочу ездить – так непременно на проданном чужим людям автомобиле, если дружу, – так с опасающейся шантажа бизнес-леди, а собираюсь замуж исключительно за тщательно скрывающего свою суть бандита. Дабы не начать неприлично ругаться, я глубоко вздохнула и принялась мысленно считать. Парой десятков здесь явно обойтись не могло. Ежеминутно поскальзываясь, я перемещалась по большей части в горизонтальном положении, что необычайно злило моё Самолюбие, и забавляло подрастающее поколение дворовой шпаны. Эх, будь они несколько старше и не навались на меня сейчас столько дел, я бы объяснила этим юродствующим отпрыскам, кто во дворе хозяин! Впрочем, детки особо и не нарывались. Толпились себе неподалеку от арки, ведущей в мой родной двор, и дружным взрывом смеха окатывали каждого, вновь свалившегося на широченной скользанке, прохожего. К арке я подкатилась как раз на цифре сто пятьдесят и, так и не обретя должного успокоения, прекратила счет. Показываться в подобном состоянии Сестрице, которая могла гулять под подъездом, представлялось нецелесообразным. Почему-то казалось, что старшие должны являть собой пример бодрости и благополучия. Я остановилась, дабы настроиться на более оптимистический лад.