Пособие для начинающих шантажистов

– Э.. Дело в том, что я не уверена, в благородности своих намерений, – я решила намекнуть глупому Клюшке на отведенную ему роль, – Имею ли я право, зная об отношении Вашего батюшки к Коваленским, открывать тайну Вашей с ними связи?

– А! – Клюшка с досадой отмахнулся, – Уже имеете. Батюшка сам всё давно разнюхал… Теперь только и делает, что звонит мне на сотовый и палит мои юниты на свои ужасные обвинения… Говорит: «Ты мне больше не сын!» Я ему отвечаю: «Вы ж это еще позавчера регламентировали. Зачем зря звоните?» А он за своё…

Я была обижена на Клюшкиного батюшку не меньше самого Николая. Это ж надо так вмешаться, так испортить все мои планы?! Нет, чтоб сидеть себе тихо, ничего не знать и знать не хотеть… И мне бы не помешал, и самому б спокойнее было!

– Мда… Ваш батюшка всегда отличался категоричностью и вздорным характером! – честно высказалась я.

Почувствовав во мне искреннюю единомышленницу, Клюшка завелся.

– Вот и я говорю! С его характером он скоро со всем городом переругается. Так что мне тогда, вообще ни с кем не работать?! Я ему говорю: «Папа! Это же бизнес!». А он и слушать никаких оправданий не хочет… Главное, что повлиять-то он все равно на меня никак не может – не завишу я от него теперь ни в чем. Только и наносит вред, что себе. Мать говорит, он от своей бессильной злобы так заводится, что и концы отдать может… А я что? Что я могу? Это же бизнес!

Я слушала монолог Клюшки в пол-уха, лихорадочно пытаясь сообразить, как же мне вытянуть из него нужную информацию. Дверь без стука отворилась и в образовавшуюся узенькую щель прокралась секретарша с подносом. Коньячок, лимончик… Приятно…

– Что-то еще? – промурчала она.

Я сразу поняла, что девушка была та самая, которая отвечала по телефону. Когда я пришла в Клюшкин офис, секретарша куда-то отлучалась, поэтому возможность разглядеть её у меня появилась только сейчас. Женщина-кошка. Воплощенная эротика. Каждое движение она совершала как бы всем телом, гибким, натянутым, словно струна. При этом объективно она, наверное, была некрасивой: маленькие глаза, большой рот, гладко зализанные назад блеклые волосы. Но какой шарм! Как себя подаёт, как смотрит! На меня, кстати, вообще не смотрела. Меня для неё не существовало. Я с беспокойством бросила взгляд на поднос. Надо же, рюмки всё-таки две, значит заметила.

– Спасибо, ничего, – Клюшка и секретарша несколько секунд неотрывно смотрели в глаза друг другу. В комнате стало жарко от их откровенности. Я вдруг вспомнила, что Клюшка слыл хорошим семьянином. Хороший семьянин – и вдруг такая секретарша… «Вот вам и зацепочка», – обрадовалась я.

У кошкообразной секретарши зазвенел мобильный телефон. Она что-то быстро на нем нажала, потом спохватилась, не в директорском же кабинете разговаривать, отвела трубку в сторону, спросила с придыханием:

– Я могу идти домой?

Клюшка кисло кивнул. Я испугалась, что испортила ему вечер. Кошка просочилась обратно в приемную.

– А-л-л-о! Аюшки? – успела услышать я начало её телефонного мурчания, до того, как дверь затворилась.

Воцарилась неловкая пауза.

– Я тебе помешала? – виновато спросила я, забыв даже привычное «Вы».

– Нет, – Клюшка опять отмахнулся, – Это была Лера. Моя секретарша. Я взял её на работу после развода с женой.

Я понимающе закивала, еле удержавшись от тяжелого вздоха. Значит, он в разводе.

– Нет-нет-нет, – Клюшка, видимо, привыкший к подобной реакции на свою секретаршу, мелко замотал головой, – Она к разводу не имеет никакого отношения. Я сначала развелся, потом познакомился с Лерой, и потом уже взял её к себе на работу. Понимаешь? Правда, прямо сказать, она барышня со странностями. Знаешь, у меня такое ощущение, что наше, – Клюшка замялся в поисках нужного слова, – Скажем так, «близкое» общение, Лера воспринимает просто как неизбежное приложение к своим профессиональным обязанностям. Причем поговорить с ней на эту тему никак не получается, – Клюшка замолчал на секунду, потом улыбнулся как-то странно, «с пошлинкой», довольно прибавил, – С ней вообще не получается разговаривать…

«Бедный Клюшка,» – подумала я, – «Всё у него не ладится…». Другая часть меня почему-то злилась: «А я чем виновата?! Почему мои планы должны страдать?! Вот уж воистину, лучший способ избавиться от страха перед пожарами – не иметь дома.» Испортить уже испорченные отношения Клюшки с отцом или женой я не могла, следовательно становилась совершенно бессильна. И никчемна. И несчастна.

– Знаете, – безысходность подкинула мне еще один метод действия, – Скажу вам, господин Клюшка, откровенно. Я и не собиралась писать статью про Коваленских. Хотела использовать их, как повод надавить на Вас.

Выражение лица молниеносно покинуло бизнесмена.

– Зачем?

– Понимаете, мне нужна кое-какая информация…

– Какая?

Мне даже показалось, что рука Клюшки в этот момент нащупывала кнопку вызова охраны под столом. Я с тоской вспомнила, что о своем визите к Клюшке никого не предупредила. Дома меня никто не ждет. Искать Катерину Кроль начнут не раньше чем через месяц, и то, больше из желания выругать, чем из беспокойства.

– Дело в том, что в Вашем Клубе Знакомств орудует вор и жестокий убийца.

По Клюшкиному лицу судорогой пробежала молния беспокойства. Он ничего не говорил, пристально смотрел мне в глаза, ждал объяснений. Я тоже смотрела пристально, изображала серьезность момента. На самом деле было очень смешно.

Та часть меня, что всерьез участвовала в завязавшейся игре, бесплодно пыталась определить, можно ли считать беспокойство аргументом в пользу причастности Николая к ограблению Силенской. В любом случае, надо было продолжать.

– Мою близкую подругу, не будем называть имен, ограбили и бросили умирать, – я в двух словах описала происшедшее с Викторией, стараясь не описывать никаких деталей, свидетельствующих о социальном статусе подруги.

– М-да… – Клюшка вытер со лба капельки пота. На него вся эта история явно произвела впечатление.

– Серьги, между прочим, были чужие, она заняла их у одной знакомой, – на всякий случай приврала я, – И, спрашивается, как теперь их отдавать?! Я собираюсь уговорить подругу идти в милицию. А сама буду снимать об этом репортаж и крутить его во всех городских новостях!

– А… – задумчиво протянул Клюшка, – Действительно угрожающее слово «телевидение». Как, по-твоему, я могу предотвратить подобные твои поступки?

Клюшка говорил холодно. Ничего не предлагая. Просто собирал информацию.

– Естественно, я не хочу устраивать тебе неприятности, – я пошла на попятную, – Если поможешь отловить этого типа своими силами…

– Сколько? – сухо спросил Клюшка.

– Что «сколько»? – не поняла я.

– Сколько стоили серьги Вашей подруги, гражданка Кроль? Я берусь компенсировать ущерб. Поверьте, делаю я это только из расположения к Вам…

– Но ведь Вы даже не знаете, был ли этот самый Александр на самом деле, господин Клюшка! Вдруг я его выдумала? Знаете, о чем свидетельствует подобное желание откупиться? О том, что вы заодно с этим разбойником!