Посох Времени

— Думаю, так. Сам знаешь, то её и мой урок. Каждый делает то, что ему положено…

— Мальца отдашь?

— Отдам. По-другому никак. Нет у него никого больше в роду. Аримы всех их пожгли да побили. Как только энтот уцелел? То, видать, великое чудо. Капище сгорело, а он под щитом Числобога схоронился. Уж как пепел разгребли, тот из-под щита и выполз. Уж два срока выждали, никто из его родных не объявляется.

— М-да…, — привычно умозаключил Гостевид, — а к чужим его, конечно, не должно. Жалко. Такое чадо! Ему бы выучиться волшбить…

Радимир пожал плечами:

— Так ведь за тем и заберут…

— Да знаю я, знаю. Одно плохо, посмотреть уж не доведётся на то, какие дела великие творить будет этот пар. Видано ль такое, любую воду толи в хмельной мёд, толи в квас обернёт, а квас в воду?

— То, — соглашаясь, заметил Радимир, — видать, у него после пожара…

Вдруг в колючих, непроходимых кустах, что торчали за дальним углом частокола, спугнув малую лесную птицу, треснула сухая ветка. За домом Радимира глухо залаяла собака.

— Что это? — Вглядываясь в тёмный силуэт колючего, словно чёртово сено чапыжника[20], тревожно спросил Гостевид.

— Кто его знает? — задумчиво ответил Радимир. — Кто-то ж сидит в этих кустах. …А пусть сидит. Идём. Домой пойдёшь через мой двор. За хлев да огородом. Пошли отседова…

У Джеронимо всё внутри похолодело. Позади него под грузом чьего-то тела смачно хрустнула сухая ветка. Моментально обернувшись, он, закрылся руками. Перед ним, криво ухмыляясь испугу молодого товарища, стоял Берцо.

— Не вздумайте кричать, — прижав палец к губам, тихо шепнул он, отрывая взгляд от Лонро, и силясь рассмотреть что-то сквозь густые ветки кустарника. — И так вон собаку всполошили…

— Это ведь вы её всполошили, — отчаянно возмутился Джеронимо, продолжая пребывать под впечатлением от внезапного появления Ангуса.

— Разве теперь имеет значение, кто это сделал? — Вяло отмахнулся торговец. — Главное, что нас раскрыли. Да и то не беда. Расы-то ушли…

Джеронимо бросил взгляд в сторону калитки. Там на самом деле уже никого не было, лишь за высоким частоколом надрывалась от усердия злая собака.

— Что вы тут делаете? — лежа на боку, вполоборота спросил Лонро.

Берцо снова ухмыльнулся:

— Если вы ещё немного полежите, — съязвил он, — эту собаку спустят с цепи. Идёмте, всё равно ничего интересного тут уже не будет…

В точности копируя то, как он уходил с пристани, Берцо повернулся и с показным безразличием отправился прочь. Джеронимо ничего не оставалось, как подняться и поспешить следом.

Старый, хитрый лис. Он умел обставить дело так ловко, что Лонро, несмотря на то, что ничего страшного не произошло, сейчас ясно приходилось чувствовать желание оправдываться. Уж чего-чего, а этого ему делать никак не хотелось.

Джеронимо догнал Ангуса и, с опаской осмотревшись по сторонам, выдохнул:

— А вы …ещё тот следопыт.

Берцо был непроницаем:

— Приходится, — вяло парировал он. — Тем более что ограждать вас от неприятностей, одна из моих задач.

— Но, ведь я…

— Оставьте это, — продолжал Ангус, — вы, как я погляжу, тоже, не по годам находчивы и настырны. Признаться мне так и не удалось подобраться к этим старикам ближе вашего. Едва только я вычислил в лесу самое удачное место, как упёрся в ваши сапоги. Уж простите меня, мой друг, но этого я никак не ожидал, потому и наступил на ту злосчастную ветку…

Берцо говорил что-то ещё, а сбитый с толку Джеронимо снова пребывал в растерянности. Его в который раз переполняли смешанные чувства. В словах хитреца и проныры Ангуса сейчас без всякой фальши слышались мягкие тона, полные отеческой любви. Только за последний месяц не менее пяти раз вот так же в течение одного и того же дня этот торгаш мог в разной очерёдности вызывать у него уважение, ненависть, сострадание или ярость. Джеронимо прекрасно понимал, что Берцо делал это намеренно, но ничего не мог с этим поделать. Ловкий поворот сюжета и, только начавшая формироваться защита молодого человека, снова разбивалась вдребезги, вызывая чувство вины, как же? Можно ли было чувствовать сейчас что-либо иное к этому доброму и податливому человеку?

— …так что, — продолжал Ангус, — раз она должна забрать кого-то и появится не ранее завтрашнего рассвета, нам с вами нет смысла торчать здесь среди этих корчей и муравейников.

— Она…? — хватаясь за хвост улетающей фразы, опомнился Лонро. — Простите, Берцо, я что-то пропустил. За кем?

Торговец смерил товарища недовольным взглядом и на удивление терпеливо повторил:

— Завтра утром, ну, по крайней мере, не позже полудня, эта особа приедет сюда за кем-то. Как я понял, за каким-то ребёнком. Вот я и говорю, что нам с вами нет смысла торчать тут всю ночь. Придём с рассветом, всё равно у русов позже не поспишь. И то неплохо, — вяло улыбнулся Ангус, — хоть какие-то перемены. Завтра, вместо того чтобы в который раз с пристани восхищаться восходом солнца, спрячемся в кустах и будем любоваться совершенно другими вещами. Надеюсь, её ноги того стоят…

Утро встречало их густым туманом. Поднимающееся над лесом солнце подсвечивало его сверху, говоря о том, что наступающий день будет ясным. Берцо был зол, впрочем, молодой Лонро уже привык к тому, что его товарищ ужасно не любил подниматься со светилом.

Сегодня они покинули своё становище даже раньше обычного. В это предрассветное время поднимались многие. Те, кто планировал идти по реке, или те, кто сговорился о большом и выгодном торге накануне и желал доставить свой товар по воде. В гудящих допоздна становищах вообще мало кого интересовало, кто и в какое время начинал свои торговые дела.

За то время, пока Берцо и Лонро добирались до скуфа, а затем обходили стороной это селение, окружающий их, щебечущий на все лады лес, уже стал избавляться от тумана и ночной прохлады.

Ромеи остановились у дороги и, подставляя взмокшие от ходьбы спины ко всё более крепнущему солнцу, завели простую и непринуждённую беседу. Выглядело это так, будто они кого-то ждали. Подобное ожидание не вызывало подозрений у расен. В скуф чужакам хода не было, поэтому многие из торгового люда частенько вот так же с украины дожидались тех, с кем накануне крупно сторговались.

Место для наблюдения получалось очень удачное. Калитка старика Радимира была, как на ладони. Ромеи понимали, что раз дед её украшал, значит, гостья пожалует именно сюда. Одно было плохо, если она заставит себя долго ждать, тогда к маячащим перед скуфом чужакам могут отправить кого-нибудь из штоурмвоев внутренней дружины. Но и на этот случай Ангус Берцо, не теряя понапрасну времени в показной беседе со своим молодым товарищем, уже придумал несколько вполне правдоподобных отговорок, благо язык расен был неплохо знаком торговцу.