Посох Заката (Два цвета вечности - 1)

Курт вздохнул, встал и шагнул к двери трактира.

– Прости меня, Мур, - сказал он.

– Я понимаю тебя, - утешил его посох.
– Есть вещи сильнее нас. Раз нельзя иначе - вперед! Только умоляю, будь осторожен. И не переживай, в случае чего прорвемся. В конечном итоге ты все-таки везучий, хоть и на весьма странный манер.

Трактир назывался "Сальный Конь". То есть, конечно, когда-то он назывался "Сусальный Конь". Его первый хозяин был весьма пижонистым молодым человеком и добросовестно приколотил на вывеску это малопонятное простому люду название рядом с золотистым конем. С тех пор много воды утекло, а вина и пива - еще больше. Хозяин давно сменился. Первые две буквы давно отвалились и куда-то делись, а золотистый конь, краса и гордость трактира, сперва полинял и облез, как это бывает с престарелыми лошадьми, а потом и вовсе потемнел под слоями грязи и действительно стал выглядеть каким-то сальным. Впрочем, такое название вполне устраивало как нынешнего хозяина трактира, так и большинство его посетителей. Простое и понятное. Что еще нужно? И конь похож. Вполне сальный. А кроме того, в трактире действительно подавали отличное жареное сало и мясо. Правда, не конину, а всего лишь баранину, свинину и говядину, но это уже детали...

Курт открыл дверь трактира, и его едва не сбило с ног жарким запахом жареного сала и лука, окатило мягким запахом свежего пива и мутной вонью прокисшего вина. Курт постоял еще минуту, справляясь с взбесившимся от радости желудком, и решительно шагнул внутрь.

Дверь трактира захлопнулась тихо и неумолимо, словно пасть неведомого чудовища. На какой-то миг Курт ощутил себя проглоченным. Потом это чувство сменило другое, не менее удивительное. Курт почувствовал себя "не здесь". Странное, сводящее с ума ощущение не проходило. В этом скучном, сереньком, омерзительно-правильном городе просто не могло быть такого трактира. Внутренность трактира словно сбежала из старой сказки. Сказки, где есть могучие короли, прекрасные принцессы, злые колдуны, великие герои, и обязательно!
– разбойники. А как же без них?! Какая сказка без разбойников?!

Трое здоровенных, озверелого вида мужиков, что вот только что пригласили Курта пообедать, сидели за широким столом в зловещем полумраке трактира - ну, вылитые разбойники!
– и, нужно сказать, изумительно подходили к обстановке, или, точней говоря, обстановка подходила к ним как нельзя лучше.

Обстановка была та еще... На какой-то момент Курту показалось, что он вернулся в горы и вновь стоит на месте сражения, вот только трупы успели куда-то убрать... Трактир был похож не то на поле отгремевшей битвы, не то на место недавней, ну очень лихой драки. Из стен торчали наполовину обломанные арбалетные стрелы. В стойку был наискось всажен здоровенный заржавленный топор. К одной из стен длинным ножом была прибита широкополая шляпа - о судьбе головы Курт предпочел не задумываться. А те из столов, что не были изрублены мечами, были основательно изрезаны ножами. Каким-то чудом все это держалось. Вероятно, трактирщик заплатил магу или сам был способным чародеем.

– Ага!
– приветливо заорал один из озверелой троицы.
– Малыш все же решил к нам присоединиться! Милости просим! Поспеши, пока мы не сожрали весь трактир!

– Эй, трактирщик!
– гаркнул другой, повернувшись к стойке.
– Еще одну порцию жаркого!

Опасливо переступив через валяющийся на полу сломанный меч, Курт двинулся в сторону вожделенной еды. Заметив его нерешительные манипуляции, все трое громко расхохотались.

– А ты, небось, решил, что здесь кого-то только что убили!
– сквозь смех выкрикнул один из них.

– Ох, не могу, вот умора!
– хохотал другой.

– Не бойся! Это все чистый цирк!
– орал третий.
– Иди смело!

Курт ошеломленно вытаращился на них, но ходу прибавил. Он по прежнему не чувствовал никакой опасности. "Перемудрил Мур со своими опасениями!"

– Нет... тут действительно разок пошалили веселые ребята, но давно! Ой, как давно...
– проговорил один из троих, подвигая Курту стул.
– Еще при предыдущем хозяине дело было...

– Тот после этого так перепугался, что тут же продал свою хибару, а этот жирный индюк...
– незамедлительно вступил второй.
– Да-да, тот, что сейчас тащит сюда свою толстую задницу и твою порцию жаркого заодно... тогда он был еще тощим индюком - верно я говорю?!

– Верно, господин.
– С подхалимской улыбочкой толстяк-трактирщик поставил перед Куртом блюдо, от которого исходил восхитительный, воистину волшебный запах.

– Приятного аппетита!
– улыбаясь, сказал он Курту и, вновь обращаясь к тому из здоровяков, с кем вел разговор, добавил.
– Все верно, господин. Тогда я был много стройней, много решительней и не обременен семьей, жизнь звала на подвиги, и я совершал их - совершал не как герой, конечно, а как трактирщик, ведь в жизни трактирщика тоже должно быть место подвигу, как я это понимаю, господин. Что ж, ничто не вечно, да и жалеть мне не о чем, я доволен жизнью. Да ведь и вы, господин, уже не тот, что когда-то, но ведь не жалеете, верно?!

– Что ж, - усмехнулся здоровяк.
– Жиру во мне тогда поменьше было, это верно... хотя не все, что на мне сейчас - жир, далеко не все...

– Кстати, неплохо бы познакомиться, - обратился он к Курту.
– А то как-то неладно выходит.

– Верно!
– вскинулся Курт.
– Прошу прощения, почтенные! Зовут меня Куртом, родом я из города Денгера, был там кем-то средним между уличным певцом и попрошайкой. Надоело мне это дело хуже некуда, а тут еще и война приспела, совсем житья не стало, вот и решил я податься поискать где лучше...

– Здорово!
– рассмеялся здоровяк.
– Тут тебе - имя, тут тебе и биография! Ладно. Меня зовут Гендиле Даур. Я, как и мои приятели, человек торговый. Впрочем, здесь мы ничем не торгуем. Здесь мы просто проездом.

– Кйотх Юсунден!
– представился второй.

– Кйон Бергенер!
– улыбнулся третий.

– Очень приятно!
– сказал Курт, пытаясь привстать и поклониться.

– Сиди!
– махнул рукой Гендиле Даур.
– Жизнь длинная. Успеешь еще накланяться разному дерьму. Так вот... о чем это я рассказывал? Ступай, дорогой, - обернулся он к застывшему в ожидании дальнейших приказаний хозяину.
– Будешь нужен - рявкну! Не боись, услышишь! Меня даже упившиеся в стельку покойники слышат, так что не переживай!

– Как угодно, господин, - поклонился трактирщик.

– Так вот, после той заварушки, - продолжил Гендиле Даур.
– Да ты ешь, ешь, не стесняйся! Все съешь - еще закажем! Так вот, после той заварушки, когда две банды разбойников почему-то решили, что этот трактир - именно то самое место, где они просто обязаны порвать друг другу глотки... значит, тогда-то этот пингвин, то есть я хотел сказать наш уважаемый хозяин, и купил этот колбасный огрызок, то есть я хотел сказать, этот замечательный трактир.

Здоровяк топнул ногой по полу трактира.

– Купил - и решил оставить все, как было, - продолжил Кйотх Юсунден. Кроме нас - а мы тогда случайно здесь оказались и действительно видели эту "великую битву". Но все прочие милые люди этого города отсиживались по чердакам и подвалам. Так что никто не видел, как все было, и он мог подавать эту историю прямо к столу вместо третьего блюда. Он был уверен что слопают и ведь не ошибся. До сих пор едят и не морщатся. Городок-то захудалый, сам небось видел - плюнуть некуда!

– Мы ведь тебя почему и позвали, - вмешался Кйон Бергенер.
– Хрен тебе в этом городке кто что подаст.

– Ну еще бы...
– вздохнул Гендиле Даур.
– Тут сплошные скряги скрипят, за медяк удавятся, гады...

– У них до конца их жизни все денежки расписаны, - кивнул Кйотх Юсунден.
– Они завсегда точно знают, когда и на какой случай сколько потратить можно. Так вот, этот кусок сала, что торчит за стойкой - кстати, он не здешний, у местных на такой фокус ума бы не хватило - так вот, он и сообразил, что разбойников почтенным гражданам и даром не надо, а вот за рассказы о разбойниках они еще и заплатить согласятся. Всего-то и нужно было, что убедить всех, будто он купил этот трактир за день до "великой битвы" и уговорить единственных свидетелей, то есть нас, держать язык за зубами.