Посреди заката. В поисках вечности!

После этих слов мы отправились дальше. Макс рассматривал карту.

– Ты уверен, что ведёшь нас правильно? – спросил недоверчиво я.

После моих слов Макс остановился и развернулся с улыбкой:

– Сань! Ты же знаешь, как я ориентируюсь на местности! – ответил проводник, затем развернулся обратно, куда направлялся, будучи уверенным, что знает дорогу.

У меня в животе появилось нехорошее предчувствие, постоянно, когда он так говорит, – жди беды, но спорить бессмысленно. С убитой надеждой на тёплую кровать и душ я ответил:

– То-то, что знаю…

Если честно, то я, в отличие от Максима, совершенно не смыслю в картах.

Тайга, которая всё это время бегала в пяти метрах от нас, подбежала ко мне, почувствовав моё разочарование. Она стала вышагивать рядом со мной по левую сторону…

К вечеру, как стоило ожидать, пошёл дождь. Небо стемнело, не позволяя ни одному лучу солнца пробиться сквозь облачный «фронт». В сосновом лесу ничто… или же никто не должен был нарушить мёртвую тишину, в которой то и дело слышались капли дождя, но не тут-то было… на весь лес разносились крики:

– А-уууу! Люди! Мы потерялись!

Вроде всё опять же затихло, но через минуту раздалось снова:

– А-уууу! Люди! Мы потерялись! – кричал мой друг Максим.

Я в это время следовал за ним, уже поглубже закутавшись в свою толстовку, неся включённую камеру в руках. Тайга в это время бегала по кустам, ей лично дождь не мешал прогуливаться по лесу.

– Хорошо, что я купил водоустойчивую камеру, – пробормотал я себе под нос, очень радуясь этому.

Макс, который промок весь до ниточки, развернулся ко мне с печалью в глазах:

– Ну всё! Мы потерялись…

Я улыбнулся. Пускай Максим, когда учился в школе, был отличником, но в плане ориентироваться на местности, на уроке географии он был первый, только сзади.

– Если хуже не бывает, значит – это к лучшему! – приободрил я друга, передразнив его же словами.

Максим глянул на карту, которая уже почти разложилась от воды.

– Может, ты поведёшь? – спросил он меня, протягивая карту, которая в это время наполовину отвалилась.

Я печально глянул на оставшуюся половину. Все надписи и рельеф размыло.

– Она уже нам не поможет, – глубоко вздохнув, сообщил я Максиму, который в то время поднял одну часть с земли, затем положил обе в мокрый карман своих брюк. – Давай попробуем через навигатор, установленный в наших телефонах?

– У меня его нет на телефоне. – Максим с выражением неловкости на лице потёр себе шею.

– Зато у меня есть!

Я открыл одно из отделений в сумке для камеры и достал свой телефон, нажал на кнопку, чтобы его включить, но экран не загорелся. Телефон разрядился.

– Ну, что теперь? – Максим задал мне вопрос. В это время дождь ливанул стеной.

– Мне одному сейчас кажется, что демиург прогневался за что-то на нас? – огрызнулся я, чувствуя себя, будто кто-то меня сейчас разыграл.

– Прости, я был уверен, что доведу нас, – извинялся Максим и добавил, когда он увидел, что я вскинул бровь кверху. – Уверен был, что в этот раз я точно смогу.

– У тебя неизлечимый топографический кретинизм! – сообщил я ему с утверждением, однако сознался. – Хотя мне следовало самому нас повести, так что, частично, я сам виноват. Хорошо. Путь ещё долог, а дождя всё больше.

Мы пошли дальше через этот «водопад» замёрзшими, промокшими и голодными. Меня всё ещё беспокоил тот момент, что мы остались без карты и без навигации. Уже было поддаваясь лёгкой панике, я вдруг заметил, сквозь воду, строение.

– Максим!

– Что? – послышался голос моего друга сквозь шум дождя.

– Смотри! Впереди! – я указал пальцем на строение.

Максим свистнул Тайгу, затем мы, втроём, зашли внутрь строения. Оказалось, что внутри не намного лучше, чем на улице. Маленький домик, двухэтажный, из двух комнат, верхней и нижней, окна были выбиты, а крыша подтекала.

– Чем не отель… – протянув свою ладонь, указывая на это зрелище, сказал Макс, пытаясь скрыть своё отчаяние.

Я протёр камеру, которую всё это время нёс в руках:

– Не переживай, мы потом вырежем твою оплошность с видео, – заверил я друга, что его «мастерство на местности» никто никогда не увидит.

– Спасибо… – промямлил он и поднялся на второй этаж по лестнице. – Хочу заметить, как-то странно, оказывается здесь, наверху, в разы суше.

Я последовал за другом на второй этаж, было трудно подниматься с сумкой и камерой по лестнице, так как с таким грузом приходилось ползти вверх, но Максим подсобил, забрав у меня рюкзак, и протянул руку, за которую я взялся, затем он меня втащил наверх. Очутившись на втором этаже, я осмотрелся: действительно, каким-то образом здесь ощущалось даже неплохо. Только в одном углу комнаты оказалась лужа, образовавшаяся от падающих с потолка капель, а остальной, на удивление, пол – сухой. Максим отыскал в старых ящиках кастрюльку и подставил её, чтобы вода стекала именно в неё, а не в лужу, вода которой через щели уходила на нижний этаж.

Я достал из рюкзака фонарь. Мы могли бы им воспользоваться раньше, но он не водоустойчивый, да и вряд ли удалось бы осветить себе путь сквозь ливень. Всё это время дождь не прекращался, а на улице уже совсем стемнело.

– Как время летит… – прошептал Максим, понимая, что мы в доме находимся около получаса, но на улице стоит полная темнота.

Тайга сидела на первом этаже и поскуливала. Мы с Максом переглянулись, спустились за ней и без труда затащили собачонку наверх.

– Хочу сообщить, я камеру-то выключил, – сказал я Максу.

– Хорошо, – послышался ответ друга, который сметал пыль и грязь с пола метлой, найденной среди коробок.

Совершенно случайно наведя фонарь на потолок, я увидел нацарапанную надпись, которая меня ввела в недоумение: «Если будете лезть не в своё дело, то ждите беды!»

– Мааакс! Глянь-ка!

Максим поднял голову на потолок и прочёл про себя, помолчав немного, ответил:

– Возможно, это подростки баловались.

– Подростки? – переспросил я.

Если Максим прав, то поблизости должны находиться люди.

– Ну… возможно… – начал Максим, – если никто не баловался, то это значит…

– Не думаешь ли, что это те самые люди? Ну, те, что связаны с исчезновением местных жителей? – с усмешкой спросил я.

– Да вряд ли! Не в духе злодеев записочки на потолке оставлять! – ответил Макс, разведя руками. – И вообще… нам спать пора. Ой, как я устал. – Он потянулся и зевнул, его обычно зализанные волосы были растрёпаны. – Утро вечера мудренее!

Он продолжил сметать с пола грязь, после чего мы оба постелили мешки для сна и через какое-то время, наконец-то, улеглись. Максим, как стоило ожидать, сразу провалился в сон. Его режимом дня являлся «жаворонок», а я лично был «совой» и предпочитал в это время ещё не спать, поэтому мне приходилось наслаждаться тишиной.