Посредник

По общему мнению, все происходившее напоминало замедленную киносъемку. Но восстановить полную картину трагедии удалось далеко не сразу. Окаменевший Найджел Крамер, белый как полотно, беззвучно шептал: «Боже… Боже…» Один из агентов ФБР, состоявший в секте мормонов, упал на колени и начал молиться. Саманта Сомервилл пронзительно вскрикнула и, уткнувшись лицом в спину Куинна, разразилась рыданиями. Данкан Маккрей, оказавшись на четвереньках у канавы, беспомощно плюхался руками в воде. Его выворачивало наизнанку.

Куинн, окруженный полицейскими, неотрывно смотрел на происходившее, словно не веря собственным глазам и повторяя чуть слышно:

— Нет… не может быть…

Первым опомнился пожилой британский сержант. Он рванулся вперед, за ним — бледный, трясущийся Браун, следом Крамер со своими подручными. Молча они обступили то, что еще недавно было Саймоном Кормаком…

Очень скоро чувство профессионального долга взяло верх.

— Очистить место происшествия! — сурово приказал Крамер. — Соблюдать предельную осторожность!

Он двинулся к машине, на ходу продолжая давать распоряжения.

— Немедленно свяжитесь с центром. Пусть пришлют главного специалиста по взрывчатым веществам. Вертолетом! Фотографов, экспертов — лучших в Фулеме. Перекройте дороги. Необходима помощь местной полиции. Этот участок шоссе должен быть надежно изолирован. Без моего разрешения никого сюда не пускать!

Полицейским пришлось углубиться в поле, огибая место происшествия. Затем на дороге был установлен пост для задержки транспорта. Одну из патрульных машин направили с той же целью к заправочной станции. Другая машина осталась на месте, чтобы поддерживать радиосвязь со Скотленд-Ярдом.

Уже через час участок дороги между Бакингемом и Блетчли был наглухо отгорожен металлическими барьерами. Отряд местных полицейских рассеялся по окрестностям, чтобы преграждать путь любопытным. Пока удалось предотвратить и нашествие прессы: закрытие дороги объяснялось прорывом водопроводной магистрали, что вполне успокоило местных репортеров.

Вскоре над головами показался вертолет столичной полиции, высадивший на дорогу доктора Барнарда — главного эксперта Скотленд-Ярда по взрывчатым веществам. Доктор — коротышка с птичьими повадками — имел репутацию редкого знатока своего дела. В Англии нередки террористические акты, совершаемые ирландскими экстремистами, так что опыта ему хватало с избытком.

Бытовало мнение, будто доктор Барнард способен по мельчайшим крупицам, недоступным даже для увеличительного стекла, не только определить место изготовления составных частей бомбы, но и установить личность того, кто ее собрал. Выслушав Крамера, доктор кивнул и вгляделся в небо. Еще двумя вертолетами прибыли его коллеги — криминалисты из центра судебной медицины в Фулеме. Под руководством доктора Барнарда эксперты бесстрастно приступили к методичной работе.

А часом раньше, отойдя от останков Саймона с посеревшим лицом, Кевин Браун приблизился к Куинну.

— Ублюдок! — с нескрываемой яростью процедил он сквозь зубы, глядя на него в упор. — Это ты во всем виноват. Ты мне за это поплатишься!

Куинн даже не попытался уклониться от занесенного над ним кулака. Захваченные врасплох агенты ФБР, стоявшие рядом с Брауном, не сразу успели схватить шефа за руки. Браун был вне себя. Сокрушительный удар пришелся Куинну прямо в челюсть. Г олова его дернулась назад. Падая, он ударился затылком о багажник лимузина и потерял сознание.

— В машину его! — злобно буркнул Браун.

Крамер не имел права задерживать американцев. К тому же Сеймур и Коллинз пользовались дипломатической неприкосновенностью. Пришлось напомнить только, что для следствия показания Куинна совершенно необходимы. Сеймур дал слово об этом позаботиться. Проводив американцев, Крамер позвонил с заправочной станции в министерство внутренних дел: разговор по радиотелефону могли перехватить.

Известие потрясло сэра Гарри Марриотта до глубины души. Но политик оставался прежде всего политиком.

— Мистер Крамер, ответьте мне на вопрос прямо: имеют ли какое-либо касательство к случившемуся британские власти?

— Нет, ни малейшего. С того момента, как Куинн покинул квартиру, вся ответственность легла на него. Он действовал исключительно по собственному усмотрению. Он избрал свою тактику — и потерпел неудачу.

— Понятно. Я должен немедленно поставить в известность премьер-министра. Рассказать все, ничего не скрывая. — Министр желал заручиться уверенностью в полной непричастности к делу британской полиции. — Любыми способами постарайтесь сделать так, чтобы о новости подольше никто не знал. В крайнем случае нам придется выпустить сообщение о том, что Саймон Кормак найден убитым. Но только не сейчас… И прошу постоянно извещать меня о ходе событий.

А тем временем новость уже достигла Вашингтона. Патрик Сеймур вызвал вице-президента по линии связи. Майкл Оделл снял трубку. Было пять утра, и он ожидал услышать сообщение из посольства о благополучном освобождении Саймона Кормака. Уяснив смысл сказанного, он побелел как мел.

— Но как же так? Почему? Ради Бога, объясните мне…

— Нам ничего не известно, сэр, — ответили из Лондона. — Мальчика освободили целым и невредимым. Он бежал нам навстречу. Нас разделяло ярдов сто, не больше. Не совсем понятно даже, что именно произошло. Но Саймон мертв, господин вице-президент.

Комитет собрался спустя час. Вид у всех присутствующих был ошеломленный. Встал вопрос — кто должен сообщить президенту? Выбор пал на председателя: ведь именно он двадцать четыре дня тому назад взвалил на себя нелегкую обязанность вернуть сына отцу. С тяжелым сердцем направился Майкл Оделл в резиденцию президента.

Джон Кормак не спал. Почти все последние ночи он провел без сна. Очнувшись на рассвете после короткой дремоты, он шел к себе в кабинет. Там он подолгу сидел за рабочим столом, пытаясь вчитаться в кипы официальных бумаг. Узнав о том, что внизу ждет вице-президент, он распорядился пригласить его в Желтую Овальную комнату.

Этот просторный приемный зал, с балконом Трумэна над южным фасадом, расположенный на втором этаже, между кабинетом и залом для подписания соглашений, находится в самом центре Белого дома.

Когда Оделл вошел, президент Кормак стоял посередине зала, устремив на него выжидающий взгляд. Оделл молчал, не в силах заставить себя говорить. Лицо президента постепенно утратило прежнее выражение.

— Что там, Майкл? — глухо спросил он.

— Его… то есть Саймона… его нашли. Но он… Мне передали, что он мертв.