Постчеловечество
Шрифт:
Гак что мы имеем дело с мощным трендом развития на Западе. Впрочем, Запад ли это уже? Сдается нам, мы становимся свидетелями окончательного оформления Античеловечества.
И противовеса этому тренду в нынешнем мире нет. Не существует больше Советского Союза, еще недавно способного решением «партии и правительства» создать угрозу планам глобальных бестий. Впрочем, само существование СССР удерживало мир от соскальзывания на подобный путь. Волей-неволей владыки западных стран были вынуждены заигрывать с местными трудящимися. Но — свежо предание…
А между тем, в РФ должны крепко призадуматься. Надо ли говорить, что все это принесет нашему народу? Ведь вымирающие и слабеющие русские занимают то, что так нужно глобальным бестиям-античеловекам: последние крупные запасы углеводородов, львиную долю объемов пресной воды, огромные пространства с практически
Мегатренд, здесь описанный, похоронит и тот Запад, что сложился в последний век-полтора.
Рухнут все принципы, на котором он стоит: «Все люди сотворены Богом равными…», «Свобода, равенство и братство». Может быть, их и продолжат произносить, но как пустую формулу. Вроде «Мы придем к победе коммунизма» в брежневском Союзе. Биологически измененные, скрещенные с компьютерами, обладающие «кольцами всевластия» бестии-античеловеки не станут считаться с низшей расой. Скорее всего, осуществится, наконец, раздел западных обществ на 20 процентов «чистых» и 80 процентов всякого бесполезного балласта. Скорее всего, новая раса обособится даже территориально. Будут поселения высших, а рядом — остатки больших городов и территории, населенные нищими, кое-как выживающими париями, ковыряющимися на огородиках отверженными. (Причем, если античеловекам удастся расколоть и ввергнуть в хаос Китай, то гибель западных обществ пойдет вдвое быстрее. Ведь исчезнет последний Большой Противник.) Знаете, как может выглядеть то, что останется от вчерашнего Запада, такого счастливого, стабильного и гуманного в глазах несчастных россиян?
«Элис Цитрин — 159 лет. Когда она родилась, Америка еще состояла из штатов, не из Зон свободного предпринимательства (ЗСП) и Областей ограниченного контроля (ООК). Человек едва-едва начал летать в космос. Когда ей было всего шестьдесят, она возглавила фирму под названием „Цитрин Биотикс“. Это было время Торговых войн, решительных и беспощадных… Это также было время Второго Конституционного Конвента, который перекроил Америку, поставив ее на грань войны.
За годы, когда страна поделилась на Зоны свободного предпринимательства (урбанистические, высокотехнологичные автономные регионы, где единственными действующими законами были те, которые вводили корпорации, а единственной целью — прибыль и доминирование на рынке) и Области ограниченного контроля (отсталые, по большей части сельскохозяйственные анклавы, где жестко навязывались старые ценности), „Цитрин Биотикс“ отточила и довела до совершенства технологии и разработки ученых в области углеводородных чипов: переносимые кровью микробиологические „фабрики“, заранее программируемые „ремонтники“. Конечным продуктом, который „Цитрин“ предложила тем, кто мог себе это позволить, стало почти полное омоложение, „перетряска клеток“ или просто „встряска“…»
Это строки из фантастического рассказа Пола ди Филиппо «Проблемы выживания», написанного в 1985 году. Если заглянете в произведения многих других американских провидцев еще более поздних лет, то увидите: подобную картину они рисуют, не сговариваясь друг с другом. Везде над миром лачуг и трущоб, нищих фермеров и просто сквоттеров возвышаются сверкающие башни поселений для избранных. Что, впрочем, неудивительно. Времена изменились, прогресс технологий сделал ненужными столько подданных. Это в сороковые годы XX века американской элите, например, требовались двести миллионов граждан. В ту эпоху нужны были миллионные армии солдат, ВВС в десятки тысяч самолетов, огромный контингент работающих в военно-промышленном комплексе и еще большая масса тех, кто обеспечивал страну нефтью, углем и сталью. Ведь приходилось противостоять империям Железного века: императорской Японии, Третьему рейху, Советскому Союзу. Ныне реалии необратимо изменились. Империи повержены. Массовые армии заменены на довольно-таки компактные наемные отряды, силы спецназа, роботизированные ВВС. Даже военно-морской флот господам мира потребуется куда меньшей численности, чем ВМС США в 1985 году. Высокотехнологичное производство не требует стольких работников, информационные технологи радикально сократили потребность в клерках Нанотехнологии, появившись, напрочь уничтожат целые отрасли старой индустрии с миллионами работников. Продовольствие для господ смогут производить немногие крупные хозяйства. С помощью все той же генной инженерии А значит, сотни миллионов людей
в Европе и США окажутся отброшенными на обочину жизни, лишившись всяких социальных благ, пенсий и пособий.Будущий мир видится нам так: всем правят высокотехнологичные и ресурсные корпорации, поделившие рынки. А все вместе они содержат сверхсовременные вооруженные силы глобального контроля. Быть может, глобальные бестии попытаются втянуть в армию побольше париев. Для этого им нужно будет вести постоянные война «за мир и демократию», «бороться с международным терроризмом». Тем, кому нет работы в новых США, придется нести службу на окулированных территориях планеты.
Изменится и экономика. Денежный строй уступит место иной экономике: экономике доступа к бессмертию, омоложению, магическим и высоким технологиям.
Гибель западных общественных систем кроется и в другом обстоятельстве. Обретение высшими классами Запада дорогой «медицины долгожительства» таит в себе еще одну опасность. Какую? Полной дестабилизации западной аристократии, обострение яростной борьбы за власть, возвращение венецианской практики — убийств конкурентов. Яда и кинжала как факторов политики и бизнеса. Почему? Потому что вся прежняя западная демократия и система карьеры в большом бизнесе рассчитана на людей с обычным сроком жизни. Тот, кто выбивался наверх, не мог господствовать вечно. Ну, десять-пятнадцать лет — не больше. Происходит естественная смена поколений лидеров. С другой стороны, проигравший в борьбе на закате своих дней, смирялся с поражением. Ибо у него уже не оставалось запаса лет.
А теперь представьте себе, что «цари горы» — главы корпораций и научных центров, религиозные иерархи и медиакраты, вожди партий и президенты — получили возможность доминировать и тридцать лет, и полвека! Скажем, прорвавшись к власти в пятьдесят лет, занимать трон этак до своего столетия. А то и больше. Наступает «власть старцев», геронтократия. Но старцев не дряхлых, склеротических и впавших в маразм, как брежневское Политбюро, а старцев генетически усовершенствованных. С острым и хищным умом. С жизненной энергией. Что остается делать тем, кто моложе и тоже хочет выбиться в высший эшелон? Только физически устранять старых «олимпийцев», расчищать себе путь наверх пулей и взрывчаткой. То же самое можно сказать и о более старых конкурентах. Проиграв борьбу за трон, нынешний 60-летний вынужденно удаляется на покой Доживать свою жизнь. Но если у него в запасе остаются десятки лет активной жизни, он неминуемо продолжит борьбу. И в его распоряжении, помимо яда и кинжала, окажутся мощные связи, огромный опыт интриг и закулисных дел. Соответственно, те, кто господствует, примутся за «активную оборону» — истребление реальных и потенциальных врагов.
Об этой опасности долгожительства в верхах предупредил наш писатель Захар Оскотский в «Последней башне Трои». Все всякого сомнения, когда аристократия овладеет недоступными простым смертным средствами продления бодрой жизни и генетической медициной, западная (и вообще глобальная) верхушка впадет в нешуточную криминализацию, начнет «нео-1937 год». Физическое уничтожение соперников, заговоры, силовые перевороты станут обыденностью. А разве это сделает мир стабильным? Нет — новый маккиавеллизм здорово наложится на общую неустойчивость Эпохи Перемен! А закончится все это полным подавлением демократии и установлением довольно жесткой диктатуры неизвестного нам типа.
Кончается старая эпоха, умирает индустриальная эпоха, заканчивается вот это межвременье постиндустриализма. И видимо, нас теперь впереди ждет некий аналог «темных веков». Тех же веков, что пролегли между падением Рима и формированием средневекового феодального общества. Вот это грубая аналогия, но, тем не менее, прошу ее принять.
И в этот период «темных веков», в этот период хаоса мирового, последующего за крушением индустриального общества, выиграет тот, кто первым войдет в следующую, открывающуюся за индустриализмом эпоху. Еще раз повторяю: постиндустриализм — это межеумочная эпоха, это зомби — живой труп. Ему бы в могиле лежать — а он бродит.
По убеждению вашего покорного слуги и многих других мыслителей-экспертов, та эпоха, которая встанет за индустриализмом, это эпоха человека. Игорь Бощенко предложил термин «нейросоц», Сергей Кугушев — «нейромир», а Сергей Переслегин — «когнитивная эпоха».
И я думаю, что сейчас нашему народу, нашей русской цивилизации нужно совершенно четко поставить перед собой цель — первыми и сознательно войти в этот самый нейромир, нейросоцкогнитивную эпоху. Иначе нас покорят чужие бестии-инаби.