Постчеловек

— Кэтька в своем репертуаре. — Филя побарабанил пальцами по столу. — Вечно всех оскорбит, унизит — и свалит довольная. И зачем мы только с ней дружим?

Лялик, до сих пор чувствующий обиду за «эпизод с сиськами», наигранно усмехнулся:

— Подрастешь — узнаешь, зачем дружат с девочками. Хотя вон Кот уже знает!

— Я-то чего?

— Ато я не вижу, как ты на Кэтьку пялишься!

— Как?

— Да черт тебя знает, как… как голодный тюлень на ведро с рыбой! — Театрал засмеялся. — Втюрился, да?

— Ничего и не втюрился!

Лялику, как показалось, ответ был и не нужен.

— Кот и Кэт! Котька и Кэтька! — радостно подразнил он. — Да вы только из-за одних прозвищ должны быть вместе! Но раз не втюрился, то не втюрился, как скажешь. Кстати, заметили, что она в последнее время все реже и реже с нами тусуется?

Кто-кто, а Костя заметил!

— Может, дела какие, — предположил Фил.

— Да не, рыж, — покачал головой Лялик, — по-любому парня себе нашла. Или девчонку! Либо тут, в нэте, либо в реале.

Яковлев напрягся от этих слов друга:

— Думаешь?

— Да сто процентов! — заверил театрал. — А ты чего разволновался-то? Говорил ведь, что не втюрился! Обманул, да?

Он, довольный, что вывел Костю на чистую воду, вновь засмеялся… и вдруг, выпучив глаза, схватился за голову и замер, постанывая сквозь стиснутые зубы. Губы мигом окрасились в синюшный оттенок.

Товарищи переглянулись.

— Ляль, ты чего? — Филя легонько дотронулся до плеча друга.

Вместо ответа театрал, не отрывая пальцы от головы, неестественно согнулся и медленно сполз вниз. Тихо выдохнул из-под стола:

— Фигово… как-то.

— В смысле фигово?

— Не знаю. Боль… по всему телу. И голова… кружится, что ли. Дай руку. — Ляля с помощью рыжего с трудом поднялся с пола. Плюхнувшись на диван, положил руки на стол и лег на них, с трудом выдавливая слова: — А-а, голова прям на части разрывается… Что-то совсем… нехорошо. Сознание как будто теряю.

Костя и Фил снова переглянулись.

— Ляль, заканчивай нас так пугать! Выйди в реал! — скомандовал Яковлев.

— Выхожу, — сиплым голосом ответил тот. — Не получается.

Висящие над ними софиты погасли и отчетливо хрустнули. На стол посыпались осколки стекла.

— Так, тут какая-то нездоровая фигня происходит! — испугался Филя. — Я за Кэт. Пусть она его отсюда принудительно вытаскивает.

Рыжий бросился к танцующей неподалеку девушке.

— Блин, Кот, а вдруг мне в реале… на самом деле плохо стало? — по-прежнему лежа на руках, вновь просипел театрал. — И сюда эффект дошел?

— Сомневаюсь, что это так работает, — покачал головой Яковлев и глянул в сторону, куда убежал рыжий — тот торопливо вел к ним растерянную Кэтьку.

— Надеюсь.

— Ляль, да не переживай ты так, все будет нормально, — положив руку на плечо друга, подбодрил Костя и пояснил свои слова: — Ну что может случиться? Помрешь здесь неизвестно почему? Так сам же знаешь, что в нэте нельзя умереть! Точнее…

— Точнее — нельзя, умерев в нэте… из-за этого умереть и в реале… — невнятно прохрипел театрал. — Помню. Девятый основной закон.

Костя присел рядом:

— Вот-вот! Если что, тебя просто выкинет отсюда, и все дела. Поэтому я более-менее спокоен! Потому что все в порядке… Или не в порядке? — Он прищурился: — У тебя пена идет, что ли? Не могу рассмотреть. Ну-ка подними голову!

Лялик попробовал приподняться на локтях, но вместо этого его руки стремительно поехали в сторону. Так и не найдя точку опоры, он соскользнул с дивана и рухнул на пол. Лежа на животе, задергался в конвульсиях.

— Что с ним?! — Встревоженная Кэтька оказалась рядом как раз в тот момент, когда Лялик растянулся на полу. Присела рядом и со словами: «Могли бы и помочь!» перевернула товарища на спину… и сразу же отпрянула — Лялик продолжал биться в судорогах, его глаза закатились, а изо рта двумя ручейками струилась кровь.

Костя развел руками:

— Первый раз такое вижу… Мне кажется, это ошибка системы. Может, баг?

— И поэтому его так плющит?!

— Ну… полагаю… — замялся Костя и тут же вспомнил, что произошло с ним недавно в «Париже». Уверенно произнес: — Да точно баг! У меня сегодня тоже вылез. Бот начал утверждать, что он ненастоящий, что он программа, представляете? Во я удивился! Поэтому уверен, что и здесь ошибка вылезла! Главное, чтобы на нас не перекинулась, потому что…

Он не договорил — рядом истошно заголосил Филя:

— Я не могу выйти из рума!

Костя удивленно глянул на товарища и вызвал интерфейс.

«Нет доступа!» ответила программа, в подтверждение показав запрещающий знак — перечеркнутый красный круг.

— У меня тоже не получается выйти, — рассеянно пробормотал Костя и перевел взгляд на подругу: — Кэт, выкинь нас всех отсюда… Кэ-э-эт?!

— Пиздец! — внезапно выругалась девушка.

Парни изумленно уставились на нее, даже Филя перестал истерить, застыв на месте. Кэтька редко использовала крепкие словечки, поэтому, без сомнений, все было очень и очень плохо!

— Ты чего? — осторожно поинтересовался Костя.

— Чего-чего… не выкидывает! — Кэт нервно забегала вокруг столика. — Вообще ничего не работает! Интерфейс тупо не прогружается! Нет доступа, и все! Почему нет доступа?! Я же создатель! У меня должен быть доступ!

Яковлев, наблюдая за суетливыми перемещениями подруги, ясно видел — в голове девушки сейчас стучит только одна тревожная мысль: «Не поддавайся панике! Не поддавайся панике! Не поддавайся панике!»

Получалось явно плохо.

— Так, народ! Давайте без лишних эмоций! Идите сюда! — скомандовал Костя.

Они встали в миниатюрный круг.

— Что делать-то будем, ребят? — опять забеспокоилась Кэт. — Смотрите: Ляля в конвульсиях, фейсы не работают, еще вон, лампы софитов побились, что тоже странно… Какая-то непонятная дичь творится!

— Да почему непонятная-то? Я же говорю — баг! Почему вы меня не слушаете? — Костя раздраженно всплеснул руками. — А вот что делать — я не знаю!

— Может, попробуешь вызвать СВБ? — глядя на Кэтьку и задумчиво покусывая дужку очков, предложил рыжий.