Постель не повод для знакомства

Кристина молча кивает.

— Неважно, — сквозь слезы говорит она. — Все уже наладилось. Просто мне очень обидно. Извините меня. Я сейчас выйду. Вообще-то за сыром шла.

— Какой совпадений, о-ля-ля! — восклицает Гаспар. — И я!

Кристина вдруг хихикает, утирает кулачком слезы и шмыгает носом:

— Ну, потому что вы меня послали за сыром, а я не дошла.

— Правда? — хмурится Гаспар. — Пардон, я забываль! Ничего не помнить, — он чешет затылок под колпаком, отчего колпак съезжает на нос. — Где я? Кто здесь? Помогите старику! — испугано частит Гаспар.

Кристина заливается смехом и берет с полки головку пармезана.

— Вот сыр! Я пойду работать. Спасибо, что рассмешили, Гаспар!

— Один момент! — Гаспар выхватывает из ее рук сыр. — Никогда не трогай эту гадость! Это пармезан из импортозамеш… о мой бог! Этот язык меня убиваль!

— Импортозамещение, — приходит на помощь Кристина.

— Нет-нет! Мой голова не может это учить! Просто брось это обратно на полку и… вуаля! — с торжественным видом Гаспар извлекает из глубины стеллажа деревянную коробку.

— Это же… быть не может! Это настоящий французский пармезан! — Кристина хватает коробку, открывает ее и вдыхает аромат сыра, закатив глаза от наслаждения. — Прованс, — шепчет она. — Незабываемый запах трав, аромат сыра, свежий хрустящий багет и воздух, наполненный любовью. О, как я скучаю по Франции! По этой атмосфере утонченности и незабываемой легкости!

— О, моя дорогая! Это контрабанд! — Гаспар так задыхается, что я боюсь, как бы его сейчас Кондратий не хватил. — Неужели я нашел родственную душу, способный по одному аромату отличить настоящий пармезан от жуткий подделка? Один утонченный человек среди этих варваров, которые могут заменить пармезан из Прованса этим ужасом из импортозамеш… мэрд! Дерьмо! Это не сыр! Это Квазимодо! Молочный Фредди Крюгер! Моя бабушка родилься в Прованс. И всегда готовила мне картофель-гратен с прованский трав и пармезан. Разве можно это сравнить с тем, что я должен готовить здесь?

— Тю на па де сю! У вас нет выхода! — шепчет Кристина.

— Потому что я предал высокое искусство ради деньги! Я — Иуда! — Гаспар замолкает, закрыв руками лицо.

— Ну что вы? Не нужно так переживать, Гаспар! Ну тонки па! — журчит она по-французски.

— Ты говоришь, как француженка! Мое сердце порхает, как мотылек! Вот, попробуй! — он руками отрывает от головки сыра маленький кусочек и кладет ей в рот.

— Манифик! Прекрасно! — шепчет Кристина, закрыв глаза от наслаждения.

— О! Ма шери! Моя дорогая, продолжай говорить по-французски! Не останавливайся! Я чувствую, словно внезапно оказался там, где я родился: в Париже, на Монмартре. Ведь здесь мне просто не с кем говорить на таком поэтичном языке. Утончённых здесь нет. Сплошные здоровые жлобы на кухне! И мне было так одиноко, пока я не встретил тебя! — Гаспар срывает с головы колпак и швыряет его в угол.

Колпак перелатает через стеллаж и шлепается мне на голову. Отлично! Дергаю головой, сбрасываю эту чертову тряпку, которая мешает мне смотреть театрализованное представление, что разворачивается прямо на моих глазах. Колпак плюхается мне под ноги. Сейчас Гаспар придет в себя, начнет искать колпак и обнаружит меня. Только этого мне не хватало сегодня! Что еще? Комета упадёт на отель?

Гаспар, ухватив обе руки Кристины, целует ей пальчики. Да так страстно, что Кристина краснеет и закатывает глаза.

— Мон амур! — шепчет ей Гаспар. — Ма шери!

— Нам нельзя мон амур! — из последних сил отбивается Кристина. — Мы едва знакомы, и я почти замужем.

Гаспар сжимает ее в объятиях, поднимает и сажает на стеллаж. Пользуясь тем, что они слишком заняты, ногой отшвыриваю колпак на середину склада.

— Почему самые лучшие женщины выходить замуж не за меня? Ну пуркуа же? — страстно шепчет Гаспар, впиваясь в губы Кристины.

Она пытается бороться, но он не оставляет ей ни малейшего шанса.

— Ничего себе пылесос "Филипс", — восхищается моя тушка. — Так всосал, как в космическом корабле. Полный вакуум. Ни капли кислорода! Кто бы мог подумать! А мы рядом ходили столько лет и не знали, что тут такое безе-блюманже пропадает. Интересно: как у него с овощами?

— Сам в шоке, — растерянно шепчет мой мозг. — Я вообще думал, что он Гондурас!

— Это правильно, — соглашается тушка. — Все, кто к нам не пристает, все Гондурасы!

— Нам нельзя, нет! — почти рыдает не то от страха, не то от страсти Кристина.

— Сет импосибль! Это невозможно! — рычит Гаспар, срывая с Кристины брюки вместе с бельем. — Мы освободили дьябль! Он вырвался на свободу!

Кристина замолкает на несколько минут. Интересно: устоит или нет? Так вытягиваю шею, что у меня даже затылок ломит. И вдруг Кристина хватает Гаспара за шею, прижимает к себе и выдыхает:

— Дьябль не может ждать! Возьми же меня, мой солдат любви! Пусть мы окажемся в аду, но это будет наш сладкий ад! На двоих!

Я одной рукой зажимаю себе рот, чтобы не взорваться смехом, и отворачиваюсь, прижавшись лбом к стене. А за спиной реально творится ад. Вторая часть вторжения Наполеона в Россию происходит с землетрясением, стонами и рычанием. Вот тебе и верная невеста! А как в меня вцепилась! На телефон их заснять, что ли? И показать Марку? Хотя нет. Всю жизнь ненавижу подлость. А жаль.

Когда вторжение заканчивается извержением вулкана, Кристина быстро ретируется со склада, жалобно причитая на ходу и заламывая руки:

— О, как я могла! Как?

Гаспар, тяжело дыша, остается один.

— Боже мой, мон дю! Какая женщина! — стонет он и откусывает от головки пармезана громадный кусок.

Пошарив на полке стеллажа, хватает пучок кориандра и заталкивает его целиком в рот. — Мон дю! Бог ты мой, какая женщина! — с набитым ртом шепчет он. — Я не отдаваль ее этому варвару! Она будет моей!

Марк

Марк вышел во двор через вход для персонала отеля. Ему просто необходимо было вдохнуть свежий воздух. И, видимо, не ему одному. Как минимум, четверть персонала совершенно нагло прохлаждалась на солнышке вместо того, чтобы работать. Да уж, дисциплина здесь совсем ни к черту! Ну ничего. Недолго музыке играть. Как только отель достанется ему, всё здесь изменится.

— День добрый, Марк! — послышалось за спиной.

Марк обернулся. На скамейке возле входа сидел Виктор и курил.

— Присаживайтесь! Или вы больше привыкли лежать? — он стряхнул пепел под ноги Марку.

— Какая отвратительная привычка, — Марк сел рядом с ним, рукой разгоняя дым.

— Вы правы! Мерзейшая просто! Мечтаю бросить, но пока не получается. Я подсел на сигареты тогда, когда моя невеста Вика сбежала из-под венца. Так что привыкайте к дыму. Вас ждет тоже самое. Она и от вас сбежит. Хотя… знаете, как говорят? Если к другому сбежала невеста, то неизвестно, кому повезло!