Стук колес не мог заглушить сердцебиение человека в душном вагоне поезда. Парень никак не мог уснуть. Ему не хватало кислорода. Все окна в вагоне были закупорены, кондиционер не работал. В вагоне ехала группа детей, из-за которых и отключили принудительный ветродув. Парень вышел в тамбур. Только там, меж складок резиновых перегородок, расположенных между вагонами, ему хоть как-то дышалось.

Девять месяцев спустя…

Позади приступ в душном поезде, десятки анализов мочи, крови, ЭКГ и прочих диагностических процедур. Парня шатает, каждый день, каждый час, каждую минуту ему плохо. Мысленно он готов отдать все, чтобы вернуться в прошлое и никогда не садиться в тот поезд. Он проклинает государство, проводника, детей и всех, кто хоть как-то был причастен к его недугу.

Из последних впечатлений о своей болезни он вспоминает крик, чей-то отчаянный крик, услышанный им в унылом коридоре городской больницы. Кто-то истошно кричал:

«Помогите. А-а-а… Врача! … помогите!!!»

Мимо проезжали каталки с окровавленными и наспех перевязанными телами, привезенными откуда-то скорыми. Туда-сюда сновали врачи, медсестры и медбратья. Их абсолютно не задевали крики и стоны. Удивительно, но человек ко всему привыкает. Даже у организма есть такая функция, если боль становится слишком сильной, то мозг перестает получать о ней информацию или просто отключается, теряя сознание.

Конец ознакомительного фрагмента.