Поступь империи: Поступь империи. Право выбора. Мы поднимем выше стяги!

– Не разочаровывайте меня, друзья! – покачав головой, говорю им. – У нас есть как минимум один человек, могущий заняться возведением необходимого для дорог сооружения.

– Это какого же?

– Да положить в полуверсте друг от друга каменный свод высотой в полметра, и все дела. Вода будет распределяться как надо, и никаких сложностей не будет.

– А если паводок большой?

– Так строить дорогу не в низине же надо! – разозлился я.

– И правда, я и забыл об этом. Тогда это вроде бы меняет дело. Хотя кто будет следить за поставками всего необходимого?

– Можно было бы, конечно, Николая туда послать…

– Не-а, я туда ни ногой, ваше высочество, – тут же запротестовал Коля, аж подскочивший на своем месте. – У меня и так дел выше крыши, а если еще и это прибавится, то хоть караул кричи. Давай лучше Сашку Березина туда отправим? Парень толковый, правда, опыта маловато, зато на разработках камней он его получит столько, что до конца жизни хватит.

– А не боишься, что его приказчики схарчат? Ведь им палец в рот не клади, а ему недавно всего восемнадцать исполнилось.

– Хм, и правда! А я-то, балбес, совсем забыл, что тут у нас все старики собрались, которым до пятидесяти совсем немного осталось! – сокрушенно покачал головой купеческий сын, с улыбкой смотря на нас.

– Не ерничай, Колька! Сам прекрасно понимаешь, о чем я! – осадил я его.

– Я-то как раз все понимаю, поэтому и предлагаю его. И вообще, у нас на всех должностях молодые да ранние стоят – даже Прохора взять!

– А в чем дело?

– А забыл, какой ор поднялся в армии, когда «сопляк» встал во главе целого батальона, еще толком даже не послужив?

– Да, тогда нам многим старикам рты «золотой ложкой» заткнуть пришлось. Как вспомню, какие деньжищи в них ушли, плакать хочется.

– Зато теперь есть витязь, более-менее твердо стоящий на своих ногах.

– Только эти ноги могут отправить на самую передовую, в пекло, и от них ничего не останется – сам знаешь, как это делается.

– А вот для этого он там будет не один, а с поддержкой в лице доверенных людей. Ваше высочество забыли, что около царябатюшки есть один падкий до золота, но все же приносящий большую пользу России человечек?

– И кто же это? В последнее время отец приблизил к себе столько людишек, что я даже теряюсь в догадках, кто там может брать взятки, не опасаясь гнева, и при этом способен влиять на решения государя, хотя бы и со стороны. Если только Меншиков, но мне кажется, на его «прокорм» денег у пары купцов, пускай и богатых, вряд ли хватит.

– Правильно думаешь, ваше высочество, но есть один человечек среди близких людей вашего батюшки, прибыльщик Курбатов. Очень он на блеск злата падок. Правда, и умен изрядно.

– Еще бы, батюшка дураков возле себя не держит, – ответил я Николаю.

– Так я к чему речь веду… С твоего позволения я переговорил с купцами и замолвил словечко, чтобы они в случае чего попридержали коней наших недругов.

– И во сколько нам это обошлось? – спросил Никита, глядя в сторону топокарты.

– Не переживай, для казны разорения не было, купцы, вошедшие в открытые товарищества, давно всю полезность его высочества в качестве наместника поняли. Деньгу неплохую с продажи новых изделий имеют, так что нет им выгоды портить налаженные отношения.

– Раз так, то пускай следят и дальше. Вот только я не хочу больше такой самодеятельности, Никола. Все важные вопросы, не касающиеся закупок, должны идти напрямую ко мне.

Столь необычное поведение очень сильно не понравилось мне, все же именно я наследник престола, а не кто-нибудь из собравшихся здесь.

«Вот он, первый звоночек, Ваня. Что ж, придется начинать думать о замене кадров», – хмуро подумал я про себя, чувствуя, как что-то гаденькое все ближе и ближе подбирается ко мне.

– Конечно, ваше высочество, – несколько удивленно ответил Николай, оглядываясь на товарищей.

Но никто из них не смотрел с сочувствием – только интерес, и ничего больше.

– Помнишь, Коля, я тебе показывал двух крестьянок в Петровке, которым приказал выращивать привезенный из Европы картофель?

– Да, конечно, из-за него уже столько людей померло…

– Не перебивай. – Мои глаза слегка сузились, против воли выказывая недовольство зарвавшимся приближенным. – Так вот, они вырастили его и подробно рассказали, как выращивали и что делали, своим соседям и всей деревне.

– И что?

– А то, что они вырастили столько картофеля, что, кроме них, его хватило еще на три семьи! – победно сказал я всем троим, сидящим за столом.

– Как хватило на три семьи?

– А вот так, Фомы вы неверующие! Говорил же, что получится, а вы – нет да нет. Хотя результат перед нами.

– Кажется, я понял! – хлопнул себя по лбу Михаил. – Ты хочешь в этом году начать выращивать картофель на большом поле?

– Не просто на большом поле, а на таком, на которое хватит всех выращенных семян картофеля! – огорошил я друзей.

– А как же рожь, пшеница? Без них ведь никуда! – засомневался Кузьма.

– Это само собой, но вот если мы сможем наладить выращивание картофеля, то через пару-тройку лет Россия сможет забыть, что такое голод!

– Эк ты замахнулся! – восхищенно цокнул языком Александр. – Вот только люди не примут его.

– Примут, только надо им доходчиво объяснить все, что с выращиванием оного связано.

– И все-таки я сомневаюсь, ваше высочество…

– Сомневаешься – это хорошо, значит, будешь искать все минусы этой затеи. Но могу сразу сказать: отказываться от нее я не собираюсь и тем более не потерплю какого-либо противодействия ей. Думаю, Саша, тебе в самый раз будет заставить часть своих людей выращивать картофель. Ты, конечно, не против? – спросил я молчавшего помещика.

– Раз надо, то, конечно, возьмусь. Только все же парочка крепостных из Петровки, в сем деле понимающих, мне бы не помешала. Дела с шерстью и овцами идут в гору, так что, думаю, уже к концу этого года я смогу набрать оговоренное количество шерсти и голов животин. И в будущем году все витязи будут целиком и полностью обеспечены собственной шерстью, да еще и на продажу останется, – ответил Александр.

– Да, тут ты прав, свои шерсть и сукно нам не помешают, а то на пошив формы витязям покупаем его со стороны, и явно не по дешевке, – тут же вставил свое слово Николай, сделав заметку в своей тетради.