Поступай с другими так

Вот тут хозяин апартаментов напрягся по-настоящему сильно, но тут же облегченно выдохнул, потому что Сью сказал:

— Вы расскажете мне, что за чертовщина происходила в том мегахаусе… Но не травите оккультных баек, ладно?

— Да, да… Эй, Агог! Давай, запишем под протокол что я передаю в собственность господину Сью Виньярду за оказанную мне неназванную услугу, и ты займешься доставкой, а мы пока побеседуем здесь… И пусть принесут вина и чего-нибудь, ну-у-у-у… — он повертел пальцем в воздухе.

* * *

— … каждый из этих людей считал, что вправе злиться! Они давно желали уничтожить всех ублюдков, которые так сильно мешают жить. Сосед громко слушает музыку за стеной, коллега по работе постоянно лебезит перед начальством и ему дают премию, а тебе — нет… В конце концов бешенство уборщицы, которая только-только помыла пол, а ей натоптали сапогами, тоже вполне логично! Натура человека — звериная, страшная… Я не имею в виду вас, мистер Чонгор… Люди издавна обвиняли в своих грехах сверхъестественные темные силы, которые якобы нашептывают им в уши греховные мысли. Чушь! Давно стоит признать — человек — настоящий мерзавец по определению. И достаточно всего лишь одного крохотного камешка, который только тронь — и лавина ярости ринется наружу, сметая всё на своем пути. Но! — Соннелон явно наслаждался, толкая в массы философию Ла-Вея. — Совершенно очевидно, что право на ярость имеют только сильные, решительные люди, хищники по своей природе. Ярость слабака с птичьей грудью, пузиком и тонкими ножками смешна по определению — его соплей перешибить можно. Да, физическую слабость можно преодолеть решительностью — найти оружие и быть готовым применить его, выплеснув свою ярость! Это и произошло в каждом из тридцати семи мегахаусов Кроули, которые сейчас под нашим контролем. Обряд для сотен тысяч человек одновременно — Князья Тьмы будут довольны. Сейчас происходит осознание многих, кто будет иметь право! А дрожащие твари или сдохнут от рук достойных, или станут сабами… Их рабская натура также нуждается в осознании. Части людей приятнее терпеть побои, чем наносить их. Они не хотят нести ответственность за свои жизни, им нужен кто-то кто решит всё за них — что есть, когда спать, куда идти и чем заняться в следующую секунду. Мы дали возможность каждому кроули проявить себя, осознать сущность своего «Я» или сдохнуть.

Иметь прозрачные окна на этой сумасшедшей планете было кричащей экстравагантностью. И сейчас, увидев силуэт медицинского корвета, промелькнувший снаружи, Сью мысленно поблагодарил Бога за то, что Соннелон был именно настолько экстравагантным. Он мог сколько угодно втирать дичь — а ничем иным его слова не были. Единственной причиной, по которой Темный советник еще не умер насильственной смертью был тот факт, что Сью тоже кое-что осознал. Личина мнимого носферату ему нравилась. Эдакое черное альтер-эго, могущее быть полезным в сложных жизненных обстоятельствах. И потерять его просто из-за желания убить Соннелона здесь и сейчас было бы просто глупым. Поэтому оставалось только спровоцировать этого морального урода:

— По вашему выходит, что есть только два типа людей, да?

— Волки и овцы, господин Виньярд, волки и овцы… Так было всегда.

— Мне ли напоминать вам о сторожевых псах, и о пастухах? Картина мира всегда была более сложной, чем банальный дуализм. Мы посетили офис Службы Безопасности — кстати о сторожевых псах. И да, многие из них вцепились друг другу в глотки, но один пожилой оператор каким-то образом сумел сохранить рассудок, хотя и разбил себе лицо об клавиатуру, и отжимался каждые пять минут.

Соннелон очевидно напрягся, и его пальцы вцепились в подлокотники.

— Этот человек не давал себе сойти с ума до тех пор, пока не увидел нас, и не передал нам некую видеозапись. Ему нужен был хотя бы призрачный шанс, хотя бы эфемерная надежда на то, что его родной дом-город-остров будет отомщен. И те, кто устроил хаос, понесут заслуженное наказание… Знаете, у них там были камеры не только по периметру и внутри мегахауса. Зачем-то парочка была установлена у воздухо- и водозаборов… И знаете, что было на этих записях?

— Агог!!! — закричал Соннелон, и тут же в апартаменты ворвались аколиты с оружием в руках.

Темного советника смутило спокойствие носферату и его спутника, но он не смог удержаться от еще одной пафосной речи:

— Знаешь, господин Виньярд, я в любом случае был готов это сделать. Я не собирался выпускать тебя с Кроули — дорогое удовольствие. Но окончательно я всё решил, когда снова посетил свою коллекцию… Неужели я откажусь от настоящего носферату — или того, кто искусно за него себя выдает? Ликан у меня был, но и для этого я найду местечко. Медицинский корвет и вправду прибыл на Халф Три Халлоу, но он привез Темных Стражей — которые сейчас спускаются прямо сюда, к нам… Ты расскажешь мне всё, Виньярд… Но для начала ответь: Сью — это ведь женское имя?

Соннелон ожидал любой реакции — но только не той, которую продемонстрировал этот странный тип с женским именем. Он сложил руки на груди, глянул на своего спутника и кивнул:

— Это нормально.

Глава 7 В которой у Сью свистит фляга

Последней мыслью Темного советника Соннелона перед тем, как из его головы вылетел фонтан крови, мозгов и осколков черепа было что то вроде «зачем он сунул руки подмышки?»

Носферату не пользовались дальнобойным оружием, как, впрочем, и ликаны — это был общеизвестный факт. Но для вторых иногда бывали допущения — особенно, если по каким-то причинам зверолюды не могли или не хотели являть миру боевую ипостась. А вот аристо Ракоци с пушкой — это была комедия, хохма, нечто немыслимое и нелепое.

Правда, огненный дождь, который обрушил с обеих рук на вбежавших в комнату аколитов Сью Виньярд, не показался им ни смешным, ни нелепым. Они валились на пол как подкошенные, каждый — пораженный выстрелом в самое сердце.

Тактическая схема, по которой Виньярд работает на дальней дистанции, а Иштван берет на себя ближний бой, прикрывая парня во время перезарядки и приканчивая тех, кто каким-то чудом уцелеет, была продумана и обговорена еще во время полета, но ни разу не применялась на практике. И сейчас доказывала свою убийственную эффективность. Охрана отправившегося в ад на встречу с Князьями Тьмы Соннелона была перебита примерно за минуту.

— Что, все закончились? — Виньярд опорожнил барабаны револьверов и гильзы зазвенели по полу.

Он подошел к обитой красной кожей входной двери, перешагивая через трупы убитых аколитов и прислушался. За секунду до того, как с его губ раздался предостерегающий крик, дверь от направленного взрыва с грохотом распахнулась и Сью получил в грудь заряд картечи из штурмового дробовика. Силой выстрела его унесло метра на три вглубь помещения, в глазах потемнело…

Иштван уже выл лютым зверем, кинувшись наперерез штурмовой группе в легкой черной броне. На самом деле Чонгор приготовился к смерти — одному, без Виньярда, ему было не выстоять. Да и противник попался по-настоящему опасный: залитые по самые брови боевыми эликсирами Черные Стражи втроем могли вполне одолеть ликана — по крайней мере, сейчас они именно это и делали, пытаясь достать его виброножами, которые ловко порхали в их руках.

Ситуация изменилась кардинально через несколько мгновений, когда Иштван таки дотянулся до горла одного из темных, получив взамен три страшные раны.

Дверь в узилище уже мертвого Темного советника отворилась и оттуда посыпались вчерашние пленники, вполне профессионально рассредотачиваясь по апартаментам и вооружаясь трофеями. Черные Стражи открыли огонь, и кто-то из беглецов рухнул навзничь, и под ним начала расползаться лужа крови, но остальные успели укрыться за предметами интерьера.

В тот же самый момент из мертвых восстал Сью Виньярд. Его плащ был изготовлен из шкуры горгорианского дракона и с кинетической энергией у этого материала были свои собственные, весьма причудливые отношения. А потому — мнимый носферату был вполне боеспособен. Выронив револьверы во время своего зрелищного полета, теперь он выхватил рапиру и устремился на помощь истекающему кровью ликану.

Скорее всего, ребра были сломаны, и гематома на груди останется впечатляющая — но кипящий в крови коктейль из гормонов, экстренно вырабатываемых подконтрольными мозгу железами и отключенные болевые ощущения делали его грозным противником. Рапира мелькала в руке Виньярда подобно молнии, поражая темных в сочленения доспехов, кроша тактические очки и выбивая коленные чашечки…