Потанцуем вместе с листьями?

– Нет, все в порядке. Я просто не могу ничего выбрать из меню, – ее голос прозвучал неестественно хрипло.

– Вы любите рыбу?

– Да.

– В таком случае посоветовал бы «Соул-Вероник», а к этому еще сырный пирог.

– Звучит превосходно, – легко согласилась она.

Саймон взглядом подозвал официанта. Сделав заказ, он спросил:

– У вас есть приятель?

Удивленная прямотой вопроса, девушка пробормотала:

– Н-не совсем…

Саймон ждал, продолжая смотреть ей в глаза. Она не пояснила свой ответ, поэтому он попросил:

– Расскажите немного о себе! Почему вы решили открыть книжный магазин?

– Я всегда любила книги, поэтому мне показалось гениальной идея открытия магазина. Кроме того, много книг осталось у меня от матери.

Он удивленно поднял бровь.

– Да, в свое время, до того, как вышла замуж вторично и переехала в Австралию, она держала букинистический магазин в Челси, – объяснила Шарлотта. – Я хотела начать бизнес после окончания колледжа, но обстоятельства сложились так, что мне предложили квартиру наверху магазина, и я, конечно, согласилась.

– И как вам работается?

– Просто замечательно. Сначала, правда, мне пришлось терпеть финансовые убытки, но постепенно дела наладились, и я даже смогла взять помощницу.

– И как долго вы уже ведете бизнес?

– Около двух с половиной лет.

– Неплохо, – признал он.

Зазвучала подвижная музыка. Он поднялся и предложил ей руку.

– Потанцуем?

При одной только мысли о том, что он будет держать ее руки в своих, она смутилась, и он тут же заметил ее нерешительность.

– Или, может быть, вы не любите танцевать?

– Люблю и с удовольствием потанцую, – поспешно ответила она.

Поднявшись, она вложила свою руку в его и задрожала, словно через нее пропустили электрический тон.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Саймон оказался очень хорошим танцором: вел он с легкостью и изяществом и у него было отличное чувство ритма. Только через полминуты Шарлотта осмелилась наконец взглянуть ему в глаза и увидела, с каким любопытством он ее разглядывает. Ей польстило такое внимание.

Наклонив голову, он спросил:

– А теперь расскажи, где ты так хорошо научилась танцевать?

– Мой отец научил меня. Вальс был любимым танцем родителей.

– Прошу прощения!

– За что?

– За то, что посмел предположить, будто ты не умеешь танцевать вальс.

– Ну… я и диско танцую, не только вальс, – заметила она с улыбкой.

– Короче говоря, женщина с многочисленными талантами.

Он притянул ее ближе к себе, и дальше они уже молча наслаждались волшебством танца.

Когда Шарлотта и Саймон вернулись, столик был уже накрыт. Еда оказалась действительно вкусной, и поэтому большую часть ужина они ели молча. И только когда перешли к кофе, Саймон решил возобновить разговор:

– Ты сказала, что твоя мама уехала в Австралию?

– Да, она вышла замуж за бизнесмена из Сиднея. Я удивилась, когда она решилась на такой шаг. Она всегда ненавидела даже саму мысль перелета. – Девушка на мгновение задумалась, а потом добавила: – Если честно, то я не ожидала, что она вновь выйдет замуж. Они с папой так любили друг друга. Мой отец умер, когда мне было восемнадцать.

– Есть ли у тебя братья или сестры? – спросил Саймон.

– Нет, я одна у родителей. Они не могли иметь детей. Поэтому и удочерили меня.

– Но это же… грустно.

– Нет, – она покачала головой. – Я была самым счастливым ребенком. Мои приемные родители были приятными и достойными людьми, и, хотя воспитывали меня в строгости, они любили меня и дали все, в чем я нуждалась.

– Когда же они тебя удочерили?

– Я была тогда еще совсем ребенком.

– Значит, ты не помнишь своих настоящих родителей?

– Нет. Я знаю только то, что рассказывала мне мама, когда я подросла. И тогда же она передала мне письма и документы, которые хранила. – Ответив на его вопрос, она продолжила: – Я знаю, что имя моей настоящей мамы было Эмили-Шарлотта и что в шестьдесят седьмом году, когда ей было только двадцать, она вышла замуж за мужчину по имени Стивен Болтон. Но десять лет спустя он оставил ее ради другой женщины. Она работала тогда секретарем и от тоски, наверное, закрутила роман со своим начальником, который был женат. Обнаружив, что забеременела, она обратилась к нему за помощью. Очевидно, он попытался заставить ее сделать аборт, а когда она отказалась, ушел от нее. К сожалению, моя мама потеряла обоих своих родителей.

– Должно быть, это было для нее трудное время. Итак, в каком же году ты родилась?

– В восьмидесятом. Для мамы это были очень сложные роды. Она так от них никогда и не оправилась. И спустя полгода подхватила грипп и умерла, даже не подозревая о том, что у нее были и другие, гораздо более серьезные болезни.

– Итак, ты была Шарлоттой Болтон до того, как тебя удочерили супруги Кристи? – спросил Саймон.

– Нет. После того, как муж оставил ее, моя мать вернула себе девичью фамилию – Янси.

– Необычная фамилия, – прокомментировал он.

– Хотя мои бабушка и дедушка жили в Лондоне, по письму, написанному моему дедушке, Полу Янси, можно предположить, что он, должно быть, родился в Джорджии.

– Есть идеи, откуда может быть родом твоя бабушка? – спросил он как можно более равнодушно.

– Нет. Я только знаю, что ее звали Мэри, – ответила она и с улыбкой добавила: – Да уж, в отличие от семейства Фаррингтонов, мои корни плохо изучены. И боюсь, мне никогда уже не узнать историю своего рода.

– Но ведь говорят «блажен, кто не ведает»? Возможно, принадлежи ты роду Фаррингтонов, ты бы не обрадовалась, – вдруг иронично заявил Саймон.

Оркестр заиграл танго, и Саймон спросил:

– Потанцуем?

На этот раз она подошла к нему без всяких колебаний, словно они танцевали вместе уже целую вечность.

Оставшаяся часть вечера в ресторане прошла просто великолепно, по крайней мере для Шарлотты. Они много болтали и с удовольствием танцевали. И хотя Саймон едва ли много выпил, ее бокал всегда был наполнен. И в итоге к двенадцати часам, когда им пришла пора идти домой, она чувствовала себя на подъеме и слегка пьяной.