Потанцуй со мной

— Ну тогда ладно.

Пока Тесс ела свою теперь уже остывшую яичницу, Норт поджаривал оставшуюся часть бекона, а Илай уплетал его так, как мог есть только восьмилетний мальчик, даже такой маленький для его возраста.

Они болтали о лисе, которую Норт заметил в лесу, и о предстоящем одновременном вылете светлячков, от которого оба были в восторге.

— Это явление случается лишь в нескольких местах в Северной Америке, — объяснил Норт, — куда входит Восточный Теннесси. Тысячи светлячков загораются вместе.

Тесс снова поразилась, насколько такой городской пижон, как Иен Норт, приспособлен к миру природы.

— Это будет в середине июня, — сообщил ей Илай. — Наверно, вашему ребенку это понравится.

«Ее ребенок», — подумала она, когда Илай наконец ушел. Но Рен принадлежала кому-то другому.

— Позвонил Джефф Деннинг, пока вы были в душе. — Норт поставил пустой кофейник в раковину. — Наконец-то они добрались до своего сына.

Тост застрял у Тесс в горле.

— Бьянка не удосужилась сообщить ему, что он собирается стать отцом. Джефф не очень откровенничал, но ясно, что их сын совсем не в восторге, потому что он дал родителям карт-бланш. Сказал, чтобы они справлялись с этим недоразумением, как хотят.

— С этим недоразумением?

Норт наконец повернулся к ней лицом.

— На следующей неделе они приедут за Рен. Через шесть дней.

Шесть дней. Она схватила Рен и убежала из кухни.

***

Иен не совсем понимал, почему он решил, что приготовление завтрака поможет смягчить новости. Потерять Рен будет тяжело для Тесс, но она знала, что это случится. Она пережила потерю мужа. И достаточно стойкая, чтобы пережить еще и это. А когда Тесс и Рен уйдут, он, наконец, сможет выбраться из этого творческого дерьма, в котором барахтался.

Пошел дождь, но Иену требовалось прояснить мозги, и он схватил дождевик. Ему не нравилось, когда приглушаются лесные звуки, поэтому не стал натягивать капюшон, и к тому времени, когда добрался до пожарной вышки, ворот рубашки промок, как и джинсы.

Иен поднялся по скользким ступеням и нырнул внутрь. Несмотря на запах пыли и сырости, ему нравилось приходить сюда. Тихо. Пусто. Не осталось ничего особенного, кроме старой четырехконфорочной печи, которая больше не работала, шаткого деревянного стола и пары стульев с прямой спинкой. Окна были все еще целы и чище, чем во время его первого визита, благодаря старой метле, которой он воспользовался, чтобы смести худшую из паутин. Сегодня облака висели так низко, что окрестности не очень хорошо просматривались, но в солнечный день он мог видеть на многие мили вокруг.

Иен придвинул один из стульев и поставил ноги на подоконник. Он хотел, чтобы Тесс снова ему позировала. Хотел сделать еще один из тех поспешных, китчевых рисунков, в которых не было ни дерзости, ни твердости, ни призывов к оружию — вообще никакого смысла. Он хотел нарисовать ее обнаженной. Каждую ее часть. Чтобы передать ее чувственность пером и чернилами: как она наслаждалась едой, запускала пальцы в волосы, поглаживала ножку бокала. То, как она поднимала руки, чтобы потянуться, и закусывала нижнюю губу. Он наблюдал, когда она просто поглаживала внутреннюю часть запястья кончиками пальцев, отчего покрывалась мурашками, но сама, казалось, того не замечала.

Теперь Иену нужно было решить, насколько далеко он готов пойти в этом принудительном желании, потому что одно было точно. Если запечатлеть восхитительную вдову Хартсонг обнаженной, то неразбериха, в которую он вляпался, станет еще хуже.

ГЛАВА 12

Норт вернулся с одной из своих загадочных прогулок, капая мутной водой на покрытые лаком деревянные полы в прихожей, точно так же, по представлению Тесс, как когда-то делали поколения школьников. Он переоделся в сухую одежду и уехал на своей машине, не известив, куда отправился.

Сегодня Тесс было труднее оставить Рен с Хизер. Так хотелось свернуться калачиком с малышкой. Поиграть с ее прядью и поразмышлять, всегда ли ее глаза будут такими темно-синими. Тесс хотелось полюбоваться, как надуваются щечки Рен, и понаблюдать за игрой миниатюрного ротика. Нюхать ее головку и оберегать, как сокровище, каждое уходящее мгновение.

Тесс заставила себя поступить разумно — поцеловать Рен в ее крошечный чубчик и отправиться в «Разбитый дымоход».

***

Теперь на работе Тесс пребывала в состоянии повышенной готовности, наблюдая за каждым, кто входил, пытаясь выяснить, кто считал, что она стала причиной смерти Бьянки, и кто испоганил ее машину. Особенно враждебными казались женщины. Куда только подевалась женская солидарность?

У Мишель появились темные круги под глазами и участились боли в спине по мере того, как увеличивался срок.

— Вы понятия не имеете, каково это — быстрые роды, как у нас с Саванной, — твердила она каждому встречному-поперечному, готовому предоставить свои уши. — Вы не представляете, как это ужасно.

Тесс как раз могла представить, потому что ей это доводилось наблюдать. Быстрые роды — это когда ребенок рождался менее чем через пять часов после первой схватки, а у некоторых матерей роды проходили менее чем за три. Казалось бы, можно чувствовать себя счастливыми из-за таких коротких схваток, но у рожениц не было времени приспособиться к жестокой боли. Хотя их дети рождались здоровыми, некоторые женщины в конечном итоге переживали послеродовую депрессию или даже посттравматическое стрессовое расстройство, в то время как другие смогли оставить это позади. Мишель, похоже, не относилась к их числу.

Мишель столкнулась с Тесс, которая протирала витрину с пончиками.

— Если ты будешь рядом, когда у меня начнутся быстрые роды, пообещай мне прямо сейчас, что ко мне не прикоснешься.

— Мишель, принимать роды — последнее, что я хочу.

Меньше всего Тесс хотелось помочь появиться на свет еще одному ребенку. Даже от мысли об этом у нее кружилась голова. То, что когда-то доставляло столько радости и удовлетворения, теперь являлось в кошмарах.

Мишель опорожнила нокс-бокс в мусорное ведро, просыпав на пол мокрую кофейную гущу.

— Ты найдешь кого-нибудь, кто доставит меня в больницу как можно скорее. Не жди Дэйва.

После нескольких бесед с мужем Мишель Тесс обнаружила, что главная цель в жизни Дэйва Фиишера, похоже, заключалась в том, чтобы держаться подальше от беспокойных путей его жены и дочери.

— Хорошо, — покорно согласилась Тесс.

Саванна прокричала из дальнего угла, где она наслаждалась латте с лесным орехом. У нее был выходной, но ей нравилось смотреть, как они работают.

— Я бы не стала упускать из виду, что Тесс сама попытается принять твои роды, просто чтобы похвастаться.