Потерянные души

По словам Тори, официантки «Кафе Энди Эндрюса», Дениз и Ларри Бенедетто жили в двух кварталах отсюда, на Перселл-стрит, отходящей от Беатут-авеню. Тори этого утверждать не могла, но вроде бы Дениз вела третий класс в начальной школе «Мериуитер Льюис».

Карсон и Майкл уже точно знали, что новая лаборатория Виктора находится где-то на Шоссе конца света. Ранее возникали подозрения, что он использует Райнбоу-Фоллс, как испытательный полигон, точно так же, как прежде использовал Новый Орлеан. Но теперь для Карсон подозрения эти считались доказанными.

– «Скажите моей малышке», – повторил Майкл слова Дениз, когда они спешили по адресу, названному Тори. – Но это не означает, что ее малышка совсем малышка.

– А какая еще есть малышка, помимо совсем малышки?

– Знаешь, иногда я называю тебя малышкой. У этого слова значений много [43] .

– Она имела в виду совсем малышку.

– Если она имела в виду совсем малышку, как мы будем с ней говорить? Такие малышки понимают только га-га-ва-ва-ба-ба.

43

В оригинале слово «baby». У этого английского слова значений еще больше.

– Совсем малышка не означает младенца. Возможно, она уже умеет говорить, но все равно Дениз зовет ее малышкой. Скаут всегда будет нашей малышкой, даже когда ей будет семьдесят, а нам сто, и мы снова будем носить подгузники.

– Но что мы собираемся сказать малышке? Поправь меня, если я что-то понял неправильно, но Дениз сказала: «Она взяла меня. Она стала мной. Но это не я». И что это должно означать?

Карсон шумно выдохнула от нетерпения. Теплый воздух белым паром заклубился в холодной ночи.

– Она также сказала: «Я – это не я». Яснее и быть не может.

– «Я – это не я», мне непонятно, – не согласился Майкл.

– Ты не хочешь признавать очевидного.

– Ничего подобного.

– Ты не хочешь признавать даже то, что не хочешь признавать очевидного. Та же история. Двойники, как и в Новом Орлеане. В ресторан пришла настоящая Дениз, а где-то есть ее двойник.

– А эта штуковина на ее виске, лицевое украшение? Ничего такого мы в Новом Орлеане не видели.

– Я не знаю, что это такое, но вполне в духе Виктора.

– В духе Виктора?

– Мы теперь имеем дело с клоном Виктора, и он, конечно, набит тем же дерьмом, что и сам Виктор, но, возможно, у него есть и собственные идеи. Он может делать то же самое, но иначе. Нам предстоит увидеть многое из того, чего мы не видели в Новом Орлеане.

Дом Бенедетто, построенный в стиле «греческое возрождение» [44] , с галереей за колоннами, которые поддерживали балкон второго этажа, стоял под сенью огромного дерева с алыми листьями.

44

«Греческое возрождение (неогрек)» – архитектурный стиль, возникший в 1820-х годах, основанный на «возвращении» к классическим греческим образцам.

Войдя в галерею, они заглянули в высокие узкие окна по обе стороны двери, но никого не увидели.

– Давай об этом подумаем.

Карсон нажала на кнопку звонка.

– Зря я заказал мясной рулет, – вздохнул Майкл. – Судя по тому, какая нас ждет ночь, меня ждет заброс желчи.

Карсон вновь нажала на кнопку.

Трели звонка еще не стихли, когда дверь открылась, и перед ними появилась Дениз Бенедетто.

– Да? Что такое?

У этой Дениз Бенедетто они не увидели ни серебряного украшения на виске, ни текущей из-под него крови. И говорила она нормальным голосом, не сипела.

– Здесь живет Ларри Бенедетто? – спросила Карсон.

– Он мой муж.

– Видите ли, мой муж и ваш вместе учились в колледже. Мы случайно оказались в этом городе, и Майкл – это Майкл – сказал, что нам стоит заглянуть к Ларри, он был таким славным парнем. Скажи сам, Майкл.

– Ларри был славным парнем, – подхватил Майкл. – Находчивым, остроумным, заботливым, настоящим другом. А как он умел смешить! Честно скажу, никому не удавалось так меня рассмешить, как Ларри. Иной раз я даже боялся, что надорву живот.

– Моего мужа нет дома, – ответила Дениз. – Он занят… на работе.

– Так он работает по вечерам? – переспросил Майкл. – Черт! Мы уезжаем завтра утром. Вас не затруднит сообщить ему, что заходил Майкл Макмайклс и его жена, Миртл. Через несколько месяцев мы, возможно, опять приедем сюда. В следующий раз я позвоню ему заранее, если вы не будете против.

– Да, так будет лучше. Спокойной ночи, – и она закрыла дверь.

Уходя от дома, небрежно отбрасывая опавшие алые листья, Карсон сказала:

– Какая она обаятельная. Не оглядывайся. На случай, если она смотрит в окно. Незачем ей думать, что нам интересно узнать, смотрит она на нас или нет. Лучше Миртл ты ничего придумать не мог?

– Мне нравится имя Миртл.

– Майкл и Миртл Макмайклсы.

– Джон и Джейн Смиты… видишь ли, я подумал, что это вызовет подозрения. Майкл и Миртл Макмайклсы звучит настолько необычно, что может сойти за настоящие имена. И что мы теперь делаем?

– Уходим от дома.

– Понятно. А что будем делать потом?

На тротуаре Карсон повернула налево, направившись к Беатут-авеню.

– Дворы домов на этой улице и домов на следующей упираются один в другой. Мы пройдем через двор дома, который находится за домом Бенедетто, и заглянем к ним на кухню.

– А после этого?

– Все будет зависеть от того, что мы там увидим. Ларри был таким «находчивым, остроумным, заботливым, настоящим другом». Похоже, ты был без ума от Ларри.

– Возможно, ты забыла, но Ларри я знать не знаю. И что бы произошло, окажись Ларри дома?

– Сказала бы, что мы ошиблись. Что ты учился в колледже с другим Ларри Бенедетто, извините за беспокойство.

– Раз уж мы начали выяснять, что к чему, что именно мы ищем?

– Не что, а кого. Малышку Дениз. Ты видел, что лежало на полу за спиной этой женщины?

– Нет. Врал о Ларри, не мог отвлечься ни на что другое.

– Плюшевый медвежонок. С оторванной лапой и набивкой, торчащей из дыры. Еще и с оторванным ухом.

Глава 66