Потерянный Город

– Я просто не мог отпустить тебя одну. Не в том состоянии, что ты была.

– Почему? Почему ты вообще пошел за мной? Я же никто тебе.

– Ты шла в Город, я последовал за тобой. Ты спасла меня, и я вчера, кстати, тоже тебя спас от неминуемой гибели.

– Ясно. Это что-то вроде 1-1? Я спасла тебя, ты меня, и мы в расчете? Но ты пошел за мной не из-за этого, верно?

Я не верю, что он преследовал меня лишь для того, чтоб выплатить долг по спасению. Может, ему очень одиноко, и он боялся снова окунуться в это море одинокого блуждания?

Алекс не собирался мне отвечать.

– Что ж, полагаю, мне стоит поблагодарить тебя.

Я хотела сказать это искренне, а получилось, словно я издеваюсь над ним.

– Спасибо, правда, я...

– Не надо, - резко оборвал меня Алекс, отчего я почувствовала себя неловко.

– Мне не следовало соваться туда, но я же не знала, что меня там ждет.

– Поверь, никто не мог предполагать. Это какой больной мозг надо иметь, чтоб спрогнозировать настолько ужасные события. На будущее учти - удача не вечна, она как резина, ты ее тянешь потихоньку, все получается. Но наступает критический момент, когда уже нельзя ее испытывать дальше, нельзя тянуть, иначе она порвется, вернувшись с троекратной силой разрушения.

– Тебе надо было стать философом.

Он снова зашевелился, и я услышала звон цепи об пол. Он ведь так и не снял кандалы с левой руки, кусок цепи до сих пор болтается за ним хвостиком. Я представила, как он стоит с другими жителями, прикованный к фонарному столбу и облитый бензином. Потом пометила в голове это все биркой "УЖАС" и отправила подальше в память.

– Что тебе снилось?

– Если ты хочешь сменить тему на более приятную, то это неправильный вариант, - пробубнила я себе под нос. Дело было не в том, что я не хотела делиться своими снами, я вообще не желала их вспоминать. Вышибать бы себе память каждое утро.

– Извини, я не подумал.

– Что будем делать?
– я старалась, чтобы мой голос звучал спокойно, хоть и хрипло.

– Я думаю, сегодня нам стоит переждать тут, мало ли что наверху. Чистильщики могут вернуться или прочесывать окрестности, или еще кто похуже. Мне не очень хочется прощаться с жизнью. Я уже один раз стоял на грани.

Еще одну ночь в темноте и тесноте? Не почесаться, не чихнуть? Увольте, я уже физически ощущала, как мое тело превращается в деревяшку без возможности двигаться. Суставы ныли, а спина раскалывалась пополам. Весь этот кошмар пугал меня не меньше, чем опасности, поджидающие наверху.

– Я бы уже сейчас ушла. Не уверенна, что выдержу еще одну ночь.

– Ты даже не представляешь, сколько человек может вынести, - сухо ответил Алекс.
– Ты прошлый раз уже ушла, смотри, к чему это привело?

– Я не виновата, что пришла туда, где всех должны были сжечь! Тебе-то что?

– Ты могла умереть!
– в его голосе слышалась досада и боль.

– Но не умерла же!

– Потому что я пришел вовремя! Если бы они нашли тебя раньше, твой труп уже рассыпался бы пеплом по ветру. Лучше было бы, если бы я не пришел?

Его вопрос низкой нотой повис в воздухе, вмиг сделав воздух трудно вдыхаемым. Мне стало совестно от собственного поведения. Разговор на этом был окончен.

Уходить одной мне действительно не очень хотелось. Алекс оказался в более лучшей форме, чем я ожидала от заключенного, брошенного на верную смерть человека. Он может меня защитить. От отряда чистильщиков вряд ли, а вот от банды браконьеров вполне, вполне.

До Города несколько дней пути, три или четыре. Одной дойти будет сложно, учитывая отряды нехороших людей в защитных масках и костюмах, от которых придется прятаться. Плюс браконьеры и заразные. Сложив все это вместе, получаем Ребекку и полосу препятствий с передвижными и умными мишенями. До встречи с Алексом цель добраться до города не казалась столь невыполнимой, но в свете последних дней, ее недостижимость взлетела до небес.

Надо как можно скорее покинуть эту деревню, где вместо снега с неба сыпался пепел. Закон номер один. Движение - это жизнь, а мы вынуждены сидеть тут без света и тепла. Хорошо хоть провизии полно, ешь до отвала, вот только ни куска в горло не лезет.

– Ты когда-нибудь мечтала?
– спрашивает Алекс после продолжительной паузы, вырывая меня из мрачных размышлений.

– Конечно, - тихо отвечаю я. Мне уже не хочется с ним ругаться, при воспоминании о горящих людях, это все кажется таким пустым.

– О чем?

– О другой реальности. Где нет болезни, нет боли и страха, - хорошо, что он не видит в темноте моего лица.
– Я мечтала о миллионах возможных путях моей жизни. Вот я стюардесса, приветливая и яркая в своей форме. А здесь - учитель вязания в детском саду, вокруг меня дети, а за окном яркое солнце, на спицах висит синее вязание. Шарф или кофта для девочки. В других мечтах у меня была большая семья с кучей сестер, которые бегали по дому с деревянной летней верандой и громко смеялись.

Хорошо, что Алекс спросил меня об этом. Словно напоминание, что я еще жива, и все еще не разучилась мечтать о светлом.

– Это прекрасно.

– А ты?
– я поворачиваюсь в сторону его голоса.
– О чем мечтаешь ты?

– Я?
– кажется, мой вопрос удивил его.
– Я не знаю, ни о чем...Я не мечтаю.

– Как так?

– Вот так, я пытаюсь выжить, - его голос помрачнел, наливаемый нотками стали.
– Здесь нет места мечтам. Если и есть, я его еще не нашел.

– Мне кажется, если не мечтать, то можно сойти с ума от окружающего ужаса. Это как подушка безопасности между тобой и внешним миром.

– Может и так, но пока я еще в своем уме, - он слегка улыбнулся, я услышала это по голосу.
– Что стало с твоими родителями?

– Мне обязательно отвечать?

– Нет, если не хочешь.

Сверху послышался звук открываемой двери, прерывая Алекса на полуслове. После ночи тишины и всепоглощающей темноты, я уже стала забывать, что существует что-то за пределами этого погреба.

Мы замерли, я буквально почувствовала, как Алекс превратился в сплошное ухо. Кто-то неуклюже, словно подгребая ногу, прошел в дом, остановившись прямо у нас над головой. Я инстинктивно нашла руку Алекса, и сжала ее. Он не сопротивлялся.

Сердце выбивало глухие удары в груди. Нечто прошамкало дальше, потом появился еще кто-то. Теперь их уже несколько рыскало по дому. Чистильщики или браконьеры. Они ранены? Походка второго гостя тоже была странной, словно он передвигался на четвереньках.

– Боже, что же это, - прошептала я в темноту.

– Я думаю, это заразные. Слышишь, как они ходят? Словно из последних сил

– Чего им надо?

– Откуда мне знать.

Я уже насчитала четыре пары ног. Толпа заразных. Мы в погребе, в ловушке у них под ногами. Отлично, просто замечательно. На заднем дворе того дома у меня хотя бы было пространство для маневра, а здесь даже развернуться негде. Придется ждать и надеяться, что они нас не найдут.