Потерянный король

– Не пытайся. Ты не сможешь его снять, - сказал он, - До тех пор, пока не сделаешь то, что от тебя требуется. 

СЛОВО ГОБЛИНОВ

Небо над долиной Ильрадана было ясным, точно в жаркий летний полдень. Первые лучи утреннего солнца падали из окон на паркет, скрещиваясь как острые мечи. Не смотря на этот холодный зимний свет, льющийся с улицы, все напольные светильники и канделябры, все бронзовые люстры под потолком Тронного зала были зажжены. Каждая свеча в них бросала яркий отблеск на пышное убранство зала, на бархатные мантии царских советников, на дорогие одеяния послов. Двумя рядами они стояли друг против друга перед ступенями, ведущими к трону царицы. На ступенях, опираясь на посох, стоял Агенор, облаченный в парадную мантию, расшитую изображениями планет и созвездий. Царица восседала на троне в том самом золотом парадном платье, держа одной рукой скипетр правительницы, другой посох чародейки. Ее голову охватывал тяжелый золотой венец, усыпанный изумрудами и рубинами, на шее и запястьях тоже сверкали драгоценные камни. Всем своим видом молодая правительница Страны Чародеев олицетворяла царское величие. Гоблины взирали на нее с обычной для них надменной дерзостью, хотя на самом деле блеск дорогих украшений и богатство одеяния вызвали в их душах некоторый трепет, похожий на уважение. Возглавлявший посольство Гвеанорк не стал дожидаться, пока царица заговорит, и обратился к ней первым.

– Зачем ты пригласила нас сюда, досточтимая госпожа?
– холодно проговорил он, низким поклоном выражая скорее недовольство, чем почтение, - Неужели есть новости о поисках нашей бесценной книги и подлого похитителя?

– Да, новости есть, - проговорила царица и нерешительно замолчала.

– Хорошие, я надеюсь, - с нажимом в голосе заметил Гвеанорк, и гоблины за его спиной многозначительно переглянулись.

– И да и..., - царица опустила тяжелый скипетр на колени, сжала обеими руками посох и торопливо продолжила, - Наши посланники - Элиа Рассказчик и принц Ронф едут в Парладор, чтобы спросить совета у провидицы Генимар. Она, без сомнения, укажет им правильный путь в их поисках. Но по дороге возникли непредвиденные задержки. В Армаисе сложная обстановка и быстро передвигаться по этой стране нелегко.

– Что ты хочешь сказать, госпожа?
– Гвеанорк выступил вперед и грозно возвысил голос, - Уж не собираешься ли ты тянуть время, отвлекая нас дурацкими байками?

В рядах гоблинов послышалось сердитое ворчание. Царица беспомощно оглянулась на Агенора, стоявшего внизу на ступеньках. Потом подняла руку, призывая к тишине.

– Поймите же, мы делаем все, что в наших силах, чтобы успеть к названному вами сроку, - просящим тоном проговорила она, - Не мы повинны в промедлении, а обстоятельства. Верьте, я искренне хочу, чтобы "Мудрость гоблинов" вернулась законным владельцам. Дайте нам лишь еще немного времени, чтобы все уладить.

– Еще времени?
– серое морщинистое лицо Гвеанорка побагровело, - Да его и так в избытке! Ты хочешь, повелительница, чтобы священная книга вернулась законным владельцам, говоришь ты? Но кого ты имеешь в виду? Мы хорошо помним, как во время Войны за книгу вы, чародеи, не хотели нам ее отдавать. Вы все всегда хотите захапать себе!

Гневный ропот пронесся среди чародеев, стоявших по другую сторону зала. Иные из них даже ударили посохами об пол. Гоблины в ответ шипели и скалили зубы, точно хищные звери.

– Вот и теперь, - обвиняющим тоном продолжил Гвеанорк, - вы опять хотите войны, чтобы присвоить себе нашу реликвию! Но предупреждаю: мы ее так просто не отдадим!

При этих словах посла тишина в Тронном зале взорвалась от криков, все потонуло в шуме взаимных ругательств и обвинений. Чародеи и гоблины, потрясая кулаками и топая ногами, кричали друг на друга. Агенор пытался их угомонить, взывая к благоразумию, но тщетно. Наконец, царица вскочила с трона и ударила посохом об пол. Стук прокатился по залу эхом, похожим на гул горного обвала. Своды потолка, пол и стекла в окнах задрожали. Несколько чародеев упали, двое или трое уронили свои посохи. Гвеанорк, кричавший громче всех, споткнулся и едва устоял на ногах. Все замолчали, испуганно обернувшись к царице, и все разом стихло.

– Не время ссориться, - сказала Гвеанорку царица, - Чародеи не хотят войны из-за чего бы то ни было. Лишь не давно Дивный Край пережил пору ужасных сражений и битв, и я не допущу, чтобы это вновь повторилось. Вы можете сомневаться в моей искренности, но я прошу вас лишь о небольшой отсрочке, которая поможет Элиа и Ронфу найти книгу и вернуть ее народу гоблинов. От вашего решения зависит покой нашего мира. Поэтому, - царица замолчала, чтобы перевести дыхание, и ее голос задрожал, - я вас очень прошу: продлите срок нашего соглашения до праздника Последнего дня в году. Только на это время. Я вас умоляю.

Она положила посох и опустилась на колени рядом с троном, с мольбой глядя на Гвеанорка.

– Я вас очень прошу, - повторила царица, не сводя глаз с гоблина, - Все чародеи Ильраана вас очень просят.

Агенор, стоявший на лестнице, преклонил колени. Вслед за ним на колени встали все чародеи, которые находились в зале. Наступила долгая тишина.

До Кзинтариса оставалось несколько миль. Еще не рассвело. Утренний мороз был нестерпим, и Роальд распорядился сделать передышку в пути, остановившись в виде исключения не на дороге, а в небольшой придорожной деревушке. Отряд заехал на постоялый двор, и предводитель повелел подать всем еды и горячего глинтвейна. Воины повеселели не только при виде теплого человеческого жилья, пропахшего ароматами съестного, но и потому, что таинственная госпожа, наконец-то покинула свою повозку. Она вошла в трактир, опираясь на руку служанки, и села за отдельный стол в углу у очага. Как и предсказывал Вернигор, ее лицо полностью скрывал глубокий капюшон полосатого дорожного плаща, подбитого мехом. Вед, как и остальные, пытался хоть что-то увидеть за капюшоном, но не мог. Вернигор и он примостились за столом у самой двери, так как все прочие места оказались заняты солдатами таладарского наместника. Вед попробовал было возмущаться, но гроссмейстер жестом остановил его и с самым смиренным видом принялся раскуривать трубку. Стоило ему достать кисет, маленькая служаночка выпорхнула из-за стола и оказалась рядом.

– Мог бы ты не дымить своей трубкой, путник? Госпожа не выносит табачного дыма в комнатах, - сказала она достаточно громко, чтобы слышал Роальд, и продолжила тише, - Что ты решил, господин? Ты поможешь принцессе?

– Пойду покурю снаружи, - спокойно молвил Вернигор и встал из-за стола.

Служанка топнула ногой и бросила уничтожающий взгляд на Веда, словно он был виновником ее неудачи. Потом расставила на столе высокие глиняные кружки и принялась разливать по ним глинтвейн.

– Струсили да, заклинатели драконов?
– с упреком молвила она, кусая губы.

– Это политика, госпожа, - пожал плечами Вед, - Мы не можем в нее вмешиваться. Если наши государства поссорятся, может начаться война, и нашему народу несдобровать.

– А как же мой народ?
– звенящим от слез голосом проговорила служанка, - Народ моей страны в опасности из-за того, что сделал Гвидо. Его люди обставили все так, чтобы подозрение в похищении принцессы пало на кочевников. Король Налдар может пойти войной против степных людей, против собственных подданных! Если вы не поможете Эйнифар, в Армаисе может начаться гражданская война!

– Ты очень заботишься о принцессе, - заметил Вед.

– Мы почти как сестры, - ответила девушка, разлив глинтвейн по гораздо большему количеству кружек, чем требовалось, и продолжая разливать остатки, - Ее мать была моей кормилицей.

– Ты хочешь сказать наоборот, - поправил ее Вед.

– Нет, именно так, - возразила служанка, - Моя мать должна была стать кормилицей принцессы, но когда я родилась, у нее вдруг пропало молоко. И тогда королева Тагерея выкормила и меня так же, как свою дочь. Не каждая бы пошла на это, верно? Королева всегда была добра ко мне, до самой своей смерти. А я не могу ничего сделать, чтобы помочь ее дочери.

Она подавленно склонила голову, с громким стуком поставила перед Ведом одну из кружек с глинтвейном и вернулась за свой стол. Вед огорченно глядел ей вслед, пытаясь поймать ее взгляд, но девушка больше не глядела в его сторону. Ученик воина вздохнул и уставился в кружку. Тем временем дверь открылась, и вернулся Вернигор.

– Ты умеешь править повозкой, юноша?
– спросил он.

– Угум, - мрачно отозвался Вед, продолжая глядеть в кружку.

Вернигор бросил взгляд на целую батарею из кружек, выставленных на столе, от которых поднимался горячий пар, пахнущий гвоздикой.