Потерянный мир

Кэр занимал свое место в замыкающей телеге. Троица наемников, руководствуясь рекомендациями мистера Грина, с радостью приняла аурлийца в свои ряды. Итан был рад, что мучения, через которые прошел штурман, не сломили его характер. Дункан все так же не упускал возможности обратить даже самый серьезный разговор в незатейливую шутку. На его фоне Ингрид выглядела настоящим голосом разума и рассудительности. Джеро же действительно оказался необычайно приятным спутником. Правда, весь экипаж ясно ощущал, как прогибается телега каждый раз, когда он усаживался поудобнее, а апрумы, тянувшие их кибитку, к концу дня всегда выглядели немного более уставшими, чем остальные.

Дункан рассказал аурлийцу, что их грозный спутник принадлежит к народу зелвов, обреченному на полное исчезновение. Плотная кожа существ, подобных Джеро, стала для них одновременно как даром, так и проклятьем. Кожный покров зелвов был надежнее любого доспеха, что мог выковать самый искусный кузнец. Само собой, в мире нашлось немало охотников, желающих обзавестись подобным снаряжением. В отличие от ялгов, народ Джеро не обладал способностью самостоятельно сбрасывать шкуру, так что браконьерам приходилось отделять ее собственноручно.

Бесконтрольное истребление привело к тому, что в рядах зелвов не осталось ни одной представительницы прекрасного пола. Таким образом, единицы оставшихся в этом мире существ вынуждены были доживать свой последний век без надежды на какое-либо будущее для их народа. Возможность встретить подобных Джеро существ на территории империи стала невероятно большой редкостью.

Аурлиец рад был оказаться именно в этой телеге. В ведущей колонну кибитке находился Га-либ, чей зловещий сундук вызывал непроизвольное отвращение. У Кэра не было сомнений в том, что под его тяжелой крышкой хранится расчлененная плоть, необходимая ему для выживания.

Во второй телеге лейтенанту обязательно бы пришлось столкнуться с холодным взглядом Сирин и дополнительными расспросами Абель о судьбе ее сестры. В третьей же находился Ун, который не понравился Итану с первого взгляда. Его отношение к молодому утларгу лишь утвердилось после его обидной шутки в адрес молчаливого хорта.

Поначалу их отряд останавливался на имперских блокпостах, но столь разношерстная компания привлекала к себе излишнее внимание. Периодически центурион настаивал на том, чтобы его подчиненные устраивали ночлег прямо в поле. Кэр вовсе не возражал, и ему даже нравились их всеобщие посиделки у костра. Каждому из участников отряда было о чем рассказать. Их истории, поведанные под аккомпанемент уютно потрескивающих поленьев, захватывали душу аурлийца, устремившего свой взор к усыпанному звездами небу.

Сирин все еще игнорировала аурлийца, хотя нельзя было и не отметить некоторый прогресс. Теперь древняя по крайней мере не избегала его, и они могли переброситься хотя бы парочкой слов. Абель, кажется, справилась с осознанием гибели своей сестры, и иногда на ее строгом лице можно было даже заметить легкую очаровательную улыбку.

Каждый вечер Ун и Ду уходили на охоту в ближайшие леса и возвращались, гордо неся на своих плечах подстреленную добычу. Во время дневных привалов брат периодически демонстрировал свое умение стрельбы из лука, в котором действительно добился небывалых высот. По его просьбе один из участников отряда назначал цель, в которую уже через секунду летела стрела.

Во время одной из подобных демонстраций Ун обратился к аурлийцу, предлагая выбрать мишень. Кэр наобум ткнул в сторону далеко стоящего дерева, на ветви которого с трудом можно было разглядеть последний цепляющийся за жизнь лист. Через несколько мгновений Итан вынужден был признать, что утларг способен не только чесать языком. Рассчитав колебания листа на ветру, Ун пригвоздил его своей стрелой прямо к дереву. Наблюдавший за всем происходящим Тору несколько раз восхищенно хлопнул в ладоши.

Оскалившийся в самодовольной улыбке Ун обернулся к аурлийцу в тот момент, когда мимо его лица пролетела стрела. Древний невольно вздрогнул и уставился на стоявшую позади него Абель, опускающую лук. Девушка сделала небольшой кивок, призывая его взглянуть на мишень. Весь отряд перевел взгляд и увидел, как стрела жительницы Долины расщепила стрелу утларга на две идеально ровные половины. Ун почтительно склонил голову, отдавая должное мастерству соперницы, и хитро улыбнулся.

Теперь уже из-за спины Абель вылетела стрела, повторив трюк, проделанный представительницей старшего народа с ее собственной стрелой. Девушка возмущенно обернулась и столкнулась взглядом с Ду. Древняя победоносно подмигнула, чувствуя свое превосходство в мастерстве, подкрепляемое тем, что у Абель были целые тысячелетия на оттачивание навыка, а опыт Ду едва ли мог исчисляться десятилетием. Жительница Долины не стала оспаривать таланта молодой девушки.

Несколько раз утларги пытались поддеть и аурлийца, но Кэр дал им понять, что имеет право находиться в отряде не меньше, чем они, легко одолев Уна в боях на мечах. Га-либ со временем перестал вызывать у всех ужас и отторжение, но ужинать ему все же приходилось в одиночестве. Ингрид открыто настояла на этом условии, чем выразила общее мнение отряда.

Уве практический весь путь хранил безмолвие, в отличие от Минны, которая охотно принимала участие в любом разговоре. Отступница оставалась верной своему непостоянству и теперь проявляла открытую симпатию в адрес Дункана. Вряд ли у нее были далеко идущие планы на штурмана, скорее всего, все это было лишь спектаклем, ставящим своей целью подзадорить Ингрид, в поведении которой читалось теплое отношение к аурлийцу, пострадавшему от действий ее народа и ее собственных.

Открытых столкновений между Ивесом и Дунканом больше не происходило, но и товарищами их нельзя было назвать даже с большой натяжкой. Посланник Долины выражал явное беспокойство из-за их медленного продвижения и предлагал продолжать путь даже ночью. По его словам, Лазар практически уверен в том, что в городе отступников пробудилось великое зло, и совсем скоро жителям Камграда может потребоваться поддержка всей мощи империи, чтобы выжить. Между тем праотец искренне надеялся, что все его страхи необоснованны. Ливий лишь отмахивался от его опасений, уверяя, что в таком случае прибыть в подобное место необходимо, имея полный запас сил.

Полуорк оказался неожиданно разговорчивым и охотно принимал участие в вечерних беседах. Попыток побега не предпринимал. Ему было что рассказать о жизни в столице, о ее тайнах и секретах. Тору обладал поразительным даром увлечь собеседников таинственный историей с открытием немалого количества городских тайн, но стоило ей закончиться, и через день даже самый благодарный слушатель не мог вспомнить всех подробностей.

Итана вполне устраивала его нынешняя жизнь. Огромный открытый страннику мир, интересные спутники и присутствие среди них Сирин давали аурлийцу надежду на лучшее будущее. Отходя ко сну, Кэр часто мысленно возвращался к воспоминаниям о родной Аурлии. Он переживал о своей семье, мечтая хоть на минуту оказаться в родном поместье. Его сильно беспокоило отсутствие информации о том, жив ли еще его верный слуга и учитель Альберт или уже покинул этот бренный мир.

Лейтенант долго гадал, удалось ли адмиралу Харису и Родрику Грею добраться до Корквила, или ужасный план Огла удался, и вся команда «Последнего шанса» сгинула, так и не добравшись до дома. Возможно, сейчас где-то на бесконечных просторах Внешнего моря дрейфует обезлюдевший призрак флагманского корабля экспедиции. Кэр давно не был дома, и иногда в его голову закрадывались мысли, что, возможно, в глубине души семья давно уже его похоронила.

Руководствуясь необходимостью пополнить запасы пресной воды, в один из вечеров отряд все же вынужден был провести ночь на очередном имперском блокпосте. Разгружая телегу, Кэр заметил во дворе уже знакомого ялга-торговца, странствующего по юго-западному тракту. Ящер внимательно разглядывал необычную компанию, задержав свой взгляд на Джеро немного дольше, чем на остальных участниках отряда. Помимо торговца во дворе было непривычно большое количество стражников.

Аурлиец был рад неожиданному решению центуриона, предвещая, с каким наслаждением упадет на мягкую и уютную постель. Не меньшую радость ему принесла возможность разбавить свои мысли кружкой доброго эля.

— Вы ведь следуете на юг, чтобы расследовать произошедшее на блокпосте Гнея? — спросил трактирщик, в очередной раз расставляя принесенные им кружки на длинном столе, занятом членами отряда.

— О чем ты, утларг? — заинтересованно спросил Ливий своим громоподобным голосом.

— Как? Вам ничего не известно? Хотя, возможно, новость еще не успела достигнуть столицы, — немного смутившись, древний хотел было уже вернуться к своей стойке.