Потерянный мир
Шрифт:
— Да нет, ты прав с самого начала, — неопределенно сказал Селвин, словно читая мысли друга. — Ничего он не оставил. Иначе, его давно бы уже нашли. Идем дальше?
Бо, соглашаясь, хмыкнул, и Селвин продолжил.
«7 января 2437 года.
Все идет, как по маслу! На острове уже не осталось и две трети игроков. Что ж, игра должна быть напряженной, поэтому самых слабых нам приходится убирать. Но я доволен результатами. Я заметил уже множество мелких, на первый взгляд, деталей, на которые нужно будет обратить внимание в будущем.
Определенно, Василий Орлов должен участвовать в „финальной“ игре! Он уже исследовал часть острова и отметил на карте несколько месторождений. Я не давал им этой информации, оставляя все детали для „финальной игры“. Но этот Орлов!.. Именно такие люди мне и нужны!
Новые кандидаты: два доктора Кит Чанг и Рэй Грин. Они оба могут серьезно
1 июля. 2437 год.
Сегодня закончилась первая игра Робинзонов. Довольно успешно, на мой взгляд! У нас осталось 5 человек. Все они, как один, достойны этой победы. Я нисколько не удивлен, что одним из победителей оказался Василий Орлов. Этот молодой человек показал себя с самой неожиданной стороны. Причем он сам пожелал навсегда поселиться на этом острове! Ну что ж, у него будет такой шанс. Еще из победителей я заметил молодую польскую пару, биологов Томоша и Анну Франкевич.
Думаю, они идеально подойдут для нашего нового мира. Еще меня обрадовала популярность нашей библиотеки. Но я склоняюсь к мысли создать еще одну тренировочную игру. Уж слишком много оказалось мелких неувязок в первой. Мой прибор работает отлично, но я все еще продолжаю эксперименты».
Селвин снова оторвался от дневника.
— Что ж, теперь все понятно. Это по вине моего пра-пра… — прадеда мы застряли здесь во временном кармане. Остался только один вопрос, как нам выбраться отсюда? Способ должен существовать, иначе грош цена его спасательной операции. Интересно, как выглядит мир по ту сторону тумана?
— Не знаю, — глухо отозвался Бо. — А что говорил твой отец?
— Он мне никогда ничего не рассказывал про дневник. Говорил только, что точно знает о существовании внешнего мира. Он всегда пытался сжать время. Видимо, хотел получить обратную реакцию. Честно говоря, я не очень-то верил во все это… Но сейчас… я вижу все иначе. Теперь, когда я точно знаю, что существует прибор изменяющий время, я, определенно, займусь его воспроизведением. Ну что, поехали дальше?
— Давай пропустим немного. Все эти его искания в поздний час… — едва сдерживая зевок, сказал Бо. — Давай сразу перейдем в 2441?
— Да, я тоже устал, — согласился Селвин. — Надо было оставить все на завтра. Или уже на сегодня? — он посмотрел на часы. — Точно, уже сегодня! — сказал он, и перевернул дневник, открывая последние страницы. Давай, еще вот это, а остальное завтра!
«1 июля 2441 года.
Игру пришлось отложить! Это все раздражает! По словам Энки, один из игроков не готов в данный момент очутиться в изоляции, ив критической ситуации у него может случиться нервный срыв. Я понятия не имею, что делать?! Все участники этого проекта уже готовы. Мой план тоже, и вряд ли кто заметит подвох. Я еду на остров, как один из обычных кандидатов. Моей профессией будет экспериментальная физика. А моя семья даже не подозревает о том, что, в самом деле, должно случиться. Но я не могу отступать. Скорее бы уже все кончилось, боюсь, у меня не хватит сил ждать дольше…
1 августа.
Наконец, мы на острове. Одну пару пришлось срочно заменить. К счастью, согласились принять участие победители предыдущего сезона. Возможно, это даже и лучше. Это те молодые французы, которые в сразу же занялись приручением диких коз и мулов и организовали небольшую ферму для снабжения островитян свежими молочными и мясными продуктами. Энки был немного напуган, потому что они не делали бактериальную обработку, но практика показала, что если не хранить свежие продукты слишком долго, они могут стать превосходной альтернативой классической пище. Итак, наша игра началась. Ровно через месяц наш остров исчезнет из этого мира. Надеюсь, у меня хватит мужества сделать это!
11 сентября 2441 года.
Свершилось. Мы отрезаны от мира туманной завесой. Люди напуганы, но это пройдет… Нам с Энки пришлось постараться не на шутку. Энки поднял жуткую стену цунами, которая легко бы смыла наш остров с лица земли, не успей я вовремя активировать свой прибор. Но это было необходимо, чтобы ни у кого не возникало вопросов, что случилось на самом деле! Цунами не успело обрушиться на остров. Конечно, мы выдержали небольшой шторм, но все было в порядке. Слава богу, никто не пострадал!
Только что я уничтожил прибор и все записи о нем, чтобы ни у кого, включая и меня, не было соблазна раньше времени открыть туманную завесу. Придет время, и один из наших потомков самостоятельно выведет подобную формулу и создаст прибор, убирающий временную границу. Я в этом уверен! Пока же, мы будем жить здесь, передавая знания своим детям. А дневник станет ключом, как найти выход с острова».Глава 3. Гении
Весь следующий день Селвин Корнэй проспал, а когда к вечеру проснулся, то заперся у себя в подвале, и больше ни Мира, ни Бо не видели его целую вечность. Однажды, правда, Мира застала брата на кухне, но он, с набитым ртом и полными руками всякого съестного, ничего толком не объяснив, вновь исчез за дверями своей домашней лаборатории.
— Как думаешь, — спросила Мира заглянувшего к ним Бо, в надежде узнать что-то новое, — Селвин ищет формулу Дэвида?
— Не знаю, — пожал плечами тот. — Он ведь работал над этим с вашим отцом… Вероятнее всего, именно этим он и занят.
— Вот раздражает меня его манера: ничего не объяснит, не расскажет… а ты мучайся здесь, думай! — раздосадовано прошипела Мира.
— Зато, после таких затворничеств, у Селвина, как правило, появляется новая «игрушка».
— Да, но все равно, бесит! — нервно ответила Мира.
— Давай лучше подождем. Меня сейчас беспокоит другая проблема: ваш сосед со своими милыми друзьями!
— Что ты хочешь сказать? — удивилась Мира, но сердце ее забилось чуть чаще. — Про какого соседа ты говоришь?
— Про Спенсера, разумеется, и его свиту: Тревора и Линдена!
— Тор? — щеки Миры слегка порозовели, а губы сами по себе полезли в стороны, так, что ей пришлось отвернуться от друга, чтобы тот ненароком ничего не заподозрил. — Нет, я не видела его после матча.
Хотя, сейчас, из-за нашего гения мы никуда и не ходим!
— А мне они не дают прохода! Куда бы я не пошел, они всегда где-то рядом! Неужели мой выроненный мяч до сих пор не дает им жить спокойно?! — возмущенно сказал Бо.
Мира молча пожала плечами, а Бо тяжело вздохнул. Сказать по правде, после того позорно выроненного мяча он и сам чувствовал себя отвратительно. Но сколько можно его за это упрекать? В конце концов, это всего лишь игра! Да и закончилось все благополучно… Но, казалось, что Спенсеру издевательства над Бо приносят громадное удовлетворение!
— Первым делом, когда Селвин создаст прибор, мы подарим этим придуркам по личному временному пузырю, чтобы они уже никогда не попадались нам на глаза!
Мира натянуто хмыкнула. Она, разумеется, должна была согласиться с Бо, ведь это ее друг, но Тор… Ей стало так досадно, что Тор и Селвин никогда не смогут подружиться! Скорее наоборот! Они ведь всегда были полной противоположностью друг друга. С одной стороны, Тор — красивый спортивный парень, с притягательной открытой улыбкой, сводящей с ума почти всех девчонок в их школе; а с другой — ее брат: угловатый подросток, с лохматой шевелюрой длинных, почти до плеч, волос, вызывающий своим видом кучу насмешек у сверстников. Но даже не разница во внешнем виде создавала между ними непримиримость. Тор был кузнецом, а Селвин — гением. И ничто в их мире не могло сблизить эти две противоположности, хоть Мира и многое бы отдала, чтобы это произошло!
Из задумчивости ее выбил неожиданный визит. К их дому быстрым шагом направлялся невысокий полноватый человек с объемной коробкой в руках. Мира и Бо переглянулись, а тот, заметив их, приветствуя, кивнул и прямиком направился к подвалу Селвина.
— Это профессор Дэнис Корнэй. Друг нашего папы, — почему-то прошептала Мира. — После того… как папа… он частенько заглядывает к Селвину. Надо перехватить его, когда он пойдет обратно!
Когда наружная дверь вновь открылась, и на пороге появился профессор Корнэй, Селвин вдруг позвал Миру к себе через другую дверь. Но, не дождавшись, пока она подойдет, выкрикнул:
— Вы оба понадобитесь мне завтра в полдень. Будьте готовы!
Больше ничего не объяснив, Селвин захлопнул дверь прямо перед самым Мириным носом, а Дэнис Корнэй в это время уже поднимался в воздух в своем аэробиле.
— Почему Селвин ведет себя, как последняя свинья, когда чем-то занят? Ведь ничего не объяснит, не расскажет! Только команды отдает!
Может, не пойдем ему помогать? — разочарованно выпалила Мира.
Бо тихонько хохотнул.
— Не пойдем? — подмигнул он ей. — Ты серьезно? И не узнаем, что он там придумал?
Мира сердито разглядывала муху на стене.
— Вот так всегда. Потакаем мы ему чересчур! Да и ты такой же. Два сапога пара!
Бо обожал, когда Мира сердилась. Он, вообще, обожал ее во всех настроениях и состояниях. Он был влюблен в нее еще с самого раннего детства, а теперь, когда она начала взрослеть и становилась девушкой, льстил себя надеждой, что, наконец, придет тот день, когда она посмотрит на него не только, как на друга. Бо умиленно улыбнулся. Не смотря ни на что, Мира была права. Когда Селвин или Бо увлекались каким-нибудь исследованием, весь мир для них исчезал.