Потерянный номер

– Ох... Тосиаки, растолкуй ему ты. И дай мне успокоительное. Я уже старый человек, боюсь, что у меня нервы не выдержат.

– Ну... Видите ли, Макишима-сан... Тут сразу несколько причин. Во-первых, у животных (так же, как и у людей, не прошедших процессинг) отсутствует программируемый внеклеточный матрикс, ПВМ. Поэтому их тела не способны к управляемой перестройке. Впрыск дозы А-регулина приведёт только к смерти подопытного животного от рака. Во-вторых, даже если хирургическим или ещё каким-нибудь путём пересадить органы животного зоаноиду, они будут быстро отторгнуты из-за генетической несовместимости. Даже хромосомная разница между мужчинами и женщинами ставит почти непреодолимый барьер. Все зоаноиды, с точки зрения их хромосомного набора - самцы вида хомо сапиенс. Разница лишь в том, какие гены у них активированы, а какие "спят".

– А здесь отторжения не наблюдается?
– уточнил Зевс.

– Ни малейшего, - проворчал Хеккаринг.
– Я брал пробы. Клетки свиньи чувствуют себя в матриксе Аптома как бы не лучше, чем в родном организме.

– И у вас пока нет предположений, чем это может объясняться?

– Ни малейших. Чёртов Потерянный Номер! Всей этой братии как будто нравится издеваться над наукой одним своим существованием! Я уже жалею, что прикончил его так быстро... Но он сам виноват - не надо было меня запугивать!

– Успокойтесь, господин Хеккаринг. Вас никто ни в чём не обвиняет - "Молния Зевса" признаёт право на самооборону. Скажите лучше, как вы оцениваете - есть ли у вас или ваших подчинённых серьёзные шансы разгадать механизмы такой странной ассимиляции?

– Я почти всю жизнь разгадывал загадки этих гадёнышей-мутантов, Макишима. Справлюсь и ещё с одним. В конце концов, допрос - не единственный и даже не главный научный метод. Проанализирую структуру его нейропроцессоров, изучу процесс пошагово под микроскопом... Но вот сколько времени это займёт... быстрых результатов не обещаю. Особенно на вашей устаревшей технике. И повторяю - эта дрянь активно сопротивляется. Настолько активно, что порой я начинаю сомневаться, что это просто безмозглая протоплазма. Она явно не хочет быть подопытным кроликом.

Ганеша задумался. Прошёлся туда-сюда. Внимательно посмотрел на бассейн за прозрачным окном. И получил в ответ какое-то неприятное ощущение давящего хмурого взгляда... поток внимания, как говорят профи. Действительно, чертовщина какая-то.

– А как насчёт варианта уничтожить... ну скажем, девяносто девять тонн, оставив для исследований только одну? Этот остаток, как я понимаю, будет менее опасен, да и контейнер для его хранения не столь дорог.

– Неплохой вариант. Я только за. Но хочу предупредить, что при этом мы потеряем доступ к девяноста девяти процентам поглощённых зоаноидов. Хотя... можно лишнюю биомассу заморозить, а пару центнеров оставить для исследования самого процесса ассимиляции. Если, конечно, обрубок не утратит вдруг эту способность. Но мне понадобится криогенное оборудование, чтобы хранить замороженный материал.

– На этот счёт не волнуйтесь. Мои люди его добудут. Приступайте к разработке плана замораживания. Ну и Либертусов не забывайте, они всё же важнее.

– Ну что скажешь, Джабир? Твои хитроумные планы оказались столь же бесполезны, как и мои. Оба гайвера сбежали, и теперь готовят ответный удар. Поистине правильное имя им дали Уранос, будь они прокляты. Эти штуки невозможно контролировать!

– Ну почему же бесполезными, Кабрал... Возможно, не совсем точными... но отнюдь не бесполезными. Я вполне удовлетворён результатами своих изысканий.

– Да ну! И чем же ты удовлетворён, интересно знать?

– Во-первых, я располагаю двумя сотнями килограммов Паразита. Это весьма интересная субстанция, и полезная - при грамотном применении. Но что ещё важнее, я теперь знаю все планы и действия "Молнии Зевса". Думаешь, это не стоило потерянной брони? Которую, к тому же, я скоро верну...

– Знаешь?! Ты хочешь сказать... этот твой Энзайм?

– Естественно. Эти малолетние революционеры вычистили программы, лежащие на поверхности - те, на которые я сам обратил их внимание. И даже не подумали провести глубинное сканирование. А поскольку почти все свои планы они обсуждают с юным Сегавой - я получил идеального шпиона в их стане.

– Ты что же, изначально так и задумывал?

– Нет, что ты. Но допускал, как один из возможных исходов. Настоящий стратег, Кабрал, должен даже из своего поражения уметь сделать победу. В этом твоя слабость - ты умеешь строить сложные комбинации не хуже меня, но отказываешься признавать возможность поражения.

Кабрал раздражённо заскрипел зубами - в соседних помещениях взвыли от боли несколько зоаноидов.

– Если ты такой умный, то зачем ты мне это рассказываешь? Вполне мог бы пользоваться плодами победы в одиночку!

– Ну во-первых, мне тоже не чуждо тщеславие, и хочется похвастаться. Во-вторых, мы же вроде бы на одной стороне, брат мой. Ты ведь тоже поделился с нами проектом "Ганеша", а не скрыл его. И в-третьих, мне необходима твоя помощь, чтобы извлечь из этой ситуации максимум выгоды.

– Мог бы сразу начать с третьего, чтобы не тратить время, - ехидно заметил Хан.
– Так чем я могу тебе помочь?

– Для начала, совместив донесения от моего шпиона и показания твоих гравитационных детекторов, мы можем составить полную карту перемещений обоих Гайверов, а также гигантской брони в реальном времени.

– Прекрасно, прекрасно, - маленький зоалорд довольно потёр руки.
– Это стоит сотрудничества. А второе?

– Ты никогда не задумывался, каким именно образом контрольная медаль контролирует Паразита? Через какие сигналы? Электрические, биохимические?

– Что за дурацкий вопрос? Через биоэнергетические импульсы, само собой.

– Верно, верно. Я пришёл к тем же выводам. Излагать свои соображения не буду, ты наверняка думал о том же. В конце концов, главное доказательство нам невольно предоставил Мирабилис, когда сумел захватить Паразита под контроль своим зоакристаллом. А кто у нас самый выдающийся мастер по контролю биомассы? Тринадцатый - щенок в сравнении с тобой, Кабрал. И я не льщу, я констатирую факт. Ты лучше нас всех управляешь своим мозгом, зоакристаллом и телом. Ты сам себе контрольное устройство. Я уверен, что ты сможешь заставить и Паразита плясать под свою музыку.

Кабрал погладил жидкую бородёнку. Звучало весьма соблазнительно... даже слишком, пожалуй.

– Мирабилису, чтобы получить хотя бы частичный контроль, понадобилось расколоть собственный кристалл. Я на такое не пойду.

– Да, но у Мирабилиса была только одна попытка. Это была кошмарная импровизация, с одним шансом на успех из тысячи. В случае неудачи Паразит бы мигом его сожрал. Мы с тобой сможем экспериментировать столько раз, сколько захотим. Изучить все его реакции и подобрать нужную частоту.

– Вот теперь я тебе верю, Джабир. Потому что вижу, где здесь твоя выгода.

– Я разработал антитела, которые полностью блокируют развитие Паразита. Или замедляют его. Или обращают ассимиляцию вспять. Или полностью разрушают. Всё, что захочется носителю - если, конечно, он умеет контролировать собственное тело так, как это делаешь ты. Никакой опасности.

– Но конечно же, твоё чудесное лекарство будет работать лишь до тех пор, пока я соблюдаю условия нашего сотрудничества?
– усмехнулся Кабрал.
– Одно неверное движение, и я обнаружу, что меня пожирают заживо?