Потомки Каррингтонов

– Да, Фиби, да!
– Почти кричу я.

Я лижу её плечо и шею, и затем делаю засос у неё на плече. Фиби одной рукой сжимает мои волосы, а в другой крутит сосок. Нет, Фиби, я сейчас кончу!

Сажая её верхом на себя, я сам начинаю поочерёдно сосать её соски, пока она, управляя мной, увеличивает наш темп. Ещё мгновение и мы с Фиби практически одновременно взрываемся в экстазе.

Обессиленная Фиби заваливается на меня, и я укладываю её рядом с собой, пытаясь отдышаться.

– Это было просто великолепно!
– Воскликнула она, тяжело и прерывисто дыша.

Повернувшись к ней на бок, я уже почти пришёл в себя.

– Давай повторим это ещё раз!

Посмотрев на меня, Фиби улыбнулась мне, давая немое согласие на всё, что мне только заблагорассудиться сделать с её телом. Я полон для этого сил и сейчас осознаю, что это, пожалуй, лучший день в моей жизни.

В который раз, оказавшись верхом на ней, я потянулся к её губам, но Фиби на секунду остановила меня.

– Тебе было мало?

– Мне всегда тебя будет мало.

И мы вновь слились воедино.

========== Глава 11 ==========

Человек, сказавший фразу «жизнь-боль», глубоко заблуждался, потому что жизнь - это не просто боль, это жопа какая-то.

И жопа эта заключалась в том, что прямо сейчас мне приходилось тихо сидеть в машине Фиби и наблюдать за тем, как на улице она беседует с этим засранцем Бенджамином.

На утро после дня рождения Фиби, она проснувшись, обнаружила в своём телефоне ММС от Уэлсона. Он просил Фиби вернуться к нему и объяснить причину их столь долгой разлуки. Честно говоря, мне было плевать на слова Бенджамина, меня возмутила прикреплённая к этому тексту фотография. Этот урод прислал Фиби своё фото, на котором он в дурацкой шапочке, обхватывает рукой сквозь джинсы свой член. Насколько я понял, это был «тонкий» намёк на то, зачем он хотел вернуть Фиби. Отобрав у своего ангела телефон, я удалил это ММС (не дай Бог она бы ещё пересматривала это фото) и настоятельно порекомендовал больше никогда не открывать его сообщения.

На следующий день, когда Фиби была в ванной, её телефон вновь завибрировал, и я даже почти не удивился, когда увидел на экране горящее ММС от Бенджамина. Естественно, я открыл его и сразу же пожалел об этом. Всё моё тело пропиталось отвращением к Уэлсону, когда я увидел его следующее фото. Он стоял перед зеркалом в одних трусах и каких-то неимоверных чулках с подвязками. К фото прилагалось сообщение, гласившее: «Накажи меня, но только вернись». Это всё слишком сильно смахивало на БДСМ, но в глубине души я надеялся, что Бенджамин не замарал честь моей Фиби этой сексуальной наукой.

Решив ответить ему, я сфотографировал свой средний палец на фоне линолеума, но потом передумал отсылать Бенджамину именно это фото, ведь он может подумать, что это именно Фиби посылает его куда подальше. Тогда я запечатлел на камеру мобильника Фиби средний палец вместе со своей недовольной миной. Пусть он, наконец, узнает, что у Фиби есть другой и она никого не собирается «наказывать». Отправив ему это фото, я удалил всю нашу занимательную переписку и положил телефон Фиби на его почётное место, на прикроватной тумбочке, как раз в тот момент, когда она, обёрнутая в полотенце, вышла из ванной. Ну, а дальше я довольно хорошо отвлекал её от телефона, про который она в течение пары часов даже не вспоминала.

Я мог сбрасывать входящие вызовы от Бенджамина на её мобильнике и удалять пропущенные, но мне было не под силу контролировать все события, происходящие в Сан-Диего, куда она ездила каждый день в колледж. В том городе жил и Бенджамин и я прекрасно понимал, что в любой момент они могут просто встретиться на улице и тогда я смогу оказаться рядом с Фиби лишь спустя два часа, которые потрачу на дорогу из Лос-Анджелеса в пункт назначения.

И вот ровно через двенадцать дней после второго ММС от Бенджамина, именно в тот день, когда машина Фиби сломалась, и я должен был заехать за ней в колледж после ремонта её тачки, я увидел, как они стоят посреди улицы и беседуют. Сначала я хотел пулей вылететь из машины и увести оттуда Фиби, но потом понял, что своим появлением только испорчу их дружественный диалог. Так что я сидел в машине на чеку и ждал, пока Фиби понадобится моя помощь. Они разговаривали и разговаривали, разговаривали и разговаривали, и когда я уже был готов сорваться с места и выйти из машины, чтобы увезти Фиби домой, она дала Бенджамину хорошую оплеуху и быстро зашагала к машине.

Поскольку я пересел на пассажирское сидение, Фиби смогла беспрепятственно занять место водителя. Окна в её машине были тонированы, так что у Бенджамина не было шансов догадаться, что всё это время я наблюдал за их диалогом. Фиби завела машину и уже через несколько секунд мы мчались по трассе в направлении Лос-Анджелеса.

Выражение лица Фиби было настолько недружелюбным, что я не сразу решился накинуться на неё с расспросами.

– О чём вы говорили?

Фиби крепко сжимала руль руками, и мне на мгновение стало жаль Бенджамина, получившего сильный удар по щеке, но жалость сразу же утонула в чувстве ненависти и отвращения к нему.

– У него есть любовница! Всё то время, что мы были вместе, он бегал к ней!

Она смотрела на дорогу строго перед собой, пока я пропитывался ненавистью к Уэлсону всё больше и больше. Он был вправе наслаждаться Фиби целых три года, которые он потратил на любовницу. Но зачем тогда он присылал ей те ММС с просьбами вернуться? Зачем ему Фиби, если у него есть другая девушка?

Вдруг в памяти проплыли мгновения видения, увиденного мною на дне рождения Ника, в котором Бенджамин говорил своему отцу, что любит Фиби. Любит, но изменяет. И где же логика?

– Я с самого начала знал, что он плохой тип и, кстати, не один раз предупреждал тебя об этом, - проворчал я.

– Теперь ты меня обвиняешь ещё и в том, что когда ты бросил меня, я нашла утешение в другом мужчине?!
– Закричала Фиби, ударив кулаком о гудок на руле.

Раздался громкий гудок и пару прохожих, шедших по тротуару на окраине Сан-Диего, обернулись на нашу машину.

– Я ни в чём тебя не обвиняю, - как можно спокойнее заверил её я, - просто говорю, что он всегда казался мне мерзким.
– Фиби ничего не ответила, вновь сосредоточенно смотря на дорогу.
– Теперь ты подашь на развод?

Фиби ударила по тормозам, и машина резко остановилась у правого края дороги.

– Поведёшь?

– Конечно.

Я вышел из машины и, обойдя её, вновь занял водительское кресло, в то время как Фиби переместилась на пассажирское. Измена Бенджамина настолько задела её, что она была даже не в состоянии следить за дорогой. Я даже не представляю, какого это любить человека (да, не всем сердцем, но всё же любить), а потом совершенно случайно узнать о том, что этот человек постоянно изменял тебе. Это точно ранит самолюбие и задевает самооценку.

Фиби не заглушила двигатель, так что мы, поменявшись местами, сразу же поехали. Через несколько минут напряжённого молчания, Фиби всё-таки ответила на мой вопрос про развод.

– Думаю, это будет наилучшим вариантом. Тем более после того разговора Бена с его отцом, который я услышала, развод будет оптимальным решением. По крайней мере, семье Уэлсон не придётся убивать нашу семью ради денег, - поставив ноги на сидение, она обхватила колени руками.
– Надо было не тянуть с разводом, а сразу же подавать на него. А теперь я даже не представляю, как нам быть в канун Рождества, ведь он тоже приедет в дом родителей, - она удручённо застонала, и я прекрасно понимал её опасения по поводу Рождества, ведь в доме её родителей, под носом у Кристиана Грея нам придётся объясняться по поводу того, что мы снова вместе, заявлять о беременности Фиби и её разводе с Бенджамином. Мы будем праздновать несколько дней: сперва запоздало отметим день рождения Фиби с её семьёй, затем погуляем на двух свадьбах и встретим Рождество, которое обещает быть «весёлым». Так может говорить одну новость в день или же вылить все наши проблемы и решения на Греев в один миг? Черт, ещё неизвестно как себя будет вести Бенджамин и что говорить про меня отцу Фиби.