Потомок демона

— Джонатан, — вновь начала охотница уже серьёзным голосом, — нам уже много чего известно про Себастьяна. Мы знаем, что у него есть тётушка в Париже, от которой нефилим только и думал сбежать, так как отношения между ними были не самые лучшие. Но мы не знаем, хочет ли он в Аликанте.

— И что ты предлагаешь? — спросил я, сев на кресло.

— Если бы ты с ним подружился, — начала она, — то мог бы узнать его ещё ближе. И кто знает, может, у него есть девушка, к которой он давно хотел поехать, а поручение — представить парижский институт, не даёт ему это сделать.

— Даже если и так, Себастьян, прежде всего, исполнит свой долг, а потом уже…

— Но ты можешь солгать, сказав, что планы поменялись и представлять институт должен ты, а не он, — стояла на своём Мэри.

— У него есть документ с печатью, подтверждающий, кто именно поедет в Аликанте, — напомнил я. — А у меня нет этого документа. Я не могу подтвердить правоту своих слов.

— Документ можно подделать, — спокойно произнесла девушка, садясь рядом со мной. — У меня есть друг, живущий за городом, он поможет.

— Никто не должен знать…

— Никто и не узнает, — заверила меня Мэри. — У нас все получится. Верь мне.

Я наклонился к девушке и, поцеловав её в губы, произнёс:

— Нам придётся переехать в парижскую академию.

— Оно того стоит, — произнесла она, ответив на поцелуй. — Когда мы собираемся?

— Как можно быстрее.

— Тогда я пойду собирать вещи, — быстро произнесла охотница, побежав в комнату.

Сначала я хотел пойти ей помочь, но стук в окно заставил меня остановиться. Молниеносно вытянув клинок серафима перед собой, я подошёл к месту, откуда шёл звук и, по правде говоря, был очень удивлён, увидев своего сокола с письмом в клюве.

— Крок? — удивлённо произнёс я, открывая балкон. — Что ты здесь делаешь?

Сокол сел мне на плечо, и только когда я его погладил, он отдал мне письмо, которое, как, оказалось, было написано Валентином. Развернув листок бумаги, я увидел знакомый, аккуратно выведенный почерк отца.

«Джонатан,

Я надеюсь, что у тебя идёт все по плану и никаких трудностей не возникает, потому что один промах, и весь план пойдёт к чертям. С радостью сообщаю тебе, что меч смерти наш. Осталось последнее орудие смерти, и я надеюсь, что легенды Ходжа правдивы и то, что озеро Лин — третье орудие, тоже. Но все же, сын мой, будь внимателен к старому хитрецу, который может быть где угодно и хоть он никакой угрозы не несёт, знай, нефилим может запросто выболтать лишнее. Так же помни, что теперь дальнейшие действия зависят от тебя. Надеюсь, ты меня не подведёшь.

Не забывай, как правильно взламывать башни Аликанте, которые глупый Конклав считает не разрушаемыми.

Жду от тебя подробностей, касающихся Себастьяна Верлака и дальнейших твоих действий.

P.S: Фэйри вновь ждут твоего визита. Будь осторожен с дивным народцем.

С любовью, отец».

С моего прибытия в Париж Валентин не писал мне около двух недель, и я уже думал, не напишет, но это письмо явно даёт понять, что отец ждёт не дождётся начала войны. И более того, он хочет, чтобы я сообщил ему о смерти Себастьяна. Помимо этой проблемы я не мог разобраться и с другой.

«Зачем я нужен фэйрам?», — крутилось у меня в голове.

— Я готова, — вывела меня из размышлений Мэри, стоя с чемоданами у порога.

Я обернулся.

— Тебе пришло письмо? — спросила она, указывая на развёрнутый лист.

— Да, — сухо ответил я. — Валентин жаждет подробностей об убийстве Верлака.

— Тогда в чем дело? Просто придумай, как это все происходило и все.

— Все не так просто, Мэри, — начал я, гладя Крока. — Если я напишу, что Себастьян убит — это значит, что я уже отправился в Аликанте. А позже, через одну неделю, отец приблизит миллионную армию демонов к вратам Идриса. Если я не взломаю башни, Валентин сделает это сам, и тогда все нефилимы, в том числе и я, как предатель, будем мертвы. Он убьёт всех на своём пути — стариков и даже детей, пока не получит желаемую власть.

Мэри прикрыла рот рукой, сев испуганно на чемодан. Она молчала пару секунд, а потом произнесла:

— Моя семья. Я должна их предупредить.

— Напиши им письмо, — согласился я, кивая. — Крок передаст им, а пока мы пойдём в парижский институт. У нас осталось очень мало времени.

— Сколько именно?

— День, два, не больше, — сказал я печально. — А потом я должен написать письмо отцу.

***

Когда мы прибыли в академию и произнесли клятву, чтобы нас впустили, Мэри ловила каждую деталь здания и все чаще сравнивала её с академией, в которой училась. Также мне было известно, что мать Мэри училась в парижской академии, а значит, рассматривать красоту комнат, по которым ходила её мама, было понятным действием.

— Кто вы? — поинтересовался мужчина, сидя в огромном просторном зале.

— Меня зовут Эндрю Блэкторн, — ответил я дружелюбно. — Я представляю академию Лос-Анджелеса против борьбы с Валентином Моргенштерном. Мы ненадолго прибыли сюда, чтобы встретиться с Себастьяном Верлаком. Вы знаете, где он?

— Меня зовут Алан, — представился мужчина, подойдя к нам и протянув руку для рукопожатия, продолжил: — Я старший брат Себастьяна и глава этой академии.

Ответив на протянутую руку, я быстро рассмотрел нефилима, и действительно, братья были очень похожи, не считая возраста и цвета глаз. Голубые глаза посмотрели на Мэри с интересом, но я не дал ни ей, ни ему ничего произнести.

— Рад знакомству. А это Адель Розмарин Скот, — быстро добавил я, указывая на Мэри, — моя будущая жена.

— Оу, — издал Алан, — поздравляю.

— Благодарю, — все также вежливо ответил я, незаметно наблюдая за тем, как Мэри смущённо опустила глаза вниз и покрылась румянцем. — Не могли бы вы сказать, где сейчас Себастьян?

— Ну, во-первых, давай договоримся разговаривать на ты, — начал нефилим, — во-вторых, по всей видимости, мой брат как всегда в баре неподалёку от академии, а в-третьих, давай я покажу вам комнату, где вы сможете разместиться.

Сначала мне хотелось сразу же отправиться за Себастьяном, но этот Алан мне не особо понравился — уж больно самодовольное у него лицо, чего не скажешь о его младшем брате. Потом я все же решил пойти с Мэри в комнату, убедившись, что у Верлака нет никаких намерений и только потом искать бар.

— Идите за мной, — приказал Алан.

Наша комната находилась на втором этаже. Как я успел заметить, в академии жило немалое количество нефилимов. Некоторых мы встретили по дороге, но толком познакомиться не смогли. Одного сумеречного охотника я знал. Майкл — друг Себастьяна. Они вместе охотились на демонов и часто влезали в различные неприятности. Парень был рыжеволосым с зелёными глазами. Он говорил с лёгким русским акцентом. Нефилим удивился, когда я на его приветствие ответил тоже на русском.

— Буду рад с тобой пообщаться, — сказал Майкл на русском языке. — А сейчас я спешу.

Он убежал также быстро, как и нас привели в свою комнату.

— Чувствуйте себя, как дома, — дружелюбно произнёс Алан. — Если что-нибудь понадобится — я на первом почти всегда, в крайнем случае, спросите кого-нибудь, как меня найти.

— Хорошо. Спасибо, — произнёс я, и парень удалился.

Комната была очень просторной и уютной. Одна огромная кровать для двоих, большой деревянный шкаф, туалетный столик, ванная напротив и письменный стол.